Василий Головачев - Возвращение «Стопкрима»
– Вы знаете этих людей?
– Не имею чести. Они очень плохо пахнут. Однако сюда теперь пробраться будет практически невозможно. Нам надо было закрыть этот вход давно.
– Как же мы вернёмся? – тихо спросила Дива.
Варсонофий оценивающе посмотрел на капитана.
– По-моему, он найдёт выход. Ты ведь посвящён?
– Н-нет, – мотнул головой Матвей.
– Странно… не посвящён, а светишься. Что ж, попытайся увидеть невидимое, сын Мастера, сделаешь шаг вперёд. Прощайте, милостивые сударь и сударыня, я спешу.
Хранитель отступил и буквально испарился из зала, словно привидение.
Матвей и Дива переглянулись.
– Колдовство, – улыбнулась девушка.
– Не колдовство, – возразил он, проводив отступление Хранителя внутренним чутьём, – он просто умеет быстро двигаться.
– А ты?
Прямой вопрос предполагал прямой ответ, и Матвей сделал то, на что намекнула интуиция: вошёл в темп и оказался за спиной спутницы.
– Я здесь.
Она оглянулась, раскрывая глаза, явно ошеломлённая фокусом, покачала головой.
– Ты тоже колдун!
Матвей рассмеялся.
– Всего лишь сын своего отца. Могу и тебя научить так двигаться, а лучше, если это сделает отец. Это он меня тренировал.
– С такими данными, как у тебя, можно тренироваться.
– Ты тоже дочь инфарха, так что в твоих генах наверняка заложены возможности колдуньи.
– Я подумаю. – Дива бросила взгляд на браслет айкома. – Однако нам пора возвращаться, мы тут бродим уже три с лишним часа. Хранитель сказал, что вход со стороны Троице-Лыково взорван.
– Сейчас. – Матвей сосредоточился на вхождении в изменённое состояние сознания, как проделывал это не раз при попытках выйти в астрал.
Кровь побежала по жилам быстрее, голова наполнилась тихим звоном напряжения, по коже рассыпались мурашки, порождая щекотное ощущение лёгкого массажа.
Давай! – приказал он организму, безотчётно переходя на иную сенсорику, увеличивающую чувствительность психики на порядок.
Замок Ликозидов стал прозрачным, а вместе с ним и каменные стены пещеры, в котором он располагался. Стали видны щели и дыры в стенах, какие-то полости и перепонки. Обозначилась петля хода, начинавшегося с другой стороны сооружения пауков, ведущая куда-то к реке.
Матвей вышел из ступора, обнаружив, что Дива держит его за руку.
– Что с тобой? – шёпотом спросила она.
Сознание прояснилось, хотя обострённое обоняние продолжало воспринимать тысячу запахов, осязание – теплоту рук девушки и пульсацию пульса, слух – миллион звуков, не слышимых ранее.
– Всё в порядке, я медитировал.
– Ты был как… статуя.
– Зато увидел выход.
– Как?
– Бог его знает, – признался он. – Просто я иногда чувствую всю палитру излучений природы, знание приходит само собой. А тут ещё недавняя… – Он осекся.
– Что?
– Юстировка, – нашёлся Матвей. – В Адыгейском МИРе я залез в саркофаг Акридидов… пустой… и получил по мозгам.
Дива посмотрела непонимающе, и он добавил успокаивающе:
– Меня словно разобрали и собрали вновь, я тоже увидел второй выход. Мы со Стасом по нему и выбрались из подземелья. Нынешний случай – чуть ли не зеркальное отражение того, разве что сегодня по нам не стреляли.
– В Адыгее стреляли?
Он понял, что сболтнул лишнее, виновато сморщился.
– Было дело.
Дива подождала продолжения, изучая лицо спутника.
– Опиши, что ты видишь.
– Мир вокруг как бы расширяется, становится прозрачным, я начинаю видеть все детали в радиусе километра, а то и больше.
– Как экстрасенс?
– Что-то в этом роде.
– Ну, и куда нам теперь идти?
Матвей сосредоточился, ориентируясь в пространстве в соответствии с озарением, решительно направился к выходу из зала.
– Не отставай.
Они выбрались наружу, обошли громаду замка, обнаружили полость, ничем не отличимую от ряда других таких же ниш в стенах пещеры, и Матвей уверенно нырнул в овальную дыру хода.
– Сюда.
Полость превратилась в подобие грота, вытянулась в узкую выработку явно искусственного происхождения, которая перешла в коридор, долго петлявший из стороны в сторону, то опускавшийся, то поднимавшийся, не освещённый ни одним источником света. Наконец ход в последний раз вильнул, резко загнулся вверх и превратился в колодец со скобами.
– Я первый.
Матвей полез по скобам, принюхиваясь к неаппетитным запахам, наплывавшим из каких-то щелей, упёрся в решётку, за которой виднелся ржавый люк. Было видно, что ни люком, ни ходом давно никто не пользовался.
Интересно, как отсюда выбирался Хранитель? – подумал Матвей, разглядывая решётку и замок на ней.
– Что там? – послышался звякнувший металлом эха голос спутницы.
– Заперто, замок… замуровали, демоны.
– Где мы?
– Не знаю, мы протопали километра два, примерно в западном направлении, возможно, над нами Крылатское.
– Помочь?
– Кусачки есть?
– Шутишь?
– Здесь нужны кусачки или лом. – Матвей попробовал просунуть руку сквозь отверстие решётки, пошевелил висящий замок, дужку которого толщиной в два сантиметра вряд ли можно было перекусить обычными кусачками. Какого чёрта? Хранитель посмеялся, направив их сюда? Или они свернули не в тот коридор? Неужели придётся возвращаться?
Руки затекли. Он устроил фонарь между скобой и стенкой колодца, чтобы не мешал, просунул обе руки в квадраты решётки, ощупал замок, соображая, что с ним можно сделать. Озарение снизошло на голову невидимой небесной зарницей, он даже не настраивал себя на экстрасенсорное восприятие.
Мысль-воля вонзилась в тело замка, ставшее прозрачным, как виртуальная отмычка, нашла язычок, кронштейн, вилку с зубцами, винты крепления. Матвей напрягся, мысленно проворачивая «отмычку», раздался щелчок, и дужка замка отскочила вверх, освобождая скобу. Замок упал на решётку, как чугунное ядро.
Матвей выдохнул, не удивляясь своему умению, пробормотал:
– Из меня бы вышел хороший медвежатник…
– Что?
– Порядок. – Он толкнул решётку от себя, помог плечом, подлез к люку, готовый проделать трюк по открыванию ещё одного замка, но делать этого не пришлось: массивная пластина люка просто закрывала горловину колодца, как обычная крышка канализационной системы.
– Лезь сюда.
Дива завозилась внизу, выбралась к нему, с любопытством посмотрела на откинутую крышку, на замок.
– Как ты его открыл?
– Уговорил, – пошутил Матвей. – Выползаем?
– Один вопрос.
