Берсерк (СИ) - Мах Макс

Оставшись втроем, Люпин и сообщники довольно долго держали низкий профиль, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но долго так продолжаться не могло, и, в конце концов, они решили, что пришло время «спустить пар». Дом у них был, достался Дэлиану по наследству от бабушки. Хороший дом, все еще функциональный, с мебелью и работающей кухней. Туда они и зазвали двух знакомых пятиклассниц. План предусматривал живыми их не отпускать, хотя знал об этом пока один лишь Люпин. Подельникам он сказал, что сотрут потом девкам память. А вот, когда они все будут повязаны кровью, тогда уже не нужно будет «мутить и крутить».

Все это Олег узнал, заглянув в память Римуса, и обернулся к хлопочущей над девушками Энгельёэн.

- Мрази! - сказал он и потянулся за фляжкой с коньяком. – Дома, если захочешь, посмотришь, но я бы не рекомендовал. Отморозки!

- Мне надо еще минут десять, - откликнулась Анника. – Я их обеих привела в божеский вид. Одежда и палочки есть. Очнутся - быстро поймут, что случилось, хотя воспоминания я им приглушила. Не вымарала, а приглушила. Пусть с этим в Аврорате разбираются. Мы все равно ничего путного для них сделать больше не сможем. Только если раскрыться, но мне это не нравится. Пусть конфискуют собственность у Люпиных, Аслов и Петегрю… и платят компенсации, потому что, если кто и виноват во всем этом беспределе, то именно те, кто заступался за «наших мальчиков». Поттерам, полагаю, тоже придется несладко. Это же они их из-под суда вытащили! Суки!

- Так и есть, - согласился Олег. – Тебе помочь?

- Да, я, считай, все уже сделала, - пожала плечами Анника. – Травмы подлечила, противозачаточным обработала, дала восстанавливающее и кроветворное. Остальное – сами. Палочки есть, одежда есть. Сами решат, что им делать. Домой бежать или в Аврорат идти.

В этом была вся Энгельёэн. Из того, что возможно в их ситуации, она сделала все и даже чуть больше. Но жалеть о пролитом молоке не в ее характере.

***

Они задержались в доме еще на десять минут, добавив девушка еще немного лечебных чар и зелий, уложили их на кровать в спальне на втором этаже, сложили рядом найденную и приведенную в порядок одежду, - сукины дети рвали ее прямо на девушках, - палочки и немного денег, - все, что нашлось в карманах у Люпина и подельников, - и аппарировали в Энгельёэн-Манор. Так Олег впервые попал на эвакуационную площадку. Сам дом был защищен, как нормальная крепость, да еще и скрыт под аналогом чар Фиделиуса. Но кроме того вокруг особняка был возведен антиаппарационный купол. Ни в него, ни из него никто, кроме хозяйки, аппарировать не мог. Для того, чтобы сработала аппарация, надо было знать точные координаты эвакуационной площадки: три на три метра в подкрышном пространстве дома. Но и там, если ломанется чужой, защитные чары сработают на опережение. Человек еще только прыгнул, а он уже под сонными и парализующими чарами и заперт в стальном ящике. Таковы были правила игры, которые Энгельёэны и не они одни соблюдали уже долгие века. Иначе бы не выжили.

Аппарировали все вместе, то есть, впятером. Пленные были парализованы и находились в отключке. Единственное, что они могли делать, это стоять. Вот они и стояли, плотно связанные одной веревкой и окруженные кольцом рук Олега и Анники. Энгельёэн виртуозно посадила их на пятно, а здесь уже за дело взялись ее домовики.

- Подготовьте их к ритуалу! – приказала им Анника и сразу же повернулась к Олегу:

- Пойдем, переоденемся и, может быть, по чашке кофе?

- Рубаха для меня найдется?

- Обижаешь! – ухмыльнулась девушка, и они направились в жилую зону.

Переодевался Олег в душевой и к столу вышел уже в ритуальной рубахе из чистого льна. Анника была одета точно так же, но каким-то образом умудрялась выглядеть вполне сексапильно и в этом диковатом на взгляд современного человека наряде.

- Итак? – спросила она.

- Ничего необычного, - чуть пожал он плечами. – Активируешь родовую печать, и с этого момента все, что я буду делать с донорами, пойдет твоему алтарю. Мне потребуется около часа, и думаю, я смогу продержать их по эту сторону Стикса до самого конца.

- Будешь потрошить живьем? – нахмурилась Энгельёэн.

- Нет, - отмахнулся Олег. – Зачем мне брать лишний грех на душу? Сознание отключу, но продержу до конца ритуала живыми. Потом выйду из круга с ингредиентами, и к алтарю пойдешь ты. Завершишь ритуал, принесешь их в жертву Роду, и все, пожалуй. А я с утра пойду к Северусу и озадачу его рецептом и ингредиентами. Возражения? Замечания? Комментарии?

- Хочу внести некоторые изменения, - неожиданно серьезно посмотрела на него Энгельёэн.

- Излагай! – предложил Олег, понимая уже, что речь пойдет о чем-то большем, чем их первоначальный план.

- Когда я запитаю алтарный круг, мы обменяемся малыми обетами на норманнский старый лад. Эванс об этом знать не надо, это будет только между мной и тобой, и свадебной церемонии не помешает. Но зато все остальное пойдет на пользу не только мне и моему будущему ребенку. Ты тоже будешь включен в родовой ритуал. А, если еще и трахнешь меня перед алтарем в подтверждение обетов, считай получишь, как минимум, десять процентов прироста к силе. Это древняя магия, Берт. Наша семейная. И про это никому не стоит рассказывать. Дальше все будет так, как ты обещал Лили. Она первая жена, я вторая. Но Лили тебя не поддержит магически, это ты ее будешь подпитывать. А у нас с тобой, если завершим дело ритуальным сексом, будет наоборот. Мой родовой алтарь станет через меня подпитывать тебя.

Вообще-то, сложно сказать, отчего Анника чувствовала себя настолько неуверенно, что вела себя так, словно уговаривала его на какую-то гадость. Все обстояло с точностью до наоборот. Она предлагала ему редкий, невероятный по своей ценности дар.

- Я с благодарностью и любовью принимаю твой дар, Анника, - сказал он вслух. – И предлагаю, раз уж так, заняться любовью прямо на алтаре. Я знаю одно заклятие. Оно усилит твой ритуал.

- Серьезно? – удивилась девушка.

- А ты что, сомневалась во мне?

- Нет, но…

— Значит, решено, - подвел он итог дискуссии. – Пошли!

И уже через пять минут они взялись раскладывать пленников в правильных местах сигила и в наиболее подходящих для вскрытия позах. Дело нехитрое, если заранее прочел инструкцию. Инструкцией в данном случае являлся трактат Клавдия Птолемея[12] «Альмагест», вернее его тайная, магическая составляющая, которую по древней традиции записывали между строк основного текста.

- Все, - сообщил Олег, разложив рядом с телами специальные инструменты и хрустальные контейнеры для ингредиентов. – Можешь приступать.

- Выходи из круга, - приказала Анника. – Потом зайдем вместе.

Олег вышел и остановился чуть в стороне, внимательно наблюдая за Энгельёэн. Между тем, она стащила с себя рубаху и, оставшись нагой, начала специальным, замешанным на ее крови зельем наносить на себя руны и простые сигилы. На руки, на ноги, на гладкий безволосый лобок, на живот и на груди. Пожалуй, последнее было сложнее всего, так как она делала это без зеркала, но сразу после этого она сделала некую надпись из пяти неизвестных Олегу рун на своем лбу, и еще три такие же руны нанесла себе на загривок, подняв волосы свободной рукой.

Закончив с «росписью», она зажгла свечи, заранее расставленные домовиками по их домашней стандартной схеме, и, пролив, кровь на вырезанный в камне рисунок, запела на древнескандинавском языке. Олег ее понимал и даже узнал скальдическую драпу[13], которую она пела. Очень сложный текст и непростая структура стиха, но вскоре он перестал обращать внимание на песню, потому что увидел, как начинает оживать алтарный круг.

- Раздевайся и дай руку! – прекратив пение, приказала Анника.

Олег поспешно стащил рубаху через голову и, взяв в левую руку правую руку Энгельёэн, шагнул за внешнюю черту круга.

- Здесь! – они остановились в так называемом управляющем сигиле.

- Обеты произносим одновременно, - сообщила девушка. – Старайся идти со мной рядом.