Зомбосвят (СИ) - Арьков Сергей
Зомбосвят пошел на него. Он двигался быстро и проворно, куда увереннее любого зомби, которых неизменно шатало при ходьбе, как крепко спитых алкашей. Павлу понадобилось приложить все свои силы, чтобы стряхнуть с себя оковы вызванного страхом паралича. Он вскинул дробовик, и открыл огонь, стреляя от бедра, благо расстояние между ним и чудовищем измерялось несколькими шагами.
Картечь вонзалась в тело твари, отрывая от нее куски плоти и иногда со звоном задевая металлический каркас. Но, как и в случае с зомби, свинец не мог ни убить, ни даже замедлить монстра. Он продолжал наступать.
Вновь сверкнула молния, на мгновение рассеявшая мрак. Павел взглянул в лицо зомбосвяту, и ему стало дурно до тошноты. Он увидел там нечто новое, поразившее и ужаснувшее его. В глазах обычных мертвецов не читалось ничего, в них плескалась вязкая злобная тьма. А вот в черных глазах зомбосвята Павел разглядел самое страшное из всего, что мог увидеть — разум. Эта тварь мыслила. Возможно, не так, как люди, но она не была безмозглой нежитью, одержимой человеческой плотью. Отец Серафим и его паства своими руками и молитвами породили ужасающее чудовище — разумного мертвеца. И если эта тварь отыщет Цитадель, никакие стены и никакое оружие не спасет последний оплот человечества.
Дробовик выплюнул последнюю порцию картечи и замолчал. Теперь тишину нарушал лишь бешеный вой ветра. Зомбосвят был уже в двух шагах, уже протягивал руки к добыче. Павел бросил бесполезное оружие, развернулся и побежал. Он не думал о том, куда несут его ноги. От страха он вообще не мог соображать здраво. Перед ним высился крутой холм, и Павел принялся карабкаться на него, стараясь двигаться как можно проворнее. Он понадеялся, что зомбосвят поленится его преследовать, но стоило бросить короткий взгляд за спину, как все надежды рухнули.
Тварь шла за ним. Она карабкалась следом, вонзая в землю металлические пальцы каркаса. Павел, не выдержав, завопил, но его крик был подхвачен ветром и унесен прочь. Тучи клубились над головой. То и дело их пучину рассекали ломаные клинки молний. Ветер выл, как дикий зверь, швыряя в лицо листья и песок. Иногда его порывы обретали такую силу, что едва не валили Павла на бок. Тот из последних сил удерживал равновесие, понимая, что если поддастся стихии и скатится с холма, то погибнет. В принципе, он и сейчас почти не имел шансов на спасение. Зомбосвят лез следом за ним, не собираясь отставать. Похоже, он обладал тем же упорством, что и обычные зомби. И, вероятно, той же неутомимостью.
Павел сам не заметил, как преодолел подъем. Перед ним раскинулась небольшая плоская вершина холма. В ее центре покоился огромный гранитный валун, словно нарочно помещенный сюда, в самую высокую точку. Не успел Павел решить, что ему делать дальше, как прямо перед ним темноту рассекла яркая белая полоса. Молния скользнула с небес и ударила в камень с таким грохотом, будто какой-то языческий бог саданул по тверди земной своим волшебным молотом.
Грохот оглушил Павла, а яркая вспышка ослепила на несколько секунд. Не устояв, он растянулся на земле, но почти сразу же услышал позади себя жуткое голодное рычание. Это был зомбосвят, успевший преодолеть подъем.
Встав на четвереньки, Павел пополз вперед, почти ничего не видя перед собой. Затем зрение вернулось к нему, и он увидел рядом серую тушу гранитного валуна. Опершись на него, он поднялся на ноги и обернулся.
Зомбосвят был рядом и уже протягивал к нему руки. Пасть чудовища разверзлась, обнажив ряды гнилых зубов. В вытаращенных, лезущих из орбит, черных глазах застыла осознанная злоба разумного существа.
Павел запрыгнул на камень, но тут же оступился, и с криком перекатился через него, грохнувшись на землю по другую сторону валуна. Лодыжку пронзила резкая боль, и Павел с отчаянием понял, что либо подвернул, либо вообще сломал ногу.
Зомбосвят одним прыжком очутился на валуне и возвысился над своей жертвой на фоне клубящихся черных туч. Части металлического каркаса торчали из-под слоев плоти. Из глотки чудовища вырвался страшный рев, заглушивший шум стихии.
Дрожащий рукой Павел нащупал и вытащил из кобуры пистолет. Он не собирался тратить патроны на зомбосвята, прекрасно понимая, что эту тварь ему не убить. Оружие предназначалось ему самому. Это был крайний способ избегнуть неминуемых мучений.
Зомбосвят сделал шаг в его направлении. Павел начал поднимать пистолет к своему виску. И в этот момент мир вокруг его взорвался ослепительной вспышкой.
Павлу доводилось слышать о том, что молния, якобы, не бьет дважды в одно и то же место. На его взгляд, это утверждение относилось к разряду дремучих суеверий, вроде поверья, что от жаб бывают бородавки, а перебежавшие дорогу коты определенной окраски предвещают неминуемые беды. С чего бы молнии не бить дважды, а то и трижды в самую высокую точку во всей округе? А уж если на эту точку взгромоздить металлическую конструкцию, вроде каркаса зомбосвята, то рассчитывать на иной исход и не приходилось.
И молния ударила. Огромный, пылающий белизной, столб света и огня рухнул с небес прямо на злобную потустороннюю тварь. Павел лишь чудом успел вовремя заслонить глаза рукой и сберечь себе зрение. Он услышал страшный крик чудовища, в котором больше не звучала злоба, а, скорее, отчаяние и боль. Павел рискнул посмотреть. Зомбосвята больше не было. На огромном каменном валуне корчилось нечто, охваченное ярким огнем. Мертвая плоть сгорала, обнажая оплавленные и деформированные страшным жаром элементы каркаса. Рычание зомбосвята оборвалось. Огонь вспыхнул ярче, словно стремясь поскорее пожрать останки богопротивной твари. Порыв ветра бросил в лицо Павлу вонь горящего мяса, и тот, почувствовав тошноту, отполз от камня. Затем сел, и стал наблюдать за тем, как пламя постепенно теряет свою силу, успев пожрать все имевшееся топливо. Ветер подхватывал пепел и нес его прочь. Языки огня жались к гранитному валуну. Над тем топорщились кривые и почерневшие от копоти фрагменты каркаса.
После очередного страшного раската грома, сотрясшего небо, на землю упали первые капли дождя. Тот вскоре превратился в настоящий ливень. Павел скорчился на земле, закрыв руками голову. Дождь хлестал его тело, под ним быстро образовалась глубокая лужа. А затем, когда дело грозило обернуться всемирным потопом, катаклизм исчерпал себя. Ливень стремительно прекратился, ветер стих. Когда Павел сел и поднял голову, он увидел хлынувший из возникшего в тучах просвета яркий луч солнечного света.
Буря закончилась.
Глава 30
Мокрый, грязный и измученный Павел кое-как поднялся с земли. Стоило перенести вес тела на травмированную ногу, как он, охнув, едва не упал обратно. Прихрамывая, он медленно и с опаской приблизился к гранитному валуну. Пальцы сами собой сомкнулись на рукояти пистолета. Умом Павел понимал, что никакие пули не убьют демона, или кем там являлся по паспорту зомбосвят, но все же оружие придавало ему уверенности в себе.
Подойдя ближе, он взглянул на то, что осталось от несостоявшегося спасителя мира после прямого попадания в него молнии. Осталось немного. Металлический каркас, заменявший монстру скелет, оплавился до такой степени, что его элементы потеряли изначальную форму, деформировались и перекрутились под разными углами. Плоть чудовища выгорела почти полностью, а ее остатки превратились в черную, прикипевшую к камню, массу, напоминающую смешанную с грязью смолу. От головы осталась небольшая, в кулак величиной, обугленная кочерыжка.
Павел некоторое время стоял столбом, боясь не то что пошевелиться, но и вдохнуть полной грудью, и со страхом взирал на останки зомбосвята. Его не оставляло ощущение, что монстр вовсе не умер, что он просто затаился и выжидает удобной минуты. И стоит подойти к нему ближе, как эта жуткая тварь оживет, восстанет из праха в своем прежнем виде, чтобы затем броситься на свою жертву и сожрать ее кишки.
Затем, набравшись храбрости, Павел наклонился, подобрал с земли ветку, принесенную сюда отгремевшим ураганом, и, шагнув к камню, ткнул ею останки зомбосвята. Ткнул легонько, и тут же отпрянул, недоверчиво глядя на черную кучку сгоревшего мяса. Но останки не проявили никакой активности. Ободрившись, Павел еще несколько раз повторил процедуру, тыча палкой в зомбосвята и даже находя в этом некое странное удовольствие.
