Виктор Ночкин - Дорога оружия (сборник)
– Поняла, хозяин, – пряча глаза, кивнула Сана.
Леван неожиданно ласково пригладил ее растрепавшиеся за работой кудри и совсем другим голосом, с добрыми нотками, пообещал:
– Старайся, будь мне помощницей – и заживешь лучше, чем прежде.
Оставив пораженную такой переменой Сану обдумывать эти слова, он зашагал к выходу. У двери остановился и бросил через плечо:
– Но ежели что не так сделаешь – пожалеешь крепко! Снова отправлю с битой мордой котлы чистить. Запомни мои слова, красавица!
Больше на женщину он не глядел, вышел во двор. Там его бойцы уже нетерпеливо топтались возле фургонов, особой решимости на их лицах Леван не заметил. Оно и понятно – с кочевыми биться у них охоты не было. То ли дело сидеть в центре поселка за крепкими стенами и слушать, не налетят ли дикари на какой из фермерских домов. Мархад так бы и поступил. Обычно, если случалась какая-то беда, врагов первыми встречали фермеры. Поселок широко раскинулся по долине, усадьбы располагались в беспорядке, образуя неправильный круг, а дом, занятый Мархадом, стоял в центре. Уже случалось, что дикари сжигали один или два фермерских дома, а к укрепленному бандитскому логову не пробились ни разу. Да и зачем бы им, немытым? Их больше интересовал урожай в фермерских сараях, чем стычка с вооруженным отрядом, засевшим как в крепости.
Сейчас же Леван задумал показать местным, что он их верный защитник. Притом урожай тоже будет храниться у него. Укрепив свое положение, Леван собирался устроить несколько крупных налетов на караваны и богатые поселки. А после к нему, конечно, заявятся мстители, но если фермеры будут заодно с ним, взять его дом окажется куда сложнее. Даже от сильных отрядов, вроде того, какой может прислать Шарпан, вполне отобьются. Ну а потом… Леван не знал выражения «кнут и пряник», но применял этот принцип уверенно. Фермеров запугать и заставить нуждаться в себе, соратников привязать щедростью и кровью, а потом – эх!.. Планы у Левана были серьезные. Но как большой камнепад начинается с песчинки, так и исполнение его больших планов начнется здесь с очень скромных дел. Запугать фермеров, прослыть грозой кочевых…
– Ну, чего такие кислые? – окликнул атаман соратников, заставляя себя улыбнуться повеселее. – Думаете, я вас поведу с кочевыми лоб в лоб стыкаться? Нет, мы похитрее поступим! Мы их в ловушку поймаем и без всякого риска возьмем. Стреляйте дружней, когда начнется, мы голозадых враз сделаем!
– А что за ловушка-то, атаман? – решился спросить молодой бандит, тот, что первым ударил чернявого во дворе. Звали парня Кудрей.
– А вот помнишь Мархадовых приятелей, которых я поутру в дорогу снарядил?
– Ну…
– Не нукай, а слушай сюда. И вы все слушайте, что я замыслил. Кочевые около поселка кружат, ждут случая напасть и куснуть. Я их шакалью повадку знаю! Вот увидят четверых пешеходов в Пустоши – что будут делать?
– Наскочат? – неуверенно предположил Кудря.
– Соображаешь, молодой. Южан они побьют, соберутся в кучу, а тут и мы нагрянем. Голозадые нам ловушку готовят, поймают ваших прежних приятелей, а мы их из пулемета, пока они толпиться будут…
Левана перебил хор возмущенных голосов – бандиты протестовали и не желали признавать чернявых приятелями, пусть даже прежними. Леван кивнул – дело сладилось, люди его взбодрились и о предстоящей схватке размышляли без былой неуверенности. А что трусят по-прежнему, так то и хорошо. Страх в бою тоже полезен бывает.
Банда загрузилась в мотофургоны, Снулый занял место в сендере, на капоте которого уже был установлен «гатлинг». Все готово. Леван крикнул: «Заводи!» – и полез в бронированный прицеп, в головной части Ляков склонился над приемником. Эта машина покатила впереди колонны, следом пристроился сендер, второй мотофургон замыкал строй.
Леван сел на скамью рядом с Ляковом. Старик напялил здоровенные наушники, обтянутые шкурой маниса, и бормотал себе под нос:
– Это хорошо придумано, хорошо…
– Ты чего, старый?
– А? – Ляков встрепенулся, глянул на атамана и стал объяснять, перекрывая грохот тряски: – Я говорю: хорошо ты, Леван, придумал! Вчера на дороге-то как вышло? Кочевые наскочили внезапно из-за холмов, тормознули нас, а уж дальше пошло… Сегодня они внезапно не ударят, тут ты верно рассчитал. Южане спозаранку в дорогу отправились. Кочевые их заметят, точно! Они ничего не упустят, потому что за степью следят, крыса не проскочит. Сейчас все их отряды, которые по равнине кружили, стягиваются вслед за южанами, нам дорога чистая получается!
Леван кивнул. Хорошо, если дело идет так, как толкует старый…
Фургон трясся по бездорожью, желтая пыль струилась в щели под плохо пригнанные стальные листы обшивки. Бандиты раскачивались на скамьях, прижимая оружие, чтобы приклады не громыхали. Рожи у них были смурные. Веселье, охватившее всех, когда отправлялись в путь, прошло, биться с кочевыми никому не хотелось, но сейчас поздно было что-либо говорить.
Вот Ляков плотнее прижал наушники к голове и напрягся. Леван уставился на него.
– Кажись, началось, – буркнул старик.
– Дай-ка я… – Леван напялил наушники и послушал обрывки чужой речи, едва различимые среди треска помех. – Ничего не понимаю.
– Они сперва то помалкивали, то спокойно так между собой трещали, – пояснил Ляков, отбирая у него наушники, – а сейчас тараторят, да этак напряжно, с тревогой! Обнаружили их кочевые, а они погоню углядели, вот что это значит. Сейчас пытаются уйти… Эй, они куда-то свернули, что ль? Хуже слышно мне.
Леван велел Дуле опять лезть на крышу и повертеть антенну. Определили новое направление, колонна свернула.
– Убегают, молчат, – объявил Ляков. – Всё, остановились. Попытаются отбиться. Должно быть, хорошее место приглядели. Ну, для боя, значит, хорошее.
– Ты что, разумеешь их говор, что ли?
– Говор не разумею. Да догадаться-то просто.
Леван задумался. Старик нахваливал приемник: далеко берет. Но мало ли, не сунуться бы прежде времени туда, где начинается схватка… С другой стороны, и отставать нельзя. Мало ли что сейчас направление понятно, а там – кто знает, не промахнется ли колонна. Он потянул наушники к себе, Ляков отдал. Сквозь шорох и треск можно было различить отрывистые гортанные возгласы, которыми обменивались южане. Вроде стало хуже слышно. С курса сбились? Нет, это чернявые сбросили мешки и приготовились стрелять. Оружия у них в достатке, увешались им, как мутантский шаман птичьими костями.
Потом говор южан смолк… и вскоре в наушниках загремели выстрелы.
– Началось! – громко объявил атаман. – Наши чернявые дают мутантам жару!
Он вернул наушники Лякову, а сам полез на крышу к Дуле, чтобы видеть окрестности. Когда впереди показался длинный холм, вытянувшийся поперек маршрута движения колонны, Леван приказал тормозить. Прихватив с собой пару человек, он побежал к холму, вскарабкался на вершину и завертел головой. Точно, ветер доносил звуки выстрелов даже сюда, хотя до места схватки оставалось пока что порядочно.
– Вон там, – указал рукой один из сопровождавших его парней.
Среди холмов желтым облачком взвивалась пыль. Отсюда едва можно было разглядеть, что там происходит какое-то движение. Леван ничего не различил, да ведь и так ясно, что там сейчас происходит…
– Ну что ж, выждем немного, да и ударим. Стрельба стихнет – значит, кочевые южан задавили. Тут-то мы и объявимся.
Вернувшись к колонне, он скомандовал понемногу продвигаться вперед. Мотофургоны и сендер поползли в объезд длинного холма. Потом снова вернулись на прежний курс.
Ляков одной рукой придерживал наушники, другую не убирал с ружья, стоящего между коленей. Оружие ему сейчас было без надобности, но привычка заставила схватиться за ствол. Когда рядом бой, руке уютней на оружии лежать. Леван глядел на старика, ожидая новостей.
– Уже лучше слышно, – пробормотал Хромой. – Приблизились, значит.
– Что там? – подал голос со скамьи Кудря. Парень волновался, это было заметно.
– Реже стреляют… – пробормотал старик. – Вот сейчас… ну вот сейчас…
– Дуля, кричи, чтобы гнали! – приказал Леван.
Голосистый бандит высунулся по пояс из люка и заорал:
– Эй, гони! Все вперед! Пора!
От его зычного крика и внутри фургона уши у всех заложило. Взревели моторы, водители дали полный газ, позади фургонов вспухли пышные пыльные хвосты. И впереди пыль клубилась. Чем ближе – тем, казалось, выше поднималось желтовато-серое облако, в котором мелькали длинные хвосты манисов и блестело оружие. Кочевым удалось сломить сопротивление южан, которые залегли на пригорке за остатками стены какого-то древнего строения, всадники на манисах ворвались в руины и теперь добивали раненых бандитов. В пылу боя по сторонам никто не глядел, и даже шума двигателей дикари не расслышали. Они вопили и размахивали копьями.
Перед выступлением Леван объяснил водителям, как будет развиваться атака, но времени, чтобы растолковать все до тонкостей, у него не было. Тем не менее маневр прошел как по писаному: мотофургоны повернули в стороны и затормозили в нескольких десятках шагов от руин, где сгрудились дикари на манисах. Инерция вынесла бронированные прицепы, так что борта оказались обращены к врагу, бандиты выставили стволы в бойницы и дали дружный залп.
