Бен Бова - Колония
— Боже мой, чего ты только не пережил! — воскликнула Эвелин.
Он повернулся к ней.
— Ты советовала мне повидать мир. Я его немного повидал.
Она подняла руку и слегка коснулась его челюсти кончиками пальцев.
— И он тебя изменил. Ты не тот, каким был на «Острове номер 1».
— Как я мог остаться прежним?
Ее зеленые как море глаза вглядывались в него.
— Ты стал тверже, но, по-моему, не злее. Ты… ты теперь как кованная сталь. Ты прошел через самое жаркое пламя и стал от этого еще сильнее.
Дэвид покачал головой.
— Я вовсе не чувствую себя сильнее.
Ее руки скользнули по его плечам и взъерошили волосы у него на затылке.
— Но это так. Я чувствую это.
Руки Дэвида словно по собственно воле обняли ее за талию. Она придвинулась к нему поближе, прикоснулась к нему всем телом, и он почувствовал слабый солоноватый запах ее ненадушенной кожи, ощутил у себя на шее ее дыхание.
— Мы оба прошли долгий путь, — прошептала Эвелин, голос ее охрип и дрожал. И нашли наконец друг друга.
— Теперь уже слишком поздно для этого, Эвелин, — сказал он.
На лице ее появился намек на боль.
— Нет, не говори этого…
Он мягко поцеловал ее, потому что не знал, что еще делать. Она прильнула к нему прижимаясь всем телом.
— Если б ты знал, что я пережила… — Эвелин почти рыдала.
Дэвид услышал, как где-то что-то скрежещет — металлический звук, едва-едва слышный из-за стрельбы и взрывом с телеэкрана. Он чуть оторвался от Эвелин и повернулся посмотреть…
В дверях стояла, глядя на них непроницаемым выражением лица, Бхаджат. Плоская маска самоконтроля превратила ее прекрасное лицо в холодные, мертвые черты бронзовой статуи.
Дэвид начал было подниматься с кушетки, но Бхаджат повернулась и вылетела вон из комнаты. Усмехающийся часовой-араб в коридоре закрыл дверь и запер ее.
34
Прокатившаяся по Соединенным Штатам и другим частям света волна насилия обожгла сердца и совесть всех мужчин и женщин. Я, Освободитель, называю себя революционером. Но насилие в городах Северной Америке выходит за пределы революции. Оно не может привести ни к чему, кроме еще большего кровопролития и хаоса. Настоящим я отказываюсь от него и призываю все истинно революционные движения во всем мире отречься от такой бессмысленной кровопускательной тактики.
Объявим мораторий на насилие! Хватит убивать! Пришло время примирения.
Чтобы помочь положить конец возросшему в масштабах всего мира насилию и терроризму, я настоящий предлагаю встретиться с новым руководителем Всемирного Правительства — в любом месте, какое оно выберет — и обсудить с ним способ добиться мира во всем мире и средства устранить все поводы для недовольства, вызвавшие везде подъем революционных движений.
Это выбор между мирными переговорами и всемирной гражданской войной, между примирением и хаосом. С этой минуты я, Освободитель, отвергаю насилие. Мы будем бороться за мирное урегулирование.
Глобальное вещание. 30 ноября 2008 г.Когда Бхаджат, печатая шаг, шла по коридору от комнаты Дэвида, в голове у нее горячо кружилась слепая ярость.
Дура! — бесилась она на себя. Поверить, что он действительно искренне говорил и чувствовал, когда мы вместе подвергались опасностям. Он знал эту англичанку еще до прилета на Землю. Как он мог полюбить арабку, партизанку, державшую его в плену, женщину, признавшуюся, что у нее были другие возлюбленные до него.
Кафетерий был теперь пуст, а телевизор выключен. Бхаджат озадаченно нахмурилась. Почему? Куда они все подевались?
— Шахерезада… вот ты где.
Она обернулась и увидела одну из молодых черных девушек, входивших в местную структуру ПРОН. Она казалось испуганной, с трудом дышащей, но достаточно спокойной, чтобы говорить.
— У них завязался большой спор — у Лео с Тигром. Все рассеялись, не желая попасть промеж них. Тебе лучше пойти успокоить их обоих.
— Где они? — спросила Бхаджат.
Девушка показала на ряд кабинетов в шедшем из кафетерия коридоре.
Она расслышала гулкий голос Лео и настойчивые шипящие звуки Хамуда, прежде чем ей стали ясны сами слова.
Двое мужчин находились в большом кабинете. В углу у занавешенного окна стоял ультрасовременный резной стол. Большую часть помещения занимал круглый стол совещаний. Лео расхаживал вдоль занимавших всю стену стеллажей с книгами, словно его тезка лев. Хамуд стоял у зеленой школьной доски, излучая упрямый гнев, и выглядел слегка нелепо в своей псевдо-футбольной форме. Двое телохранителей Хамуда напряженно стояли у двери. Бхаджат пришлось, проходя, раздвинуть их плечами.
— Мне нужны эти стероиды, приятель! — кричал Лео. — Как еда! Как воздух! Если я не получу их, то не смогу удержать это тело на ногах. Я развалюсь. Сдохну через пару дней от сердечного приступа.
Бородатое лицо Хамуда оставалось таким же упрямым, как всегда.
— Я не могу дать тебе людей и оружие для налета на космопорт Кеннеди. Это будет безумие — особенно когда местная полиция и ополчение уже воспламенены твоей атакой.
— Мои люди гибли тысячами, сражаясь в твоей войне! — проревел Лео. — А теперь мне нужна кое-какая помощь…
— Самоубийственная акция — глупость! — отрезал Хамуд.
— Что здесь происходит? — спросила Бхаджат, выходя в центр помещения.
Хамуд сердито показал на Лео.
— Ему нужны определенные снадобья.
— Чтобы остаться в живых. И не наркотики. Стероиды. И другие лекарства, ферменты и прочее, для поддержания работы тела. Жил на них с тех пор, как мальчишкой стал играть в футбольный команде колледжа.
— И он хочет, чтобы мы достали их ему, устроив налет на Кеннеди.
Голос Лео сжался, снизил громкость, когда он пояснил Бхаджат:
— Понимаешь, препараты для меня делали здесь, в этой лаборатории. Вот потому-то я и застолбил это место для своего побега. Но Гаррисон обманул меня и упрятал медикаменты в Дж. Ф. К.
— Почему в космопорте? — спросила Бхаджат.
— Потому что он отправляет их на «Остров номер 1». Может быть, они уже там… не знаю.
— Тем больше причин, — указал Хамуд, — держаться подальше от космопорта. Это ловушка для нашей поимки.
— Я должен получить эти препараты! взвился Лео.
— Погоди, — остановила его Бхаджат и спросила:
— Гаррисон? Тот самый, который контролирует «Гаррисон Энтерпрайзис?»
Лео кивнул.
— И он же контролирует «Остров номер 1», — добавил Хамуд, — вместе с четырьмя другими людьми.
— Включая шейха аль-Хашими. — Она чуть не сказала моего отца, но в последний миг спохватилась.
— Включая шейха, — подтвердил Хамуд.
— Они живут на «Острове номер 1», — сказал Лео, — все пятеро.
— Все? — переспросила Бхаджат. — Включая аль-Хашими?
Хамуд кивнул.
Ей вдруг все стало ясно.
— Значит, мы тоже должны отправиться на «Остров номер 1».
— Что?
Лео воззрился на нее, разинув рот.
— Неужели вы не видите? — обратилась Бхаджат к ним обоим. — Все идеально сходится.
Хамуд медленно прошел через кабинет к ней.
— Что ты имеешь в виду?
— "Остров номер 1" контролирует все спутники Солнечной Энергии, — разъяснила Бхаджат. — Всякий, кто контролирует «Остров номер 1», контролирует всю энергию, передаваемую с этих спутников на Землю.
Глаза Хамуда расширились.
— От этой энергии зависит почти вся Европа.
— И большая часть Северной Америки, — добавила Бхаджат, — так же как и Япония.
— Уничтожив «Остров номер 1», мы сможем уничтожить всю энергетическую систему! — возликовал Хамуд.
— Мы не уничтожим его, — твердо заявила Бхаджат. — Мы захватим его, а вместе с ним пятеро самых богатых и могущественных людей в мире. Представляешь, какие из них выйдут заложники!
— И у них там есть мои стероиды, — сказал Лео.
— Захватив и удержав «Остров номер 1», — продолжала Бхаджат, — мы сможем одним ударом свергнуть Всемирное Правительство. Революция победит, и начнется новый мировой порядок.
— С нами во главе, — стиснул кулаки Хамуд.
— Именно.
— Мы сможем захватить его, — прикинул Хамуд, — если достанем транспорт. Но как мы сможем удержать его? Всемирное Правительство может сбить нас с неба. Лазерные спутники смогут уничтожить нас за несколько минут.
— Вместе с десятью тысячами заложников на борту? — улыбнулась ему Бхаджат. — Вместе с Т. Хантером Гаррисоном, шейхом аль-Хашими и всеми остальными? Вместе с Центром управления Спутниками Солнечной Энергии? И они уничтожат это? Они не могут, и поймут, что не могут.
— Мы их взгреем! — возрадовался Хамуд.
— И мы сможем заставить их освободить мой народ, — добавил Лео.
— Мы сможем управлять миром правильно — по-нашему! — сказал Хамуд и при мысли об этом действительно улыбнулся.
Бхаджат кивнула и ничего не сказала.
— Но… — Лео поднял тяжелую руку и показал на потолок. — Как мы попадем туда? Они не станут присылать нам приглашение, выгравированное на карточке.
