Константин Кривчиков - Кремль 2222. Волоколамское шоссе
Тим вышел из‑за черно‑ржавого остова бронетранспортера и радостно помахал рукой. Даже крикнул, но не очень громко, без лишней патетики:
– Привет, парни!
Он специально обогнал отряд дампов по соседней улице, когда понял, что они направляются к Каналу. И теперь сделал вид, что наткнулся на мутантов случайно.
Первым из «парней» двигался арбалетчик Жаб. Заметив Тима, он замер, как вкопанный, и тут же вскинул арбалет. Тим был готов к подобной реакции, потому и выбрал относительно безопасное расстояние в полста метров. Нет, конечно, и на такой дистанции могут подстрелить. Но это уж если совсем клювом щелкать.
Сейчас он был настороже, контролируя движения Жаба. И продолжал держать правую руку вверху, демонстрируя мирные намерения. Однако на всякий случай выкрикнул уже погромче:
– Это я, Тим! Ты что, Жаб, не узнаешь?!
Жаб, похоже, узнал. По крайней мере, стрелять не стал. Не опуская арбалета полуобернулся и что‑то передал по цепочке. Но шедшие сзади дампы уже и сами заметили Тима и начали медленно сбиваться в кучку около Жаба. Эх, автомат бы сейчас, который железяками стреляет, завалил бы всех махом – да где же его взять?
Дампы быстро посовещались. Затем, отделившись от группы, Убош и Жаб решительно направились к Тиму. Другие мутанты двинулись следом, но медленно, держась в отдалении. Последним, как заметил Тим, тащился Шуб с Аленой на плечах.
– Привет, Убош, – сказал Тим, когда дампы приблизились на расстояние в десяток шагов. – Вот, здорово, что я вас встретил. А то, кажется, заблудился.
Он всячески демонстрировал доброжелательность и простодушие. Потому что понимал – чем дурней он будет выглядеть в глазах «мусорщиков», тем меньше будет с него спрос. Но Убош смотрел на него с подозрением. А Жаб продолжал целить арбалет в грудь.
– Меш и кинжал кинь шуда, – наконец, сказал Убош.
Тим выдержал паузу и решил, что лучше молча подчиниться. Снял ножны вместе с мечом – они висели на плече на перевязи – и швырнул к ногам Убоша. Следом последовали ножны с «кинжалом для самоубийства».
– Где оштальные бойшы? – спросил Убош.
Тим развел руками и очень грустным голосом произнес:
– Остальные погибли. Я остался один.
Челюсти у Жаба и Убоша синхронно отвисли. Затем Убош с придыханием спросил:
– Што ты шкажал? Повтори.
– Все погибли, Убош. Вчера вечером мы схватились с тремя мохначами. Драка была жестокой, Гаж и Бум погибли. Остальные наши погибли раньше.
– А где мохнашы?
– Мохнатых мы убили. Вот, все здесь. – Тим снял со спины вещмешок. – Я покажу?
– Покажывай, – распорядился Убош.
Тим распустил тесемки и вытащил из мешка голову нео.
– Вот.
Глаза Убоша плотоядно блеснули. А Жаб машинально облизнулся.
– Тут три нео и два осма, – продолжил «отчет» Тим. – Одного из нео Гаж завалил. Но последний успел пырнуть его копьем. Жалко… Все парни дрались геройски. Жалко… Гаж и Бум умерли у меня на руках. Рассказать, как все было?
– Пока не надо, – буркнул Убош.
– Ну и ладно, потом расскажу. Вы сейчас в становище?
Убош почесал затылок. Он находился в замешательстве. Еще бы! Шестеро молодых дампов‑«салаг» погибли во время последнего испытания. Зато выжил этот странный хомо, потерявший память. И при нем – пять голов «дичи». Отличная охота! Вот и думай, как это понимать.
Если хомо оказался врагом, то зачем ему возвращаться в клан? На его месте любой влупил бы куда подальше, только пятки засверкали бы. А этот сам пришел. Может, и вправду, дурак? Или придуряется? Но зачем?
– Да, мы в штойбишэ, Тим, – вкрадчиво произнес Убош. Ему внезапно пришла в голову мысль, как можно проверить хомо на вшивость. – Тебе тут шлушайно женшына не попадалаш?
– Кто‑о?
– Женшына.
Убош выкатил от напряжения глаза, следя за лицом Тима.
– А что такое жэ‑э… жэ‑шы‑на? – с недоумением спросил тот.
Убош с удовлетворением хмыкнул. Нет, этот хомо по‑прежнему ни черта не помнит. Любой хомо знает, что такое женщина. Но Тим, похоже, конченый балбес – даже слово правильно выговорить не может.
Однако проверка еще не закончилась.
– Ты не жнаеш, что такое женшына? – командир септа изобразил удивление. – Шуб, ташшы ее шуда.
Убош сделал жест рукой. От группы дампов, стоявших в сторонке, отделился Шуб. На его широком плече лежало спеленатое веревками тело Алены. Приблизившись, Шуб остановился, тяжело дыша. По его и без того чумазой физиономии грязными струйками стекал пот.
– Положы ее на жэмлю, балбеш, – распорядился Убош. – Пошмотри, Тим, это и ешть женшына.
Тим и без того смотрел во все глаза. Первое, что он отметил: если уроды так плотно связали Алену, значит, она жива. На сердце отлегло – если жива, то он не зря рисковал. А то, что она не шевелится, так это не смертельно. Они, конечно, могли ее оглушить, но Алена выдержит. Она крепкая. Главное, чтобы он смог ей помочь.
– Так это самка хомо! – воскликнул Тим.
– Да ну?! – Убош едва не подпрыгнул от возбуждения. Кажется, хитрый хомо проговорился. – А откуда ты жнаешь об этом?
– Так ее называли Гаж и Бум. Мы видели ее из окна дома, когда искали нео.
– И шо?
– Мы хотели ее поймать. Но не успели. Она куда‑то убежала. А на нас напали нео.
– Вот как? – разочарованно протянул Убош. Хомо не прокололся. И, вправду, дурак, наверное.
– Да уж, не повезло, – сказал Тим. – Гаж говорил, что у этих самок очень вкусная печень. Хотите ее съесть?
– А тебе‑то шо?
– Как что? Я тоже за ней охотился. Отрежете мне кусочек? Мне положено.
– Это не тебе решать, – поджав губы, сказал Убош. – Ты пока ешо шалага. Вот, вернемша в штановишэ, там пошмотрим.
– Жаль. Я бы сейчас поел.
«Нет, он балбес, – подумал Убош. – Пусть с ним разбирается Бужыр». И сердито проговорил:
– Ты балбеш, Тим. Жертву едят утром, на вошходе шолнша. Понял?
– Понял, – сказал Тим. Что же, значит, время до утра у них есть. – Жертва, значит… А по какому случаю гулянка намечается?
Убош поводил туда‑сюда выпуклыми глазами, потом буркнул:
– По шлушаю новолуния. Хватит шешать яжык. Ты пойдешь ш нами, Тим.
И, обернувшись, крикнул дампам, которые сидели на корточках, образовав кружок:
– Эй, раждолбаи! Вштали в штрой.
– А меч мне вернете? – рискнул спросить Тим.
– Нет, пойдешь так. Это, кштати, меш Гажа, он ш ним уходил.
– Да, я его забрал. Решил, зачем добру пропадать? Это ведь, наверное, не Гажа меч?
– А шей? – с подозрением спросил Убош.
– Не знаю, – сказал Тим. – Наверное, такой отличный меч ему вождь дал.
– Может, и дал. Короше, пойдешь беж оружия.
