Джерри Пурнелл - Легион Фалькенберга
— Главный старшина.
— Сэр.
— Останетесь со мной и будете засекать время. Трубач, сигнал полной готовности к посадке на корабли.
— Сэр!
Трубач, поседевший ветеран с сержантскими нашивками, поднял сверкающий инструмент с синими и золотыми кистями, и над плацем полились ноты военного сигнала. И не успели они стихнуть, как стройные ряды превратились в массу бегущих людей.
Суматохи было меньше, чем ожидал Говард Баннистер. Через невероятно короткий промежуток времени вернулся первый солдат. Солдаты выбегали из казарм небольшими группами, потом целыми ротами, потом — лишь отдельные отставшие. Теперь вместо ярких мундиров на них был тусклый боевой наряд из синтетической кожи, под которым бугрилась немурлоновая броня. Оружие больше не сверкало. На головах боевые шлемы, начищенные сапоги сменились более мягкой кожей. Пока полк строился, Баннистер обернулся к полковнику.
— А зачем трубачи? Мне казалось, это несколько устарело.
Фалькенберг пожал плечами.
— Вы предпочли бы приказы голосом? Не забывайте, господин министр, наемники живут не только в бою, но и в гарнизоне. Трубы напоминают им, что они солдаты.
— Наверно, вы правы.
— Время, главный старшина? — спросил адъютант.
— Одиннадцать минут восемнадцать секунд, сэр.
— Вы хотите заставить меня поверить, что ваши люди готовы немедленно улететь? — спросил Баннистер. Выражение его лица ясно свидетельствовало о недоверии.
— Потребуется несколько больше времени для погрузки артиллерии и оружейного батальона, но пехота может отправляться немедленно.
— Мне трудно в это поверить. Разумеется, солдаты знают, что это всего лишь тренировка.
— Откуда им это знать?
Баннистер рассмеялся. Это был плотный человек в дорогом деловом костюме, засыпанном на груди сигарным пеплом. Когда он рассмеялся, частицы пепла поднялись в воздух.
— Ну, вы и ваш главный старшина по-прежнему в парадных мундирах.
— Оглянитесь, — сказал Фалькенберг.
Баннистер повернулся. Охрана Фалькенберга и трубач стояли на местах, и их сине-золотые мундиры резко контрастировали с мрачной синтекожаной одеждой группы, стоявшей за ними.
— У штабного взвода собственное обмундирование, — объяснил Фалькенберг. — Главстаршина.
— Сэр!
— Мистер Баннистер и я осмотрим войска.
— Сэр!
Фалькенберг и гость спустились с трибуны, а Кальвин во главе дежурного взвода пошел следом.
— Выберите любого, — посоветовал Фалькенберг. — Жарко. Сейчас уже не меньше сорока градусов.
Баннистер думал о том же.
— Да. Нет смысла их мучить. В таком обмундировании жара должна быть невыносимой.
— Я думал не о солдатах, — сказал Фалькенберг. Военный министр выбрал роту Л третьего батальона. Все
солдаты выглядели совершенно одинаково, если не считать роста. Баннистер поискал, к чему бы придраться: незастегнутая пряжка, что-нибудь указывающее на индивидуальность — и ничего не нашел. Он подошел к ветерану лет сорока, с лицом в шрамах. Должно быть, регенерационная терапия вернула ему половину тела.
— Вот этот.
— Выйди из строя, Висорик! — приказал Кальвин. — Покажи содержимое ранца.
— Сэр!
Рядовой Висорик, возможно, едва заметно улыбнулся, но даже если так, Баннистер этого не заметил. Солдаты штабного взвода помогли ему разложить защитное нейлоновое покрытие, и Висорик принялся выкладывать на него вещи из ранца.
Ружье, новое абердинское семимиллиметровое полуавтоматическое, с десятью патронами в обойме и круглым магазином на пятьдесят патронов, все патроны на месте, все безупречно чистое. Патронташ. Пять гранат. Нейлоновый пояс со штыком, фляжкой, ложкой и чашкой из нержавеющей стали. Плащ и пончо, стопка нижнего белья…
— Обратите внимание: он готов к любому климату, — заметил Фалькенберг. — Для нетанитской среды ему полагается дополнительное оборудование, но он может выжить на любой обитаемой планете, куда ни попадет.
— Да. — Баннистер заинтересованно наблюдал. Ранец не казался тяжелым, но Висорик продолжал доставать из него вещи. Сумка первой помощи, оборудование химической защиты, концентрированный полевой рацион, суп и концентраты, небольшая полевая печь на керосине…
— Что это? — недоверчиво спросил Баннистер. — Такие есть у каждого?
— По одной на каждую манипулу, сэр, — ответил Висорик.
— Это его доля оборудования на пятерых, — объяснил Фалькенберг. — В нашем полку основную боевую единицу составляют монитор, трое опытных рядовых и один новобранец, и мы стараемся, чтобы каждая манипула полностью себя обеспечивала.
Из ранца продолжало появляться оборудование. Почти все из легких сплавов и пластика, но Баннистер гадал: каков же общий вес? Саперная лопатка, колышки для палатки, нейлоновое покрытие, миниатюрный пламенный резак, оборудог вание для ремонта оружия в полевых условиях, прицел ночного видения для ружья, небольшая пластиковая трубка в метр длиной и восьми сантиметров в диаметре…
— А это что такое? — спросил Баннистер.
— Зенитная ракета, — ответил Фалькенберг. — Против реактивных самолетов неэффективна, но вертолет сбивает в девяноста пяти процентах случаев. Может использоваться и против танков. Мы не хотим, чтобы наши люди излишне зависели от тяжелого вооружения.
— Понятно. Ваши люди кажутся хорошо оснащенными, полковник, — заметил Баннистер. — Должно быть, им тяжело идти.
— Двадцать один килограмм при стандартном тяготении, — ответил Фалькенберг. — Здесь немного больше, на Вашингтоне будет немного меньше. У каждого недельный рацион, оружие для кратковременного боя и достаточно оборудования, чтобы жить в поле.
— А что за маленькая сумка на поясе? — с интересом спросил Баннистер.
Фалькенберг пожал плечами.
— Личные вещи. Вероятно, все, что у него есть. Но если хотите осмотреть, нужно попросить разрешения у Висорика.
— Не нужно. Спасибо, рядовой Висорик. — Говард Баннистер достал из внутреннего кармана яркий платок и вытер лоб. — Ну хорошо, полковник. Вы очень убедительны — вернее, ваши люди. Пойдемте к вам в кабинет и поговорим о деньгах,
Когда они ушли, Висорик и главный старшина Кальвин понимающе подмигнули друг другу, а монитор Харцингер облегченно вздохнул. А ну как важный гость выбрал новобранца Латтерби! Да этот парень и собственной задницы обеими руками не найдет.
XIV
В кабинете Фалькенберга было жарко. Комната большая, и вентилятор под потолком тщетно пытался поднять ветерок. На Таните с его влажным воздухом джунглей все становится мокрым. Говарду Баннистеру показалось, что в узком промежутке между шкафом с папками и стеной он заметил наросты грибов.
По контрасту с самим помещением обстановка казалась изысканной. Все ручной работы — результат труда сотен солдат, которые уделяли свободное время украшению кабинета своего командира. Они сговорились с главным старшиной Кальвином, и тот уломал Фалькенберга отправиться на полевую инспекцию, а сами они тем временем заменили его старую мебель на легкую и функциональную, к тому же украшенную батальными сценами, вырезанными вручную.
Большой письменный стол совершенно пуст. С одной стороны, в пределах досягаемости, столик с документами. С другой — куб со стороной два метра с трехмерным изображением всех известных обитаемых планет. В буфете с причудливо изогнутыми ножками — оборудование связи и бутылки виски. Фалькенберг предложил гостю выпить.
— А можно что-нибудь со льдом?
— Конечно. — Фалькенберг повернулся к буфету и заговорил, отчетливо сменив тон: — Вестовой, два джина с тоником и много льда, пожалуйста. Подойдет, господин министр?
— Да, спасибо. — Баннистер не привык к такому привычному использованию электроники. — Послушайте, не будем ходить вокруг да около. Мне нужны солдаты, а вам нужно убраться с этой планеты. Все очень просто.
— Вряд ли, — возразил Фалькенберг. — Вы не упомянули об оплате.
Говард пожал плечами.
— У меня мало денег. Вашингтон почти ничего не экспортирует. А то, что мог бы экспортировать, не вывозится из-за блокады Франклина. Перевозка и ваша оплата поглотят почти все, что мы имеем. Но, вероятно, вы все это уже знаете: мне говорили, что у вас есть доступ к данным разведки Флота.
Фалькенберг пожал плечами.
— У меня свои способы. Вы, конечно, готовы положить заработанные нами деньги на счет у Дайана?
— Да. — Баннистер удивился. — Дайан? У вас действительно есть свои источники информации. Мне казалось, наши операции с Новым Иерусалимом содержатся в тайне. Хорошо — у нас есть договоренность с Дайаном о транспортировке. На это ушли все наши средства, так что все остальное — это деньги чрезвычайных фондов. Но мы, тем не менее, можем предложить вам то, в чем вы нуждаетесь. Землю, хорошую землю и постоянную базу, гораздо более приятную, чем Танит. Мы можем также предложить… возможность стать частью независимой нации, хотя не думаю, чтобы это много для вас значило,
