Дмитрий Пучков - Санитары подземелий
– Кого от кого освобождать, Пушистый? Монстров от монстров? А кто же загонит их в счастье железной рукой и штыком под зад? И вообще, чего ты до меня-то докопался? Вон, товарища офицера спроси.
Пушистый махнул рукой, понимая, что разговор все равно ни к чему не приведет, а Гоблин глубокомысленно сказал:
– Топор войны, Пушистый, надо всегда закапывать вместе с врагом.
Под потолком, жужжа турбинами и болтая ногами, как вялая осенняя муха, бился об стену мертвый летун. Угрюмый поднял свою винтовку, прицелился и спросил:
– А этого жука навозного почему не сняли? С какой целью он там болтается?
Все посмотрели наверх. Гоблин пожал плечами:
– Не знаю. Шкуру с собой все равно никто не потащит. Что это у тебя за инструмент такой, кстати?
Угрюмый провел рукой по толстому стволу и важно пояснил:
– Винтовка плазменная, модель В-3,62. Показываю в действии!
Клацнув предохранителем, Угрюмый приладился к прикладу и взял летуна в перекрестье прицела. Тихо щелкнул спуск, и ослепительно-белый луч с шипением ударил в маленькую фигурку под потолком. Сперва вниз полетели отрезанные ноги и хвост, а вслед за этим взорвалась турбина. Ошметки летуна разлетелись во все стороны, а злобно оскалившаяся голова прискакала прямо к Угрюмому под ноги. Диверсант поддел ее носком грязного сапога под подбородок:
– Учись, Пушистый! Примерно вот так их бить надо.
– Ой-ой-ой!!! – скривился Пушистый. – Ка-акие мы меткие! Ружьишко, правда, неплохое. Из такого любой дурак попадет.
– Ну-ну-ну, – возразил Угрюмый. – Не скажите, Федор Михайлович! Вовсе и не каждый, лучше не хвастайся. У-тю-тю, глазастенькая ты моя! – сказал боец оторванной голове, ловко катая ее с ноги на ногу. – Так попадает только старый, опытный охотник за головами, вроде меня.
– О! – оживился Лютый. – Угрюменький, ты никак тоже этим делом промышляешь?
– А то! – важно отшил Угрюмый. – Мы с Чарли вместе в госпитале лежали, на соседних койках. Так там любителей набралось – чуть ли не полк. Постоянно рубились толпой в «мясо», и он, чтобы хоть как-то это дело упорядочить и организовать, пристроил своих HeadHunters в Capture the Flag под Quake2. Вещь получилась, доложу я вам, достойнейшая.
– И на что это теперь похоже? – спросил Гоблин.
– Ну, в общем-то на CTF. Все то же самое. Только на каждой базе построили по Алтарю для приема супостатских голов. И счет идет по фрагам, а не по захватам. Значит, отстреливаешь врагу башню и тащишь ее на свой Алтарь, копишь фраги. А когда лезешь на чужую базу, то норовишь на их Алтарь напасть и все головы оттуда стащить.
– С Алтаря, что ли? – недоверчиво спросил Пушистый.
– Ага. Набежал, постоял чуток, они к тебе прицепились, и валишь бегом к себе.
– Что-то я не представляю, как это на чужой базе можно «постоять чуток», – саркастически подметил Пушистый. – Мертвым полежать – это да. Там и побегать-то особо не дадут, не то что постоять.
– Нет, ну, всяко, конечно, бывает. Зато уж когда стащишь оттуда фрагов так на сотенку, то счет сразу меняется самым драматическим образом! А при этом еще погоня, стрельба, башки разлетаются фейерверком, крики, вопли – мечта киргиза! Так что очень добротно задумано, Capture the Flag заиграл самыми свежими красками.
– А на каких картах разворачивается сюжет?
– На стандартной пятерочке CTF, которые от Зоида. Но там уже и редактор есть, так что можно понатыкать где угодно.
– Неплохо! – хмыкнул Лютый. – Кстати, Угрюмый, а как твоя фамилия?
– Это еще зачем? – насторожился Угрюмый.
– Ну, вроде как ответственное задание выполняем. Будем учинять «боевой листок» для распространения среди противника с целью окончательного запугивания и полной деморализации. Строггам хотелось бы знать героев поименно.
– А-э… Дело нужное! Фамилия моя Дамм.
– Как?
– Дамм. Даю по буквам: Дмитрий, Анна и две Марии на конце.
Компания радостно захохотала. Выяснять фамилию Угрюмого науськивали каждого новичка, и все неизменно оставались довольны результатом.
– Демон, расскажи хоть про жаркие страны, где ты болтался?
– Да чего там рассказывать. – Сержант цыкнул зубом и мотнул головой. – Занесла нелегкая… Но места вообще чудесные! Погода шикарная, ночью две луны светят. Жратва только неважнецкая была, несло меня изо всех дыр примерно с неделю.
– Аборигены-папуасы как себя вели? – спросил Гоблин.
– Местные – тихие, как мышки. Там чужие масть держали, сами себя скаарджами кличут. Такие, полурептилии-полугуманоиды. Резкие – слов нет! Местами так тяжко было, что… – Демон махнул рукой и ткнул пальцем в огромный сизый шрам на голом плече. – Видал, что вытворяли…
– Это чем?
– Да есть там у них такие штуки, стреляют дисками заточенными. Потом как-нибудь подробнее расскажу, под настроение.
Бойцы согласно кивнули и сменили тему. Немного поспорили о преимуществах первого Q над вторым и, наоборот, по очереди изложили взгляды на перспективы грядущего блокбастера QIII: Arena. Посокрушались по поводу того, что, пока они тут дурью маются, наверху все, небось, уже в нее играют. Потом перебрали все оружие в симуляторах, профессионально проанализировав достоинства и недостатки каждого. Исчерпав эту тему, все перешли к обсуждению HeadHunters, дружно обдумывая раскинувшиеся новые перспективы. Поиграть любили все, и сейчас каждый прикидывал наиболее выгодные стратегии проникновения, захватов и отъемов применительно к различным картам.
Дожевывая свою плитку, Кабан спросил:
– Гоблин, а там действительно магия какая была?
– Где? – удивленно спросил Гоблин.
– Ну там… Когда ты старушку Шабби топориком изнутри разлагал.
Диверсант недоуменно пожал плечами:
– А с чего это ты взял про магию?
– Да все говорят, что там было нечисто.
– Даже и не знаю… Может, и было чего. Я вот что скажу: против ножа или хотя бы пистолета никакая магия не тянет. В магии ведь что главное?
– Заклинание.
– То есть – слово. А что у нас сильнее слова?
– Нож! – радостно поделился глубокими лингвистическими познаниями Угрюмый.
– Правильно. А пистолет – сильнее ножа, и так по нарастающей. Я как только намек на какую козлячую магию вижу, так сразу хватаюсь за пистолет и вышибаю ее вместе с мозгами – это если они есть, конечно. Вон Угрюмый гранату может взглядом поднять, а дерется всегда только на кулачках, да еще и ножом пырнуть постоянно норовит. И никакой тебе магии. Короче, если и было там нечисто – стало чисто! – подытожил Гоблин.
– В общем-то правильно, – кивнул Кабан.
– Ну, спасибо, что одобрил, а не то я второй год по ночам не сплю, все мучаюсь, – равнодушно сказал Гоблин.
– А говорили, что магов пули не берут! – сказал Крюгер.
– Пули всех берут, – веско ответил Гоблин. – Тем более что на свете есть много вещей пострашнее магии.
– Например?
– Например, рокет лаунчеры.
Задумчиво жуя концентрат и ни к кому не обращаясь, Угрюмый спросил:
– Интересно, а вот почему бутерброды всегда падают маслом вниз? Может, тоже магия какая?
– Не всегда вниз, – ответил Гоблин.
– А у меня – всегда! – заупрямился Угрюмый.
– Интересно… – сказал Лютый. – Могу дать бесплатный совет. Если будешь мазать с обеих сторон, то они вообще тогда падать не должны. Будут в воздухе повисать. В крайнем случае на ребре по полу кататься.
– Точно, что ли? – недоверчиво спросил боец.
– Абсолютно.
– Да идите вы… Вас послушаешь… Только аппетит мне портите. А я после еды должен испытывать только положительные эмоции.
– Это какие – положительные? – поинтересовался Пушистый.
– Ну, когда на все положишь, эмоции сразу становятся положительными.
– А-а-а… Так ты их, по-моему, всю жизнь испытываешь, сколько я тебя знаю.
Когда все было подъедено, Гоблин рассказал прибывшей троице про попавших в плен. Все посмотрели на Угрюмого. Угрюмый был самым серьезным экстрасенсом, и к его мнению по поводу поисков чего бы то ни было прислушивались в первую очередь.
Угрюмый посмотрел на Гастелло. С минуту они молча глядели друг другу в глаза, а потом Угрюмый кивнул и сказал:
– Можно найти. Это недалеко. Думаю, втроем управимся. Но сперва надо поспать.
Крюгер тут же вытащил из рюкзака подушку, в два приема надул ее и сказал:
– Ударим крепким сном по мукам совести!
– А что, тебя грызет? – ехидно спросил Кабан.
– Нет, моя давно уже с голоду подохла.
– Спи быстрее, – сердито проворчал Угрюмый. – Мне тоже подушка нужна!
– Обойдесся… Вот отгадай загадку, тогда дам подушку.
– Давай свою дурацкую загадку, – оживился Угрюмый.
– Даю. Угадай, как поймать шесть строггов?
Угрюмый замер. Лоб его был наморщен, темные глаза бегали по сторонам, и казалось, что если как следует прислушаться, то можно будет услышать скрип бешено крутящихся в его круглой голове шестеренок.
