Вячеслав Шалыгин - Железный город
Вальтер оглянулся, оценивая убежище. Вообще-то продержаться можно. Вот здесь, за пультом, ниша в самый раз. Кригер занял место в нише. Получилось удобно и, пожалуй, безопасно: дверь как на ладони, а из нее прямо не попадешь, мешает непрактичная распашная створка. «Отсчет ваш». Ну, хорошо, начнем!
Вальтер бегло изучил систему блокировки сферы, не обнаружил ничего сложного, включил личный комп на передачу и сбросил космодесанту начальные «склянки». Тридцать!
Он представил, как пришли в движение корабли землян около ближайшей базовой платформы. Космодесант грузится на БДК, истребители сопровождения пчелиным роем вылетают из «сот» корабля-матки, а фрегаты прикрытия выдвигаются вперед и занимают позиции на приличном расстоянии от предполагаемой точки прорыва, но в зоне ведения прямого огня.
А следующей перед внутренним взором вспыхнула картинка: гестаповцы на ближайшем посту получают сигнал от системы безопасности и срываются с места, опрометью бросаясь к секретной комнатке.
Рука сама собой подняла офицерский «Штайр». Если решат вломиться, первым делом пустят газ, затем бросят свето-шумовую гранату, зальют комнатку «липучкой» – пеной, которая, оседая, превращается в невозможно липкий и вязкий гель, выждут пять минут, пока по «липучке» можно будет ходить, и преспокойно войдут, ничего не опасаясь. Сам такие сценарии отрабатывал. Меры противодействия? Ну, газ – ерунда, надел маску и привет. Граната тоже не новость. А вот гель… «Липучку» мгновенно растворяет специальный реагент, но с собой его нет и взять негде.
Двадцать! За дверью послышался шум, голоса или гул механизмов. Местечко проходное и не обязательно это группа захвата, но все-таки лучше быть начеку.
Десять! В общем-то, можно начинать отсчет в гиперэфире, но лучше не спешить. Новый выход в сеть вполне может стать для ГСП сигналом к началу штурма. Надо подождать, хотя это и стоит немалого количества нервных клеток. Когда начнется заварушка, нервам не станет легче, но там некогда будет переживать и накручивать, знай себе, дерись.
Пора! Кригер включил комп и отправил сообщение «Минутная готовность». Одновременно он вскрыл защитный экран резервной системы и последовательно вырубил все десять уровней обороны. Вживую этого было не увидеть, но на виртуальной схеме обозначился довольно широкий проход в орбитальных заграждениях, а программы бортовых орудий и ракетно-плазменных комплексов перевели всё подопечное «оборудование» в режим ожидания. Вальтер невольно щелкнул пальцами: «Получилось!»
Почти сразу по всем близлежащим секторам разнесся квакающий сигнал тревоги, а в дверь ударило что-то тяжелое. Наверное, полиция пыталась вышибить люк штатным тараном. Не тут-то было! Вальтер надел противогазную маску, затемнил до предела светофильтр шлема и скорректировал прицел. Вломятся они чуть пригибаясь, но это им не поможет. Только бы не пустили пену!
Дверь заметно прогнулась внутрь комнатки, а затем вдруг приняла первоначальный вид. Через секунду фокус повторился. Кригер отпрянул и вжался в глубину ниши. Что означает такой ритм деформации стальной переборки, он знал хорошо. Полицейские догадались применить молекулярную взрывчатку. Дверь сейчас совершит еще парочку ритмичных колебаний и со скоростью пушечного ядра влетит в каморку.
Оглушительный грохот и содрогание палубы были гораздо сильнее, чем ожидал капитан. Не прошло и секунды, как громыхнуло снова, и теперь перед самым носом. Только сейчас Вальтер понял, что первый удар означал «жесткую» стыковку с Эйзеном абордажных катеров земного космодесанта, и только вторым аккордом прозвучал взрыв под дверью в каморку. Осознание того, что помощь идет, придало Кригеру сил. Он выглянул из ниши и прямо сквозь дымовую завесу, почти наугад открыл беглый огонь. Крики и проклятия подтвердили верность выбранной капитаном тактики; полицейские не ожидали встретить в каморке сопротивление и быстренько оттянулись обратно в коридор. По полу покатились газовые гранаты. Капитан небрежно выпнул ближайшую из комнатки и несколькими выстрелами уничтожил еще три. «Липучку!» – донеслось из коридора.
Кригер беззвучно выругался. Теперь у него оставался лишь один вариант: пробиваться с боем. Вальтер расстегнул ножны абордажного кинжала, проверил заряд оружия и шагнул из ниши навстречу врагу…
* * *Резидент видел всё, что происходило на десятом уровне. Это было несложно, ему даже не понадобилось взламывать защиту сервера. Объявленный по городу план обороны предусматривал прямой доступ к видеоинформации с камер слежения для всех сотрудников ГСП, военных и служащих отрядов боевого обеспечения. Пароли для этого больше не требовались, работал только языковой идентификатор. Проще говоря, заглянуть через сеть в любой отсек Эйзена (даже режимный) теперь мог всякий, кому не лень, при условии, что он говорит на чистом немецком с эйзенским акцентом. Резидент говорил на родном языке гораздо чище, но и акцент для него не был проблемой.
В поле зрения видеокамер над площадкой перед отделом ГСП карантинного сектора попала довольно живописная группа. Шестеро бойцов и лейтенант в униформе военной контрразведки, рыжеволосая женщина со связанными за спиной руками, инспектор ГСП и человек в армейской форме без знаков различия, как и женщина закованный в наручники. Трое из этой компании были резиденту хорошо знакомы: старший инспектор Найдер, бывший инспектор Краузе и Катрина Вильгельм, она же агент разведки землян. Резидент в очередной раз попытался восстановить утраченную «мыслесвязь», но она молчала, как и все последние сутки. Вряд ли у микроскопического коммуникатора села батарейка. Скорее всего сработала некая защитная программа. Как только Катрину взяли в оборот гестаповцы, коммуникатор – прямая улика – перешел в режим ожидания или даже самоуничтожился. Разумно, хотя в данной ситуации не слишком удобно.
Конвой строился явно для сопровождения арестованных. Интересно узнать, куда они собрались? По выражению лица Катрины этого было не определить, а все прочие стояли к камере спиной. Альфред пытался что-то втолковать Найдеру, но, похоже, особого успеха пока не достиг. Резидент скорректировал акустическую зону и прибавил звук. Микрофоны ловили так себе, на троечку, но слова были хорошо различимы…
… – Это ошибка, Фриц! Неужели ты не понимаешь?!
– Не дергайтесь, Краузе, – Найдер взглянул на бывшего шефа с оттенком сочувствия. – Всё решено. Трибунал приговорил шпионку к высшей мере, и не нам пересматривать решение судей.
– Но ведь она может быть полезна! Штраух в самом начале всей этой истории сам говорил, что мы можем использовать шпиона в контригре! И резидента мы пока не нашли. А вдруг она что-то вспомнит?!
– Хватит, Альфред, – Найдер поморщился. – Обстоятельства изменились, никаких игр не будет, сейчас не до этого. Я понимаю ваши чувства, но… закон есть закон. Смиритесь. Докажите свою лояльность, и для вас всё закончится не так уж плохо. Год-полтора послужите патрульным, потом вернетесь в отдел.
– Штатным палачом? – Краузе сверкнул глазами. – Вы не заставите меня убить безоружную женщину.
– Спуститесь с небес, Краузе, она не женщина, она враг. Наш общий враг. Ее молитвами мы терпим поражение в войне, а вы «женщина», «безоружная»! Если вам так будет легче, считайте, что она вооружена умом и знаниями, а потому очень опасна.
– Я…
– Молчать! – сорвался Найдер. – Молчать, или я сам вышвырну эту сучку за борт, а вы последуете за ней. У меня есть на это полномочия!
– Вот как? – Краузе зло усмехнулся. – Легкая смерть. Я готов.
– Идиот, – Фриц фыркнул и помотал головой. – Неглупый вроде бы человек, но иногда вы ведете себя, как последний идиот! Лейтенант, осужденную в каре! Двое с Краузе. В двадцатый шлюз. Конвой, вперед марш!..»
…Резидент взглянул на схему сектора. «Двадцатый шлюз? Зачем идти так далеко? А-а, чтобы никто не увидел. Понятно. Проверим, что у нас в отсеке перед этим шлюзом. Загружайся, тормозная ты программа! Наконец-то… Что тут? Ага, пока тихо. Прекрасно».
Резидент сменил «окно» и оценил общую обстановку в секторе и на всем уровне. Как и везде, обстановка была нервозной. Технические службы готовили отсеки и коридоры к отражению атаки земного десанта, а военные без устали тренировались и маневрировали, пытаясь угадать точку прорыва. Получалось и у тех, и у других плохо. Технари никак не могли выработать приемлемый алгоритм закрытия-открытия переборок, такой, чтобы отсекать прорвавшихся на борт Эйзена десантников и подставлять их под удары превосходящих сил Береговой охраны, а охранники и бойцы «Фольксштурма» явно не были уверены в своих силах. С таким настроем никого одолеть, даже имея численное превосходство, они не могли, понимали это и нервничали. Правильно, кому охота погибать зазря? Никому. Однако сдаться нельзя. Ситуация мучительная, а потому крайне раздражающая.
