Олег Шовкуненко - Оружейник. Тест на выживание
Рука сама собой ухватилась за ключ зажигания.
– Ни пуха! – крикнул Нестеров.
– К черту! – И я повернул ключ.
Сухое вибрирующее сипение стартера прозвучало для меня как награда. Есть! Получилось! Теперь бы добавить пару более мощных свирепо рокочущих аккордов.
Прежде чем выключить зажигание, я ждал целых пять секунд. Ничего. Мотор так и не завелся.
На наше счастье, твари у входа не заметили или не обратили внимания на звук электромотора. Наверное, это потому, что все вокруг заглушал грохот металлической створки ворот, которую оттягивали прочь. Недолгая глухота кентавров вселила новую надежду. У меня появилось время, чтобы попробовать еще раз. Итак…
– Заводись, зараза!
Погрузчик словно испугался моего вопля. Он вздрогнул. На смену стрекотанию стартера пришел громкий рокот мотора. Густой выхлоп добавил в палитру сумерек новые черные мазки.
– Да! – Нестеров радостно завопил, вцепился мне в плечи и стал трясти, словно призывая очнуться и радоваться вместе с ним.
Я радовался. Ох как радовался! Сцепив зубы и до боли сжимая рычаги. Кто-то там, на небесах, видимо, сжалился надо мной. Как древнему викингу перед смертью вкладывали в руку меч, так и мне, полковнику бронетанковых войск, дают возможность умереть за рычагами машины, пусть и не боевой. Хотя почему не боевой?! В руках Максима Ветрова любая машина будет нести смерть его врагам.
Я заставил себя выждать несколько напряженных, бесконечно долгих секунд. Когда двигатель разработался и прогрелся, снял машину с тормоза, поднял ковш и рванул погрузчик по направлению к двери.
Я видел, как среагировали кентавры. Сперва они застыли, а затем инстинктивно попятились.
– Ага, сдрейфили, сволочи! Сейчас я вам устрою цирк-зоопарк! Сейчас вы у меня попляшете!
Я тут же врубил фары. Два ослепительно белых луча ударили из полумрака ангара. От их света у меня самого перед глазами заплясали радужные зайчики, а что уж говорить о кентаврах. Твари, похоже, и так не понимали, что за страшилище вдруг пробудилось у них под самым боком, а теперь оно еще и ухитрилось отобрать у них зрение.
– Страшно! – продолжал вопить я. – Сейчас вам будет по-настоящему страшно!
Именно под этот мой крик три тонны металла въехали в первого из кентавров, того, кто осмелился дальше всех углубиться на нашу территорию. Передняя кромка ковша, ощетинившаяся острыми стальными зубами, ударила ему прямо в грудь. За ревом моторов я не услышал хруста переломившегося хребта, но, что так оно и вышло, понял сразу. Верхняя часть тела твари оказалась в ковше, а нижнюю, с бессильно повисшими лапами, я поволок по земле впереди своей маленькой, но, как оказалось, свирепой машины.
Вторую тварь я прикончил метра через три. Кентавр пытался удрать, но погрузчик оказался быстрее. Он налетел на зверя сзади, подминая под себя сперва хвост, затем задние лапы и туловище. Три тонны веса – это не шутка. Три тонны не выдержит никакая спина. Когда снизу что-то лопнуло и машина стала оседать, я понял, что оказался прав. Вторая зверюга отправилась в ад.
Эта победа едва не стала для нас поражением. Колесный мини-экскаватор – он ведь не танк. Машина предназначена для ровных поверхностей. А тут нас угораздило оказаться на куче мягкого подвижного мяса. Немудрено, что погрузчик стал заваливаться набок.
– Падаем! – завопил Нестеров.
– Сам знаю, – прорычал я, переключаясь на задний ход.
Успел. Машина нащупала колесами пол до того, как наклон стал критическим. Этот инцидент слегка отрезвил меня. Заставил ярость и чрезмерный боевой пыл потесниться, уступить место разуму. Что дальше? Как следует действовать теперь?
Наружу высовываться нельзя. Там кентавры увидят, с кем имеют дело, осмелеют и накинутся со всех сторон. Выходит, остается лишь один вариант – не высовываться и защищать ворота. Столько, сколько смогу. Уже настоящие сумерки. И, черт побери, зверей должны, просто обязаны позвать!
Погрузчик остановился всего в паре метров от ворот. Два метра – это много. Это слишком большая щель. Если твари ринутся все вместе, я не смогу ее закрыть. Да и прибраться тут надо, расчистить, так сказать, поле боя. Я опустил ковш и, словно мусор, стал выгребать из ангара тела поверженных врагов. Затормозил лишь, когда передние колеса наехали на бетонный порог. Хотя высовываться было опасно, но я сознательно пошел на этот риск. Хотелось осмотреться, оценить степень угрозы. И я ее оценил… так оценил, что чуть не откинул копыта от разрыва сердца.
Кентавров было больше сотни. Они отступили всего метров на десять. Полукруг диаметром десять метров, а за ним кишащее море: головы, лапы, хвосты, колья, дубины, копья. Все это вот-вот было готово ринуться в атаку. Что я мог противопоставить им? Разве что свой грозный вид. Руководствуясь принципом «Понты дороже денег», я поднял ковш повыше. Метра на четыре. Вот какой я теперь огромный, бойтесь меня! Ага, пробирает? А как вам вот это? Я включил установленный на крыше проблесковый маячок. Когда огромный оранжевый глаз стал бешено зыркать по сторонам, осаждавшая нас армия тут же шарахнулась назад.
Наблюдавший за всей этой сценой, Нестеров нервно захохотал:
– Интересно, сколько еще можно протянуть на этих твоих трюках?
– Да трюки-то уже и закончились, – признался я. – Разве что еще могу порычать.
– Не надо, – остановил меня майор. – Они этот звук знают.
– Что ж, тогда спрячемся в норку и будем свирепо сверкать оттуда глазами.
Я тут же сдал назад в спасительную темноту ангара.
– Толя, а ведь уже темнеет. Где сигнал? Почему их не зовут?
– Черт его знает, – прошипел милиционер. – Сам уже психую. Ведь если они не уйдут, тогда…
Движение на площадке перед ангаром заставило Нестерова замолчать. Там будто зарождался настоящий ураган, который начал сдувать, уносить прочь проклятых шестиногов. Сперва исчезли те, что находились сзади. Они не взламывали ворота, их не атаковало невиданное огнедышащее чудовище, а посему каких бы то ни было личных счетов к нам эти твари заиметь не успели. Легко пришли, а когда потребовалось, то и легко ушли. Совсем другое дело кентавры, стоявшие в первой линии. Похоже, я прикончил кого-то из их приятелей или, возможно, даже родственников. Поэтому, даже несмотря на зов, они оставались на месте, а кое-кто даже решил сунуться внутрь ангара.
Естественно, позволить этого я не мог. Чудовище должно наводить ужас и убивать, иначе оно никакое не чудовище, а так… огородное пугало. На максимальной скорости я ринулся вперед. Фары и маячок не включал специально, чтобы не спугнуть дичь. Расчет оказался верным. Застывший в дверном проеме шестилапый силуэт я ударил ковшом в бок и отбросил шагов на пять. Тварь оказалась живучей. Она не подохла, а, волоча две перебитые лапы, стала отступать к своим сородичам. У меня чесались руки высунуться и добить ее, но я воздержался. Хватит и этой демонстрации. Каждый, кто сунется ко мне, будет жестоко покаран. Для лучшего усвоения уродами этой истины я свирепо сверкнул фарами и отполз назад, в кромешную тьму нашего логова.
