Сьюзен Коллинз - Сойка-пересмешница
Ты уходишь с достаточным количеством калорий, которые поддержат тебя до следующего обеда, не больше, не меньше.
Размеры еды базируются на твоем возрасте, весе, телосложении, здоровье, и количестве физической рабочей силы, требуемой для твоего графика. Людям из Двенадцатого дают немного большие порции, чем уроженцам Тринадцатого, пытаясь привести нас в нормальный вес. Я думаю, костлявые солдаты утомляются очень быстро. Тем не менее это работает. Уже через месяц мы стали выглядеть здоровее, особенно дети.
Гейл поставил свой поднос рядом с моим, и я старалась не пялиться на его пюре из репы чересчур трогательно, потому что мне реально хотелось больше, а он слишком быстро мог подвинуть мне свою еду. Не смотря на то, что я переключила свое внимание на аккуратно сложенную салфетку, ложка репы вылилась мне в тарелку.
- Ты должен прекратить это, - сказала я.
Но по мере того, как я уже зачерпываю пюре, это звучит не слишком убедительно. На самом деле. Это вероятно не легально или что-то в этом роде...У них очень строгие правила на счет еды. На случай если ты не захочешь доедать и хочешь сохранить на потом, ты не сможешь вынести это из обеденной залы. Очевидно, в первые дни был какой-то инцидент с попытками запастись едой. Для пары людей, таких как Гейл и я, кто были в ответственности за поставку еды нашим семьям годами, это выглядело не очень хорошо. Мы знаем, как это - быть голодными, но не понимаем когда нам указывают, как распоряжаться провизией, которую мы имеем. В некоторых случаях, Дистрикт 13 даже более контролируем, чем Капитолий.
- Что они могут сделать? Они уже отобрали мой коммуникатор, - сказал Гейл.
В то время, когда я вычищала свою тарелку, у меня появилось вдохновение.
- Эй, может я поставлю кое-какое условие, перед тем как стать Сойкой-пересмешницей?
- Что тогда я смогу кормить тебя репой? - спросил он.
- Нет, что мы сможем охотиться. Это привлекает его внимание.
- Нам бы пришлось отдавать все на кухню. Но тем не менее... Мне не нужно заканчивать, он и так все понимает. Мы могли бы быть на земле. В лесах. Мы могли бы быть предоставлены сами себе.
- Сделай это, -говорит он. Сейчас самое время. Ты можешь попросить их достать Луну, и они найдут способ, чтобы сделать это.
Он не знает, что я уже прошу о Луне, требуя сохранить Питу жизнь. Перед тем, как я решала, сказать ему или нет, прозвучал сигнальный звонок о конце перерыва на еду. Мысль о встрече с Коин наедине заставляла меня нервничать.
- Что у тебя по графику?
Гейл проверил свою руку.
- Урок ядерной истории. Кстати, твое отсутствие там будет заметно.
- Мне нужно идти в управление. Пойдешь со мной? - спрашиваю я.
"Ладно. Но они должны вышвырнуть меня после вчерашнего."
Когда мы шли выбрасывать свои подносы, он сказал: "Ты знаешь, тебе также следует внести Лютика в список своих требований. Я не думаю, что здесь понятие о бесполезном питомце хорошо известно."
"О, они найдут ему работу. Будут делать татуировки на его лапе каждое утро." - произнесла я.
Но я сделала мысленную заметку включить его для пользы Прим. До того времени, как мы пришли в Управление, Коин, Плутарх и остальные люди уже собрались. Присутствие Гейба заставило некоторых приподнять брови, но никто не вышвырнул его. Мои внутренные заметки были слишком беспорядочны, поэтому я попросила бумагу и ручку. Мой видимый интерес к делу - проявленный впервые с тех пор как я появилась здесь - привел их в изумление. Некоторые обменялись взглядами. Вероятно, у них для меня было запланировано экстра-специальное наставление. Но вместо этого Коэн лично передала мне необходимое, и все в молчании ждали, когда я сяду за стол и накалякаю в своем листе. Лютик. Охота. Неприкосновенность Пита. Объявленная публично. Это все. Может быть, мой единственный шанс поторговаться. Думай. Что еще ты хочешь? Я почувствовала его, стоящего у моего плеча. Гейл, добавила я в свой лист. Я не думала, что смогу это сделать без него. Началась головная боль, и мои мысли спутались. Я закрыла глаза и начала перечислять в тишине. Меня зовут Китнисс Эвердин. Мне 17 лет. Мой дом Дистрикт 12. Я участвовала в Голодных Играх. Я спаслась. Капитолий ненавидит меня. Пита держат пленником. Он жив. Он предатель, но он жив. Я должна сохранить ему жизнь...Список.
Он все еще казался слишком маленьким. Мне следуе стараться мыслить шире, за пределами текущих дел, пока я представляю предельную важность, потому что в будущем , возможно, я не буду стоить ничего.
Следует ли мне просить больше? Для моей семьи? Для оставшейся части от моего народа? Моя кожа зудела от пепла умерших. Я чувствовала тошнотворный стук черепа по моему ботинку.
Запах крови и роз жалил меня в нос. Ручка сама по себе задвигалась по бумаге. Я открыла глаза и увидела неровные буквы.
Я УБЬЮ СНОУ.
Если он будет зазвачен, я хочу иметь привилегию. Плутарх осторожно покашлял.
"Ну как там, все?" Я взглянула вверх и заметила часы.
Я сидела здесь 20 минут. Финник не единственный с проблемами со вниманием.
"Да" сказала я.
Мой голос был хриплым, поэтому я прочистила горло.
"Да, сделка вот в чем. Я буду вашей Сойкой-Пересмешницей"
Я ждала, а они вздыхали с облегчением, поздравляли, хлопали друг друга по спине. Койн стояла все также бесстрастно как всегда, без особых эмоций наблюдая за мной.
"Но у меня есть некоторые условия".
Я разгладила лист и начала.
"Моя семья может оставить кота."
Мой незначительный вопрос вызывает следующее заключение. Мятежники Капитолия рассматривают это, как не проблему, я могу держать свое домашнее животное, в это время некоторые из тринадцатого объясняют, что никакие чрезвычайные трудности это не представляет.
Позднее было принято решение о перемещении нас на высший уровень, который имеет роскошные 8 дюймовые окна ( 1 дюйм = 2,54 см.- прим. переводчика ), находящиеся над землей. Лютик же может приходить и уходить, чтобы делать свое дело. Он, так же, будет прокармливать себя. Если же он нарушит комендантский час, то будет заперт. Если он станет причиной каких-либо проблем в обеспечении безопасности, он будет немедленно расстрелян. Это звучит неплохо. Не так уж отличается от того, как он жил до отъезда. Кроме части с расстрелом. Если он будет выглядеть слишком тощим, в конце концов я смогу его прикармливать, конечно, если мой следующий запрос будет утвержден.
"Я хочу охотиться. С Гейлом. В лесу ", говорю я.
Наступает молчание.
"Мы не будем далеко ходить. Мы используем наши луки. У вас будет мясо на кухне ", добавляет Гейл.
Я спешу высказаться прежде, чем они могли сказать "нет".
"Это просто...я не могу дышать, запертая здесь...я почувствовала бы себя лучше, если...я могла бы охотиться."
Плутарх начинает объяснять о недостатках этого предприятия, об опасности, о дополнительных введениях в службе безопасности, о риске получения травм - но Коин перебивает его.
"Нет. Позвольте им. Дайте им два часа в день, вычитая их из их учебного времени. Четверть мили- радиус зоны. Связь с подразделением безопасности и трекер - браслеты. Что следующее?"
Я просматриваю свой список.
"Гейл. Я нуждаюсь в нем, чтобы делать это."
"Что вы имеете ввиду? Без камер? С вами постоянно? Вы хотите представить его, как вашего нового возлюбленного? " - спрашивает Коин.
Она произнесла это без какого-либо злово умысла, а, наоборот, ее слова звучали, как самые обыкновенные вопросы повседневности. Мой рот открылся от испытанного шока.
"Что?"
"Я думаю, мы должны поддержать эти романтические чувства. Быстрая измена Питу может заставить аудиторию потерять сочувствие к ней,"- говорит Плутарх.
"Тем более, что они думают, что она носит по сердцем его ребенка."
"Согласен. Таким образом, на экране Гейл будет изображен ,как один из людей повстанцев.
"С этим все в порядке?" - спросила Коин.
Я только пристально смотрела на нее. Она нетерпеливо повторяется.
"Для Гейла. Будет ли это достаточно обоснованным?
"Мы и вдальнейшем можем представлять его как твоего кузена" - сказала Флавиа
"Мы не кузены" - ответили Гейл и я одновременно.
"Правильно, но мы можем сохранить это для пользы появления перед камерами", - сказал Плутарх.
"За камерой, он весь твой.
"Что-нибудь ещё?".
Я испугалась поворота, который начала принимать беседа.
То, что подразумевается, что я вот так с готовностью могу избавиться от Пита, что я влюблена в Гейла, что вообще всё, что происходило, было игрой. Мои щеки начинают пылать. Сама идея, что я посвящаю все мысли тому, кого хочу представить как своего возлюбленного, вытекающая из данных обстоятельств, просто унизительна. Я позволила своей злости подтолкнуть меня к выдвижению самого важного требования. Когда война закончится, и если мы выиграeм, Пит будет помилован. Мертвая тишина. Я почувствовала, как напряглось тело Гейла.
