Вячеслав Шалыгин - Упреждающий удар
– Браво, сударыня! – Доктор пару раз хлопнул в ладоши. – Итак, продолжим. Цикл вращения Эниума вокруг оси составляет около стандартной недели, но траектория очень сложная. Разные слои могут двигаться по отдельности либо в сцепке с ближайшими. Причем со скоростью, отличной от соседних слоев, и даже слегка не в ту сторону. В этой связи на слоях-островах могут отличаться гравитация, давление и некоторые другие физические свойства. Но в целом это взаимное движение генерирует единое магнитное поле Эниума. Ведь в толще слоев-континентов и островов, а также в многочисленных обломках, камнях и пылевых сгустках, что висят между слоями, полно металлов. И это магнитное поле прекрасно защищает Эниум от космической радиации. А еще образованная магнитосфера раз в сутки устраивает жителям Эниума бесплатное световое шоу. Планетное явление попадает под особенность местного светила – пульсирующий поток излучения, так называемый утренний поцелуй звезды, и в ионосфере вспыхивает сияние. Это и есть точка отсчета новых суток.
– Красиво, наверное. – Маритта мечтательно вздохнула. – И приятно. Просыпаться от поцелуя.
– Кстати, в связи все с тем же неравномерным вращением слоев, сутки делятся не на день-ночь, а на одиннадцать частей. В каждое «время суток» лучше всех освещаются определенные слои-острова и континенты. Но есть два условно полярных острова, где по полгода день или ночь. Что касается годового цикла, он длится примерно пятьсот суток, и тут без сюрпризов, траектория вокруг звезды эллиптическая, стандартная. А теперь немного истории! Эниум открыли смаглеры, как и львиную долю других мест, пригодных для обитания… – Бозе взглянул на Сайруса.
– Можете не коситься, – сказал тактик. – Версиям нашего Министерства информации насчет того, что практически все обитаемые миры были открыты дактианцами, а некоторые чуть ли не созданы нашими предками, я не верю.
– И это правильно, Сайрус. Так вот, обычно смаглеры высаживали на новых планетах вильдеров, как на Терранове, например. Или основывали свои собственные колонии – самая известная в том секторе это Урма-Центр. Но в случае Эниума возникла сложность. Не все поселенцы смогли приспособиться к сложному ритму жизни на планете и к ее уникальной физике.
– Говорю же, там мозги набекрень сразу, – вставил Шершень. – И это еще на внешнем слое. А глубже вообще труба. Земля, что под тобой, на юг плывет, а верхняя на юго-восток. А еще выше слой – чисто к востоку смещается. И солнце то отсюда светит, то оттуда, то вдруг – раз! – и ночь, а потом два рассвета за один час. Чокнуться можно от всех этих каруселей и выкрутасов.
– Вот поэтому заселили Эниум не вильдеры, а более устойчивые к «выкрутасам» беглецы из цивильных миров. Кстати, эта миграция происходила тоже с помощью смаглеров. В результате на Эниуме сформировалась независимая интернациональная колония. В ней все работают совместно, не делая различий между расами.
– Да ладно, – Сайрус усмехнулся. – Неужели мароманны снизошли?
– По-моему, как раз дактианцы первые снобы в галактике, – сказал Хауэр.
– И главным результатом этого совместного труда, – чуть повысил голос Бозе, чтобы подавить в зародыше возможный конфликт, – стал информационный хаб. В нем сходятся и совмещаются, несмотря на разные форматы, все инфопотоки, инфопространства и прочие виртуальности, составляющие в совокупности гиперсеть. Вот почему я уверен, если искать информацию, то непременно там. От Эниума у Галактики нет никаких секретов. Другое дело, что хаб обладает собственным интеллектом и на сто ходов вперед просчитывает последствия применения любой информации. Поэтому не факт, что он выдаст требуемое. Но рискнуть стоит. Добраться до Эниума сложно, но, повторюсь, когда в команде есть смаглер, да еще и кифер, это не проблема. Момо запросто проложит маршрут между всеми опасными точками. Как вам план? Командор, что скажете?
– Предложение хорошее. Но в данный момент мы можем перенестись на Эниум только в своем воображении. Чтобы попасть туда физически, нам требуется корабль.
Командор Хауэр, доктор и все остальные не сговариваясь уставились на Сайруса. И почему они уставились на Рема, было вполне понятно. Группа находилась на территории дактианцев, и Сайрус лучше всех знал, где тут можно раздобыть необходимое. Понятно, что речь шла не об оружии, еде или шмотках, а о целом космическом корабле. Но ведь и тактик Рем был не простым офицером, а элитным диверсантом. Поговаривали, что любимцем самого Императора.
– Есть одна мысль, – после затяжной паузы, как бы нехотя сказал Рем. – Я знаю, где стоят трофейные мароманнские корабли. Их использует наша разведка. Они дополнены дактианскими орудийными системами, стандартной живой аппаратурой и модорганизмами-автопилотами, но в них сохранены бортовые синтетики и первоначальные, теперь это дублирующие системы управления.
– Замечательно! – живо отреагировал неугомонный Бозе. – Что вам потребуется, чтобы захватить такой корабль?
– Исправный робот и пилот, – немного подумав, ответил Сайрус. – И три часа чистого времени. Ангар с трофеями расположен в другом секторе, но не так уж далеко отсюда, если выбраться из грота по расщелине, которая ведет наверх, в горный лес. Это будет непросто, но я справлюсь.
– Может быть, лучше разработать план, где поучаствуют все? – спросил Хауэр. – Ну, кроме кифера.
– Это не штурм, командор. – Сайрус криво усмехнулся и смерил Хауэра снисходительным взглядом. – В диверсионной операции имеет значение не количество бойцов, а их качество.
– Слабо разбираюсь, как в штурмовых, так и в диверсионных операциях, – вновь вмешался Бозе, – но чувствую, что тактик Рем прав. Командор…
– Хорошо, – неожиданно легко уступил Хауэр. – «Семьсот десятый»… Цербер, подключи Ботаника к энергосистеме доктора. Пусть он побудет временно носильщиком нашего тяжелораненого. Шершень, подъем! Они к вашим услугам, тактик Рем.
– Больше не тактик, – отрезал Сайрус и вмиг сделался суровым и деловитым. – Ждите все здесь. Цербер и Шершень, за мной и не отставать.
– Нет, ну нормально, да?! – тихо возмутился Шершень, нехотя поднимаясь с пригретого местечка рядом с Мариттой. – Меня даже не спросили, как будто я тоже какой-то робот с железной задницей!
– У тебя нет выбора, смаглер. Уж поверь моей железной заднице, она просчитала все варианты, – проронил робот-воин с номером «семьсот десять» и легонько хлопнул Шершня по загривку.
Смаглер почувствовал на секунду холодок в затылке, а затем обнаружил, что на шее сомкнулся тонкий, как волос, но прочный обруч. Это был сформированный из наноботов ошейник-регистратор, вроде тех, что цепляют на заключенных. Кроме того, что записывал все происходящее и передавал данные «семьсот десятому-Церберу», этот ошейник в крайнем случае мог запросто сжаться в мизерную точку и тем самым пресечь попытку к бегству. В смысле – отсечь. Голову. В общем, этот робокриг и впрямь просчитал все варианты.
– Вперед, мягкотелый, – добавил Цербер, – я подсажу и подстрахую тебя в расщелине…
* * *…Сайрус отлично справился с поставленной задачей, и вскоре вся сводная группа покинула Терранову на борту нового корабля класса «Центавр». Шершня это более чем устроило. В этот раз обстоятельства подкинули смаглеру хороший боевой корабль мароманнов, да еще доработанный дактианцами, и это были сразу два жирных плюса. Их пытались перевесить два минуса – в довесок Шершень получил довольно сложный экипаж и неопределенность ближайшего будущего, но капитан старался не унывать.
Не выбили его из колеи даже сложные внешние обстоятельства. Едва корабль вышел на орбиту Террановы, выяснилось, что как раз в этом секторе очень уж много боевых кораблей и прочих помех типа летящих во все стороны ракет и торпед. Все они создавали довольно непростую для навигации обстановку. Даже сверхмощный синтетический разум под присмотром профессионального пилота Шершня выводил корабль на траекторию прыжка втрое дольше, чем обычно.
Впрочем, потраченное время не пропало даром. Пока Шершень условно «потел за штурвалом», кифер Момо каким-то непонятным образом подключился к навигатору и проложил оптимальный маршрут к Эниуму.
Шершень этому не удивился, он знал, что жуки не только отличные повара, но и навигаторы от киферского бога. Но когда корабль вышел из-под обстрела, Шершень все-таки нацепил маску «космического волка» и демонстративно проверил маршрут. Негромко, но авторитетно проронив, что можно было уложиться в сутки, а не в двое, он все-таки одобрительно кивнул и снисходительно хмыкнул.
Получилось красиво, но мизансцены никто не оценил. Публика, на которую работал капитан, не следила за происходящим в ходовой рубке. Экипаж и пассажиры были слишком заняты своими делами.
Мароманны сидели в офицерских креслах на капитанском мостике, и Бозе, как обычно, размышлял вслух, то есть фактически совещался с Хауэром. А их верные робокриги тем временем висели в специально лишенном искусственной гравитации техническом отсеке. Там «семьсот десятый», он же робокриг Цербер, трудился над восстановлением поврежденного в бою «триста первого», робокрига Ботаника.
