Александр Санфиров - Начало звёздного пути
И вообще он хочет провести остаток жизни, пользуясь своими сбережениями, в поместье близ Лондона.
Тут оба англичанина сдержанно посмеялись, понимая, что такая возможность для предателя маловероятна.
– Простите, барон, – сказал посол, – сами понимаете, я не вхожу глубоко в эти проблемы. У меня хватает и своих забот. Сейчас я представлю вам одного из моих секретарей, он несколько лет работает с этим Сидоровым и хорошо знает его. Где-то с полгода назад этот секретарь попал в пренеприятную историю, когда он возвращался с очередной встречи, его ограбили. Я уже собирался отправить его на остров, но шума не случилось. Видимо, бандиты просто выкинули непонятные бумаги, и этим дело закончилось. Но все же мы приняли значительные меры предосторожности, от встреч с чиновником пришлось отказаться. И до этого момента с ним никаких контактов не было.
– Разумно, – согласился тайный эмиссар, – и что показало ваше наблюдение за это время?
Посол глянул на большие напольные часы, стоявшие в углу комнаты.
– Барон, – сказал он, – еще раз простите меня, но мне нужно готовиться к визиту во дворец. Сейчас на все ваши вопросы ответит мой помощник.
Он дернул шнурок звонка, и вскоре в кабинет зашел довольно молодой, крепкий мужчина, поклонился и окинул быстрым взглядом незнакомца.
Посол представил их друг другу, и уже вдвоем они покинули кабинет.
Ранним утром корнет Николай Андреевич Шеховской с легким трепетом стоял перед зданием Третьего отделения собственной ЕИВ канцелярии. Наконец, он решился и прошел вовнутрь, уверенно сказал дежурному жандарму:
– Доложи-ка, братец, дежурному офицеру, что корнет князь Шеховской прибыл по приказу вышестоящего командования.
Тот глянул на корнета и, вытянувшись перед ним, отрапортовал:
– Ваше сиятельство, извольте пройти по коридору далее, там дежурная комната и их благородие там располагаются.
– Хорошо, любезный, – сказал Николка и прошел в дежурную комнату.
За столом сидел жандармский поручик в возрасте. Увидев вошедшего, он встал и вопросительно посмотрел на князя.
– Добрый день, господин поручик, – сказал тот, – позвольте представиться, корнет князь Шеховской, явился согласно предписанию.
– Наслышан о вас, – сказал поручик с доброжелательной улыбкой, – предписание останется у меня, а вы будьте любезны, пройдите по коридору налево, а потом на второй этаж. Вы ведь у нас уже бывали, так что не заблудитесь.
Князь поблагодарил и прошел в коридор и легко пробежался по лестнице.
Около кабинета Бенкендорфа он остановился, одернул мундир и постучал в дверь.
После приглашения он зашел и, как несколько месяцев назад, увидел адъютанта или, точнее сказать, секретаря графа. Тот его также узнал, встал и слегка улыбнулся.
Николка вновь представился приветливо улыбнувшемуся адъютанту. На что тот сообщил:
– Господин корнет, не тянись так. Присаживайтесь. Признаться, мы не ожидали, что вы так скоро сможете добраться до нас. Еще вчера его высокопревосходительство изволил заметить, что через неделю-другую можно вас ждать.
– Его высокопревосходительство часто вспоминал обо мне, – вслух удивился Шеховской, – интересно, чем я удостоился такой чести, что меня неоднократно вспоминают?
– Ну, это не нам решать, – улыбнулся Михаил Сергеевич, – значит, нужно по каким-то соображениям. Вы, кстати, прибыли очень удачно. Александр Христофорович на месте. У него совещание с Леонтием Васильевичем Дубельтом. Оно вскоре закончится, и вас примут. Можете пока рассказать что-нибудь из ваших впечатлений о пребывании на Кавказе. У меня есть несколько свободных минут, и я с удовольствием вас послушаю.
Он зашел в кабинет своего начальника и через минуту появился вновь.
– Ну, вот, – сказал он огорченно, – мне вас и не выслушать. Граф сразу вас приглашает зайти.
Шеховской вздохнул и решительно открыл дверь в кабинет.
Два пожилых генерала внимательно оглядывали молодого корнета. А тот, доложив о прибытии, застыл по стойке смирно.
Незнакомый генерал, по-видимому Дубельт, встал и подошел к нему.
Задрал голову, чтобы посмотреть в лицо корнета, и неопределенно сказал:
– Хорош, хорош воин.
Повернулся к Бенкендорфу и продолжил:
– Что-то меня сомнения гложут, Александр Христофорович, по мне, так этому бравому офицеру служить надобно, а не паркетным шаркуном быть, уж больно молод.
Граф улыбнулся:
– А с чего вы взяли, Леонтий Васильевич, что ему уготована судьба, как вы изволили сказать – паркетного шаркуна. Да, действительно, у него будет кабинетная работа, очень ответственная, но кто из нас знает, что будет, допустим, через год или два.
Александр Христофорович глянул в сторону князя.
– Корнет, присаживайтесь, и да, корнетом вас называю в последний раз. Сейчас вас ознакомлю с приказом по военному ведомству о присвоении вам внеочередного чина.
Ошеломленный неожиданным сообщением, Шеховской почти упал на стул. Но тут же вскочил, потому что граф достал из папки хрустящую бумагу и начал читать приказ по военному ведомству о присвоении корнету Лейб-гвардии гусарского Его Величества полка князю Николаю Андреевичу Шеховскому чина ротмистра.
– Но, господин генерал! – попытался он возразить. – Здесь явно какая-то ошибка.
Александр Христофорович усмехнулся.
– Вы считаете, что его императорское величество мог ошибиться? – тихо спросил он.
– Ну, не знаю, господин генерал, конечно, его императорскому величеству виднее, что делать, но мне кажется, что я не заслуживаю такого повышения, – смущенно выдавил Шеховской.
– Вы, Леонтий Васильевич, заметили, какая скромность у молодого человека? – обратился Бенкендорф к Дубельту.
– Отчего же, конечно, заметил, – с кислым видом сказал тот. По нему было видно, что он явно не одобрял приказ императора.
– Присаживайтесь, молодой человек, к столу, – предложил Александр Христофорович, – сейчас я вам объясню причину вашего неожиданного вызова и чехарду с чинами. Вы ведь определенно помните свой первый визит ко мне? – неожиданно спросил он.
– Да, ваше высокопревосходительство, помню всё.
Бенкендорф улыбнулся и, глянув на продолжавшего сидеть с недовольным видом Дубельта, предложил:
– Вы, ротмистр, смогли бы припомнить содержание того письма, которое я вам давал для расшифровки.
– Конечно, ваше высокопревосходительство, – сказал князь и, слегка прикрыв глаза, пересказал все письмо по памяти. В это время Дубельт, схватив со стола само письмо, внимательно его читал.
Шеховской закончил пересказ, а граф повернулся к Дубельту и спросил:
– Ну как ваша проверка, Леонтий Васильевич?
