Джеймс Фрей - Вызов
– То есть ты собираешься пронести его на борт?
– Нет, сдадим в багаж.
– Ладно, – медленно отвечает Сара. Она пристально разглядывает 2-й пистолет. Вставляет обойму и берет еще одну. Яго повторяет ее действия.
– Тебе нужен? – спрашивает он Кристофера.
– Спасибо, обойдусь, – качает тот головой.
– Отлично, потому что у нас всего два! – фыркает Яго.
Сара кладет руку ему на плечо:
– Готов?
– Да.
Оставшееся оружие и электронику им, к сожалению, приходится бросить в машине. Яго швыряет меч Тиёко в багажник и закрывает «пежо».
– Я вернусь за тобой, малышка, – говорит Яго, с грустью похлопывая автомобиль по капоту.
Пока они идут к терминалу, Сара по привычке считает вооруженных людей в зале: пятнадцать охранников с «Береттами ARX-160», двое офицеров с немецкими овчарками. Двоих якобы штатских, которые курят в стороне, выдает заплечная кобура под спортивными куртками. Все занимаются своим делом и наблюдают за толпой. Кристофер замечает, куда смотрит Сара, и тоже видит полицейских.
– Может, спросить этих парней, не видели ли они нашу воришку из Японии?
– Даже не шути так, – резко отвечает Сара. – Нельзя задерживаться.
Кристофер, отстающий на пару шагов от Сары и Яго, понимает, что он задерживает их больше, чем что-либо. И крепче сжимает костыль, стараясь не идти в ногу с ними. Они встают в очередь к стойке «Бритиш Эйруэйз» и терпеливо ждут. Движутся вперед вместе со всеми. Не разговаривают. Как и другие пассажиры, стоят, уткнувшись в смартфоны. Они совсем не похожи на тех, в чьих руках судьба этого мира. И на тех, кто хочет протащить оружие в самолет.
– Следующий! – объявляет сотрудник за стойкой.
Сара и Яго убирают телефоны в карман и идут на регистрацию – обычные ребята, которые решили отдохнуть в Европе перед поступлением в колледж. Кристофер прислоняется к стойке и протягивает свой настоящий паспорт. Игроки пользуются подделками, которые изготовил для них Ренцо. Они покупают билеты до Хитроу. Ближайший рейс – через два часа. Никто их ни о чем не спрашивает, и сумка с пистолетами уплывает на ленте конвейера. Яго ждет, пока она скроется из виду, а потом начинает хихикать.
– Кстати, друг, – он смотрит на Кристофера, – мы записали багаж на твое имя.
– Ах ты ж гад!
– Все в порядке, – спешит успокоить его Сара. Она бросает на Яго недовольный взгляд, но на самом деле Алопай считает, что он поступил правильно. Если возникнут вопросы, то полиция заберет Кристофера, а они с Яго успеют сбежать.
За Кристофером можно будет вернуться после встречи с Тиёко. По пути к залу отправления Яго и Сара снова обгоняют Кристофера. Только вчера Сара провела с ним ночь, но, кажется, уже об этом забыла. В гидросамолете она позволила ему обнять ее, но за весь день это был едва ли не единственный момент близости. И сейчас Сара явно больше тянется к Яго. Да, они – Игроки, объединенные общей целью, но есть между ними что-то еще: когда они смотрят друг на друга, воздух буквально искрится, и Кристоферу это не нравится. И еще эта поездка к Стоунхенджу. Ему наплевать на Ключ Земли, человечество и Людей с Неба. Его волнует только Сара. Кристофер боится.
Боится за нее и за себя.
И не может перестать думать о том, кому же из этих двух Игроков суждено умереть.
Маккавей Адлай, Байцахан
Эфиопия, Аддис-Абеба, больница св. Гавриила
Байцахан потерял двух двоюродных братьев, одного родного, а теперь еще и руку. Но у него остался Маккавей Адлай, который привез мальчика в частную клинику Аддис-Абебы и оплатил лечение. Байцахан сидит на больничной койке и потягивает через соломинку ледяную воду. Во время срочной операции ему перелили 12 пинт крови, две из которых пожертвовал сам набатеец – универсальный донор.
– Сначала разберемся с аксумитом, потом – с хараппанкой, – неугомонный Байцахан, едва отойдя от наркоза, начинает планировать, как будет сводить счеты с врагами.
Маккавей сидит на деревянном стуле у его кровати и изучает сферу.
– Не знаю, – рассеянно отзывается он.
– Кровь за кровь, брат. Кровь за кровь.
– Нет, – Маккавей качает головой. – Нам нужно сменить тактику. Мы не можем все время мстить.
– Почему нет? – Байцахан почесывает забинтованную культю. – Перебьем остальных, и один из нас победит. Не считая тебя и меня, осталось восемь Игроков. Может, уже меньше.
В глубине сферы зарождается слабое свечение.
– Нет, Байцахан. Ты не слушал кеплера 22b. Один из нас может победить, если остальные будут мертвы, но никаких гарантий нет. Нам все равно нужны ключи. Мы должны выполнить требования Создателей.
– Один ключ у нас уже есть, – Байцахан сплевывает на пол. – Поверь мне, брат. Моя тактика сработает.
Маккавей молчит. Сфера продолжает светиться, но не так ярко, как в первую ночь. Увлеченный кровожадными фантазиями, Байцахан ничего не замечает. А набатеец пристально вглядывается в темный шар, внутри которого сменяют друг друга заснеженная горная вершина, мертвое дерево, костер, играющая в саду с павлинами маленькая девочка, кричащий человек, круг из грубых камней, лабиринт в густой пшенице и, наконец, очень знакомый памятник.
Стоунхендж.
На Стоунхендже сфера останавливается и увеличивает изображение, чтобы Маккавей смог рассмотреть идущего среди монолитов человека. Это Тиёко Такеда.
Маккавей щелкает языком – его осенило!
– Это не Ключ Земли, Байцахан.
– Что?
– Это вообще не ключ, – Маккавей смотрит в глаза напарнику. – Это передатчик.
– Передатчик?
– Да.
– И что он передает?
Маккавей переводит взгляд на сферу и насмешливо наблюдает за бродящей по Стоунхенджу Тиёко.
– Он показывает Последнюю Игру. Эта штука не должна была попасть к нам в руки. Она предназначена для Них. Для кеплеров. Байцахан изумленно моргает. До него тоже начинает доходить.
– Тогда это…
Маккавей наклоняется к дунху:
– Да. Это круче, чем ключ. Гораздо круче.
Он кладет сферу Байцахану на колени, и они наблюдают вместе. Наблюдают за началом конца.
Ладно, посмотри сюда и увидишь лебедя и то, что лежит за пределами пределов[73].
Сара Алопай, Яго Тлалок, Кристофер Вандеркамп
Англия, Уилтшир, Западный Эймсбери, река Эйвон
Они приезжают в 4:53 утра. Сара, сидящая за рулем взятой напрокат машины, выключает фары. Перед ними расплывчатыми тенями встают темные монолиты.
Стоунхендж.
Древние каменные часовые.
Хранители секретов, испокон веков наблюдавшие за неспешным течением времени.
Кристофер просовывает голову между передними сиденьями:
– И это тоже построили Люди с Неба?
– Нет, – Сара качает головой. – Это сделали люди Земли. Создатели только показали, как нужно строить и зачем.
Кристофера такой ответ не удовлетворяет.
– Ну и как? И зачем? – не успокаивается он.
– А вот это мы сейчас и выясним.
Яго разглядывает Стоунхендж в бинокль, купленный в магазинчике сувениров в аэропорту. Оптика не самая лучшая, но выбирать им особо не из чего. Тлалок водит головой из стороны в сторону и недовольно морщится.
– Никого, – говорит он, опуская бинокль.
Все втроем смотрят, как с запада наступает гряда облаков, заслоняющая бледные утренние звезды.
– Может, тут никого и нет, – неуверенно бормочет Тлалок.
– Или просто в твой бинокль ничего толком не видно, – ехидно отвечает Сара.
– Как-то странно… – задумчиво произносит Кристофер.
– Что?
– Ну… Стоунхендж – очень популярное место, тут вечно толпы туристов. Разве здесь не должно быть охраны или что-то вроде того?
– Он прав, – нехотя признает Яго.
– Последняя Игра, – выдыхает Сара.
Место подготовили к их приходу, точно так же, как подготовили Большую пагоду диких гусей. То, что произойдет здесь, будет скрыто от взгляда непосвященных. А кеплеры будут наблюдать – и вести счет.
Яго опять прижимается к биноклю:
– Может, мы ее обогнали?
– Вон там! – кричит Кристофер.
От каменного монолита отделяется небольшая тень. Человек. И в руках у него – что-то круглое и тяжелое.
– Бинго! – улыбается Сара.
– Давайте заберем наш ключ, – говорит Яго.
От внешнего периметра к центру:
1 Пяточный камень
56 лунок Обри
4 стоячих камня
29 лунок
30 лунок
30 сарсеновых камней
60 голубых камней
5 сарсеновых трилитов
19 голубых камней
1 сарсеновый Алтарный камень
Стоунхендж.
Ань Лю
Англия, Уилтшир, Эймсбери, трасса А344
Мотоцикл ревет между ног Аня Лю, пожирая милю за милей асфальт и морозный ночной воздух Южной Англии. Игрок прилетел из Китая на собственном самолете с единственной остановкой на дозаправку в Румынии. Он больше не мог ждать. А поскольку он решил не ждать, тик отступил.
