Брайан Болл - БАТАЛЬОН ТЬМЫ
– Но я ведь был в Сцепе и вышел из неё всего несколько минут назад. Насколько я понимаю, ты меня оттуда вытащил. Возможно, там было опасно, иначе для чего было использовать капсулу нейтральной интерференции? Я до сих пор чувствую действие капсулы.
Да, нечто подобное он чувствовал и в тот раз, когда вышел из Игры Порохового Века, счастливо избежав последствий своего эксперимента. Ему тогда потребовалось несколько долгих минут, чтобы привыкнуть к мысли, что он больше не рядовой саперной роты в составе армии английской королевы. И хотя выбраться ему помог Гораций - посредник таймаутеров, своим спасением он обязан прежде всего всегдашнему присутствию духа.
– Ну так что, давно меня не было?
– Вас, сэр, гм-м… не было полтора года.
Спингарн посмотрел на спящую женщину. Да, дети ещё совсем маленькие. Он, как наяву, увидел пружинистые мускулы под золотисто-черной шкурой. Почему его преследует образ красивого грациозного зверя? Видение исчезло; перед ним снова была цветущая женщина.
– В какой Сцене я был?
Спингарн почувствовал, как новые воспоминания отпечатываются в его сознании. Здесь далеко не весь Талискер - всего лишь небольшой оазис, а там, у горизонта, за невидимыми барьерами, открываются совсем другие, более странные пейзажи. И где-то ещё дальше, за пределами человеческого разума, она… слепая, доисторическая таинственная сила!
– Я не стал бы называть это Сценой, сэр, - уточнил Гораций, и Спингарну почудилось, что почва проваливается у нею под ногами.
– А как?
– Вероятностное Пространство, сэр.
Воспоминания осаждали разум Спингарна. Да, он пережил кое-что пострашнее смерти. Ведь здесь, на этой кошмарной планете, происходят невероятные превращения в результате слияния клеток… А робот явно наслаждается смятением человеческого разума.
– Какое? - поинтересовался Спингарн.
– То самое, сэр, куда сержант Хок направил режиссера Марвелла и мисс Хэсселл, - ответил робот.
За всем услышанным кроется какая-то роковая тайна. Впрочем, для Талискера обычное дело.
– Продолжай, - спокойно произнес Спингарн.
– Сержант Хок тоже последовал за ними. И я, сэр.
– И ты встретил меня?
– Да, сэр.
– А как ты проник в Вероятностное Пространство?
– Сержант Хок заметил, что остатки генетического кода разрослись, и…
– Генетического кода? Но ведь он разрушен, так было условлено: больше никаких случайных процессов слияния клеток!
– Боюсь, сэр, достигнутая вами договоренность не имела законной силы, и вообще на неё не следовало слишком полагаться.
Спингарн кивнул. Гораций, разумеется, прав. В голове роились вопросы. Марвелл здесь… Это означает, что он тоже в опале. Генетический код восстановлен… А сам он полтора года проторчал в Сцене, то есть в Вероятностном Пространстве.
И вот теперь вернулся с полной путаницей в голове, но вате с Этель и двумя детьми!
– Значит, Вероятностное Пространство…
– Да, сэр. Созданное таинственной силой.
Если Гораций ожидал взрыва отчаяния, то наверняка был разочарован. Этот блестящий ум, эту стальную волю ничто не в состоянии поколебать. Воображение Спингарна уже вовсю работало; он строил планы на будущее. Итак, неведомое существо, каким-то образом проникшее во Вселенную и поселившееся среди развалин Талискера, использовало его, Спингарна, для своих экспериментов! Что ж все-таки известно Горацию?
– Почему я ничего не полню? - требовательно спросил он робота.
Он все выведает у Этель и Хока, как только те очнутся. Наверняка им есть что вспомнить из своего опыта пребывания в Вероятностном Пространстве.
– Я полагаю, сэр, - самодовольно усмехнулся робот, - вам следует прежде спросить себя самого, сохранились ли у вас какие-либо воспоминания о вашей человеческой жизни.
Внезапное озарение до глубины души потрясло Спингарна. Никаких воспоминаний - только ощущение более плоского мира, ощущение недюжинной силы и жажды крови.
– Я был зверем?
– Да, сэр. Когда я вас встретил совсем недавно, вы были хищником. Тигром, если быть точным.
– И Этель? - пробормотал Спингарн.
С тех. пор, как Этель попала па Талискер, она уже не парный раз подвергается случайному процессу слияния клеток. Спингарн вспомнил, что с нею происходили удивительные превращения! Он мысленно представил себе упругую грудь, пышные бедра и затянутое перепонкой кружевное переплетение на спине Этель. Крылья! Сама не веря тому, она взлетала на шесть метров над землей и парила в воздухе, грациозно взмахивая крыльями в такт легкому дуновению ветра… А теперь нате нам - превратилась в тигрицу!
Спингарн поглядел па спящих детей с законной гордостью собственника. Близнецы! Любопытно, что скажет Этель, когда проснется. Ведь они соединились там, в роковом Вероятностном Пространстве.
– Я был хищником! - воскликнул Спингарн. - Значит, здесь нечто большее, чем рециклинг. Кассеты памяти не смогли бы этого сделать - просто невозможно приспособить человеческий разум к такому образу жизни!
– Совершенно верно, сэр, - согласился робот.
– Мы могли провоцировать телесные превращения, - размышлял вслух Спингарн, - но лишь до определенной степени. А полная перестройка организма, необходимая для мало-мальски успешной адаптации подобного рода, за пределами наших возможностей! Мы не можем превращать людей в тигров!
– И в динозавров, - добавил робот.
– В динозавров?
– Мистер Марвелл стал питекантропом. И все мы видели динозавров. Одною сержант Хок даже подорвал.
– Подорвал?
Спингарн посмотрел на своп руки. Опять накатили воспоминания о сильных плоских лапах. Когти! Когти и клыки!
– Да, сэр. Гранатой.
– Выходит, в Вероятностном Пространстве люди превращаются в тигров и динозавров?
– О да, сэр. Мы увидели там огромное разнообразие млекопитающих и рептилий. Мистер Марвелл и мисс Хасселл приобрели все признаки человекообразных обезьян, несколько более развитых, чем питекантропы. У них заметны проблески разума: они научились пользоваться примитивными орудиями. - Робот покачал головой. - Насколько я попал, сор, они ничуть не удручены подобным превращением.
У Спингарна голова шла кругом - такие захватывающие перспективы открывались перед ним.
– Огромное разнообразие, говоришь?
– Я распознал некоторые виды ранних рептилий, но подозреваю, что степень их выживания крайне невелика.
– Итак, это все генетический код…
– Да, сэр.
– И люди…
– Да, сэр.
– Спингарн! - раздался звонкий голос: Этель проснулась.
Он услышал зов, по выяснение отношений отложил на потом.
– Явные симптомы случайного рециклинга…
– Да, сэр, даже в несколько расширенном объеме.
– Так!
– Спингарн! - Голос прозвучал уже настойчивее. Он досадливо отмахнулся.
– Но принцип тот же?
– Да, сэр, - подтвердил Гораций.
– Только вероятности доведены до максимальной степени разнообразия.
– Несомненно, сэр.
– Господи, твоя воля! - воскликнул Спингарн, вспоминая жаргон Порохового Века.
– Эхма! - откликнулся знакомый хриплый бас. Хок тоже пришел в сознание. - Мой капитан!
Спингарн обернулся и увидел, что Этель отпихивает от себя близнецов.
– Спингарн! - в третий раз позвала она. - Что это? Где мы были?… Дети! Мои дети!
– Голяком, словно младенец! - поглядев на нее, неодобрительно заметил Хок. - Капитан, вашей леди не мешало бы хоть чем-нибудь прикрыться!
Но Спингарн был слишком потрясен грандиозностью замысла, частицей которого был он сам, чтобы вникать в подобные мелочи.
– Господи, твоя воля! - сказал он, узнавая Хока. - Сержант! Ну что, в странной переделке мы с тобой побывали?
– Так точно, капитан, в Царстве Сатаны! - отрапортовал Хок.
Этель выжидательно смотрела па мужа.
– Но это же просто немыслимо! - не унимался он.
– Согласен, сэр, в мои интеллектуальные схемы такое её укладывается, - изрек Гораций.
– Этель, ты знаешь, где мы… кем мы были? Как мы передвигались? Господи, твоя воля! - Спингарн содрогнулся. - И что делали?!
– Да, я слышала, кажется, ты упомянул о Вероятностном Пространстве, - спокойно отозвалась Этель. - Мне надо одеться. И накормить детей.
– Этель, мы были в самом низу эволюционной лестницы человечества! Полтора года мы обретались среди доисторических животных Земли! Все это было воссоздано - и живые существа тоже!
Этель пожала плечами. Ее трудно было чем-либо удивить.
– Тигры? Что ж, мне это подходит. - Она снова обратила взгляд на малышей. - Интересно, чем я могу их накормить?
У Спингарна отвисла челюсть.
– Накормить?!
Он был ошарашен. Они на пороге такого сногсшибательного открытия, а она думает невесть о чем!
– Пожалуй, рублеными бифштексами, - решила Этель.
