Олег Верещагин - Не вернуться никогда
Вадомайр усмехнулся:
— Я не умру. Один мудрый человек сказал мне, что я совершу нечто великое. До сих пор я ничего великого не совершил.
Он ждал, что ответит кормчий, но тот удобней устроил под мышкой рукоять весла и прикрыл глаза.
* * *Вторые сутки "Аврора" поднимался по реке через земли Гатара. Первые сутки всадники с Молотом на щитах скакали за скидом по берегу, но, убедившись, что Вадомайр не солгал, говоря, что они идут с миром в Бёрн, повернули и исчезли среди лесистых холмов на берегах, среди которых дымили варды.
Вадомайр с изумлением отмечал, что отвык от прохлады здешних земель и вида далёких гор — тех самых, где нашла могилу мать Ротбирта. Отвык от здешних лесов… До Шилеборды, сторлицы Бёрна, было ещё три дня пути, и мальчишка удерживал себя в руках лишь отчаянным напряжением воли. Время шло — и ему снились собирающиеся в Хана Гаар орды… Поэтому-то он шумно — слишком откровенно — перевёл дух, увидев этим вечером, как к реке по склону холма скачут два десятка всадников…
Это были несомненно анласы — в воронёной стали, на рыжих бронированных конях — и над ними летел чёрный с белым драконом баннорт. На скакавшем впереди был плащ из шкуры белого медведя, череп которого разом служил и капюшоном и короной… и Вадомайр понял, что ему, верней всего, не понадобится добираться до Шилеборды.
— Куда гребёшь, Йэни Асма?! — крикнул всадник в шкуре, осаживая коня над самым берегом. Звонко, отчётливо. И Вадомайр, поднявшись на ноги, вскинул ладонь в перчатке:
— К тебе в гости, Бёрн!
Всадник откинул череп, обнажив лицо с тонкими, но мужественными юными чертами и гриву волнистых солнечно-рыжих волос. Кэйвинг Вольхеда сын Аларди Бура, анлас из анла-анлай, властелин Бёрна, был на пару лет старше Вадомайра.
— Причаливай, Йэни Асма, — Вольхеда спрыгнул наземь, бросив повод щитоносцу. — Поговорим, если уж тебе так не терпится, что ты ради этого пошёл в такую даль.
* * *— Моя земля далеко, — Вольхеда, кутаясь в шкуру, протянул Вадомайру рог с пивом.
— Твоё слово — закон на севере. На тебе слава твоего отца, — сказал Вадомайр. — Ко мне прислушиваются многие на юге. Кэйвинг Нарайна сможет уговорить тех, кто владеет землёй между нами. Вместе мы разгромим врага…
— Ты умный, Славянин, — Вольхеда отхлебнул пива. — Ты год здесь. А уже взлетел туда, куда люди идут десятилетиями… Что получу я, если поведу свои сотни воевать? Землю? Слишком далеко, чтобы её удержать. А вот ты…
Вадоймар с отчаяньем смотрел в рог. Ну как объяснить этому парню — храброму, умному, честному, но ни разу не видевшему простого скутера! — что на самом деле кроется за всеми этими местными дрязгами?! Как, где найти слова?!
— Клянусь богами, — он поднял голову, — что я ничего не хочу для себя. Неужели ты веришь, что, сметя наши княжества, хангары остановятся?!
— Как раз я-то не верю, — Вольхеда на треть подвытянул из алых ножен меч. Меч был не анласский, не данванский — короче, но шире, с массивным "яблоком" в причудливом узоре и маленьким "огнивом". Славянский… — Кто будет пати кэйвинг? — меч вернулся в ножны.
— Если хочешь — Йэни Асма, Галад, Эргай и, может быть, Эндойн — поддержат тебя.
Вот тут, кажется, кэйвинг Бёрна заволновался. Вадомайр попал в точку… как всегда. Ведь, если будет победа, то все запомнят кэйвинга кэйвингов Вольхеду, разгромившего хангаров. Как помнят кэйвинга кэйвингов Рэнэхида, победившего данвэ у Эргая…
— Ты знаешь, на что ловить, — хрипло сказал Вольхеда.
— А ты знаешь, чего хочешь, — ответил Вадомайр. — Вот только моего юга ты не получишь, пати кэйвинг Вольхеда сын Аларди Бура, анлас из анла-анлай, властелин Бёрна.
Вольхеда встал.
— Тех, кто встанет на моём пути, я смету. Но сейчас ты прав. У нас — общий враг. И пусть пати кэйвингом будет достойнейший.
Вадомайр поднялся тоже.
— Мудрое решение. Мы будем ждать Север к исходу месяца на границе Галада и моих земель. Удачи, кэйвинг.
— Удачи, кэйвинг, — кивнул Вольхеда.
* * *Полпути домой уже было пройдено, когда курсом напересечку мелькнул силуэт нарайнской скиды. Вскочив на нос, Вадомайр узнал "Аруну" и приветственно заорал:
— Свидда! — прыгая на приближающуюуся палубу скиды. И тут же оказался в объятьях нарайнца. Какое-то время они стискивали друг друга до кольчужного скрипа. Отстранившись, Вадомайр спросил:
— Ну как живёшь?
— В море живу! — засмеялся Свидда. — Да вот у тебя попирую — не прогонишь?
— И прогнал бы, — Вадомайр помрачнел. — Ты что, ничего не слышал? Хана Гаар воздвиг войну на наш народ. Скоро битва… и в ней решится, жить нам, или нет.
Свидда свёл брови.
— Расскажи, — попросил он. И подал знак сушить вёсла.
Вадомайр повторил его для "Авроры".
* * *В эту долину — небольшую, заросшую лесом до волосяной густоты и рассечённую бурной речкой — вела всего одна дорога. Не дорога — тропка. Пахать землю тут было невозможно, а охота не стоила того, чтобы ломать ноги. Склоны гор были изъедены пещерами, но ни серебра, ни угля, ни самоцветов тут не водилось. А вот слухи о каком-то древнем колдовстве — были с ещё хангарских пор, а в последнее время как бы не усилились.
Ротбирт остался на перевале с конями.
— Ну их в лёд, — хмуро буркнул он. — Я буду ждать тебя тут. Нечестные это штуки. И как хочешь.
И он пошёл к небольшой хижинке, всей спиной выражая крайнее неодобрение.
Вадим постоял. Покачал головой. Вздохнул. И начал спускаться по тропинке между камней, испещрённых древними знаками, смысла которых никто не знал…
…Эта пещера была не самой большой, но очень удобной — сухой без подогрева, не холодной, не жаркой. Вадим даже подозревал, что её когда-то использовали под жильё и жалел временами, что вокруг столько повседневных дел — он бы непременно постарался раскопать, что за народ обитал тут — и почему в скалах над рекой есть место, ужасно похожее на искусственную взлётную полосу под лёгкие самолёты?
Но сейчас было не до этого.
Полковник Спалайкович повернул выключатель и негромко доложил:
— Последнее поступление было совсем недавно, — голос серба гортанным акцентом раскатился под сводом.
— Знаю, — усмехнулся Вадим, окидывая взглядом пещеру, залитую холодным "дневным" светом трубчатых ламп. Он помнил ассортимент наизусть…
— Пистолеты "Брен тен" (10 мм), 11-зарядные — 240 шт.
— Пулемёты BHI-PKM (7,62х54) со стозарядными барабанами — 25 шт.
— Автоматы АКМ (7,62х39) с семидесятизарядными барабанами и подствольниками ГП-30 — 120 шт.
— Автоматы АКМС (7,62х39) с тридцатизарядными магазинами — 30 шт.
— Самозарядные карабины SKS-USA (7,62х39) с тридцатизарядными магазинами и оптическими прицелами — 40 шт.
— Снайперские винтовки "Супер магнум" (.338 лапуа магнум), четырёхзарядные — 10 шт.
— Снайперские винтовки "баррет" М82А2 (12,7х99), десятизарядные — 4 шт.
— Дробовики "страйкер" (12-й охотничий), 12-зарядные — 20 шт.
— Ручные гранаты РГН — 2250 шт.
— Противотанковые гранаты РКГ-3 — 150 шт.
— РПГ-7 — 20 шт.
— РПГ-22 "Нетто" — 350 шт.
— РПО "Шмель" — 60 шт.
— АГС-30 на конных вьюках — 6 шт.
— ПЗРК "стрела" на конных вьюках — 8 шт.
— ПТРК 9К133 "Корнет-Э" на конных вьюках — 5 шт.
— РСЗО С-5 на конной тяге — 3 шт.
— 4х14,5-мм ЗПУ на конной тяге — 6 шт.
— 2х23-мм ЗСУ конной тяге — 4 шт.
— 2 вертолёта MD-500 — 1х3 30-мм пушка, 4 подвески (ПТР, ЗР, блоки НУР)
— 4 мотопланера — 1х3 7,62-мм пулемёт, 2 подвески (блоки НУР), противотанковые гранаты.
Комплексы снаряжения — немецкие камуфляжи с экранирующей пропиткой, "лифчики" нескольких моделей, перчатки-налокотники-наколенники, шлемы, обувь, маски… Аптечки. Запасные магазины. Фляжки. ПНВ. Фонари. Тросы, холодное оружие…
Хорошо быть кэйвингом, который ни перед кем не отчитывается, куда идут деньги.
И для всего этого были люди, умеющие с этим обращаться. И "хоть залейся" боеприпасов — можно было не жалеть на тренировки и знать, что останется и для боёв.
На данный момент тренировками в этих горах занимались ровно двести человек, набранных Вадимом везде, где только можно. Семьдесят три анласа, в основном — мальчишки младше 16 лет. Восемьдесят славян разного возраста, многие из которых недавно участвовали в восстании в городах. И сорок семь землян из дюжины стран — половина из них была высококлассными инструкторами.
В каком-то мальчишеском порыве Вадим долго думал об эмблеме (справедливости ради надо заметить, что всё-таки эта мысль его посетила когда он понял, что в его руках реально сколачивается отряд для современной войны). Он исчеркал эскизами кучу листов и все их спалил в камине. На изыскания убил ночь и кучу нервов. И вот, под утро, возя карандашом по бумаге и тихо чертыхаясь, вдруг понял, что изобразил — кажется, задумавшись о Тамбове — чёрный варяжский щит, а посреди него — стилизованный профиль головы волка: белого цвета, оскаленную, со вздыбленной шерстью. Вадим довольно долго глядел на неё, а потом решительно написал по верхнему краю щита жёлтым карандашом — по-русски:
