Денис Бурмистров - Принуждение к контакту
Сзади запоздало хлопнул выстрел.
Выиграв несколько секунд, которые катер потратит на разворот, Громов выжал из трясущегося мотора все. В лицо хлестал ветер, одежда давно уже промокла, но в Руслане проснулась какая-то упрямая злость, он разве что не кричал бандитам: «Врешь! Не возьмешь!»
Мимо летел берег, деревья и кусты слились в одну сплошную серо-зеленую стену. Глаза выхватывали лишь фрагменты – забор, застывший вдалеке поезд с несколькими вагонами, разбитые дачные теплицы.
Руслан оглянулся через плечо и выругался.
Катер настигал, пожирая расстояние словно голодный пес кость. На любой маневр пилота бандиты отвечали так же, двигаясь по пенному следу. Сбросить их с хвоста было нереально.
Бахнул выстрел, и воду чуть в стороне вспорол заряд дроби. Громов вильнул рулем и чуть не перевернулся, практически опрокинув лодку на бок. Раздались еще выстрелы, теперь к винтовке добавились еще и пистолетные хлопки.
Руслан знал, что попасть на ходу в движущуюся мишень крайне сложно. Но если пистолета опасаться стоило в последнюю очередь, то вот несколько дробин могли вполне вывести его из строя. Или мотор, который и так уже чихал и начинал дымиться.
Он снова обернулся и не удержался от крепких слов – катер был намного ближе, чем он думал.
Практически не соображая от страха, Громов отжал от себя руль, и лодка прыгнула в ближайшие камыши, ближе к берегу. Еще немного, еще одно движение руки – и он бы мог выскочить на пологий берег, разбив лодку о камни и топляк. По пластиковому дну и так грохало и скользило, а лодка прыгала как живая.
С хрустом ломались стебли камыша, в лодку залетали оборванные листья кувшинок.
Позади с хрустом заскрипел металл. Чье-то тело, ломая траву, упало за борт, хрипло матерясь. Мощные двигатели взвыли на тонкой ноте и забулькали, уйдя под воду. Погоня заглохла.
Более тяжелый катер с низкой посадкой со всего маху сел на мель, где смогла пролететь плоскодонка. Увлеклись, поганцы, не заметили подвоха.
Громов радостно завопил, показал бандитам кукиш и, вырулив из прибрежной болотины, вновь оказался на чистой воде.
Через пару километров двигатель неожиданно сдох. И пока Руслан пытался грести маленькими веслами, найденными в нише под носом, его засек другой катер, отчаливший от неприметного пирса на восточном берегу.
Громов, прищурившись от бликов солнца на воде, присмотрелся, разглядывая идущий к нему на всех порах катер, улыбнулся и сложил весла в лодку. Даже помахал рукой, привлекая внимание.
Катер был чуть больше, чем катер бандитов, с накрытым брезентом тяжелым пулеметом на носу. Ярко-синие борта, приземистая рубка с высокой антенной и крупным прожектором. На коротком флагштоке развевался флаг с гербом ООН.
«Голубые каски», миротворцы. Наконец-то.
Ооновцы выключили двигатели и, двигаясь инерционно, легли на встречный курс. На палубу вышел военный, положив руку на кобуру. Из-за стекол рубки внимательно смотрел второй, за его спиной третий пристегивал к автомату магазин.
– Эй! – заорал Руслан. – Помогите!
– Держите руки на виду! – раздался голос, усиленный динамиком. – Не делайте резких движений и не опускайте голову!
Пилот лишь широко улыбнулся, поднимая руки выше.
Его закачало на волнах, когда катер приблизился и один из военных, невысокого роста и в зеркальных очках, зацепил корму лодки багром. Второй, худой и напряженный, окинул взглядом изможденную и грязную фигуру пилота, заглянул в лодку.
– Что-то не похож ты на рыбака, – заявил он насмешливо, бесцеремонно переходя на «ты».
– Я не рыбак! – все еще улыбаясь, воскликнул Громов, заговорил быстро и сбивчиво: – Я пилот спасательного вертолета, потерпевшего крушения в Зоне. Свяжитесь с руководством Института внеземных культур или с начальником службы безопасности Разуваевым…
– Да-да, – без особенного интереса кивнул военный, разглядывая одежду и рюкзак Громова. – Ну-ка, на борт.
Он скинул ногой веревочную лесенку, указал рукой рядом с собой.
Руслан попытался возразить, понимая, что ему не верят:
– Мужики…
– На борт! – жестко повторил патрульный. За его спиной маячил автоматчик.
Громов вздохнул и полез по лестнице, перешагнул ограждения и ступил на палубу военного катера. Тут же его довольно бесцеремонно развернули, заставив упереться руками за леера, вытащили из-за пояса нож и профессионально обхлопали, выискивая скрытое оружие.
– Потише, мужики, – возмутился Громов, но, получив несильный, но неприятный хлопок по затылку, решил пока потерпеть. Работа, видимо, у патруля не сахар, вот и перестраховываются. Ничего, сейчас разберемся.
– Сталкер? – поинтересовался другой голос, судя по всему, автоматчик.
– Нет. Я же говорю, пилот разбившегося вертолета. У вас должна быть сводка.
– Форма вроде летная, – неуверенно сказал первый ооновец, придерживающий Руслана за плечо.
– Посмотри, что в рюкзаке и в карманах, – скомандовал второй. И обратился к Громову:
– Документы есть, летчик?
– Откуда? Только вот, нашивка с фамилией.
Тем временем пальцы бойца миротворческого корпуса пробежались по карманам разгрузки, выудили найденный перед встречей со сталкерами объект.
– Опа, – крякнул обыскивающий его ооновец. – А это тебе зачем, пилот?
– Да, елки-палки, мужики… – Руслан попытался обернуться, чтобы все объяснить, но его жестко ткнули кулаком под ребра.
– Стоять, не шевелиться!
Руслан зашипел от боли, но подчинился. В нем поднималась горькая обида и злость, но он успокаивал себя тем, что уж на берегу-то, на базе ООН, все точно разрешится.
Тем временем обыскали рюкзак и подсумки. Естественно, нашли кнышевские гайки с болтами, еще один артефакт, завернутый в холщовую тряпку, брезент для ночевки, спички, компас и еще много всякой мелочи типа спичек и фонарика.
– А где ты это взял все, пилот? – с издевкой спросил автоматчик. – Ты с этим из вертолета вывалился?
Второй военный коротко хохотнул, сгребая найденное ногой в угол.
Громов промолчал, понимая бессмысленность объяснений. Эти ребята так часто ловят сталкеров и наркокурьеров, так часто слышат от них всякие небылицы, что, понятное дело, вряд ли поверят на слово. Что ж, добраться бы до телефона, а там…
– Эй, хорош с ним миндальничать, – раздался раздраженный голос из кабины. – Давайте его в «стакан», есть еще один сигнал.
– Эй, – Руслана хлопнули по плечу. – Иди давай.
Громову скомандовали снять разгрузочный жилет, ремень и вытащить шнурки из ботинок. Загнали в узкий кубрик в носовой части, по сути – в пустую коробку без мебели и света. За спиной пилота захлопнулась тяжелая дверь, и он оказался в полной темноте.
Глухо зарокотали мощные двигатели, катер дернулся и пришел в движение. Руслану пришлось растопырить руки и упереться в стены, чтобы не упасть. Очень скоро пилот устал стоять в такой позе, опустился на пол и вытянул ноги.
В темноте, под мерное раскачивание, он уснул.
* * *Пробуждение было неприятным. Дверь распахнулась, и в кубрик впихнули еще одного человека, полуголого и дрожащего. Громов резко сел, затряс головой и поспешно убрал руки, пока их не оттоптал новенький. Не успел он что-либо сказать, как узкая полоска света пропала с хлопком двери и щелчком засова. Полуголый сосед что-то запричитал не по-русски, забился в дальний угол и больше никак себя не проявлял, лишь всхлипывал изредка.
Катер опять набрал ход, над головой затопали ботинки. Что-то неразборчиво бубнили военные, но слов разобрать не удавалось.
Руслан встал, распрямляя затекшую поясницу. Аккуратно, чтобы не задеть второго задержанного, потряс ногами. Подумал, стоит ли покричать и попросить выпустить, но вновь решил лишний раз не нарываться. Сейчас он все равно поделать ничего не мог.
Спустя примерно час, катер замедлил движение, в борт стали ударят волны, отраженные от пирса или от берега. Над головой снова затопали, раздались голоса и приветственные крики. Двигатель полностью смолк, и кто-то со стороны крикнул: «Принимай!»
Катер ткнулся бортом и замер. Пробарабанили ботинки по лесенке, и дверь кубрика распахнулась. Прикрывший от света глаза Громов услышан холодное:
– На выход, живо!
Пилот пропустил вперед себя полуодетого мужчину, оказавшегося худым гостем из Средней Азии, одетым в дешевые джинсы и кеды. Сам пошел следом, плюхая ботинками без шнурков. Хорошо еще, что летный комбинезон не нуждался в поддерживающем ремне, иначе пришлось бы еще и штаны держать. А так – терпимо. Тем более что недолго уже осталось.
Но, ступив на палубу, Руслан увидел не совсем то, что ожидал. Вместо пирса миротворческой базы катер причалил к небольшой деревянной пристани, старой и неухоженной. На почерневших, скрипучих досках стояли небритые бритоголовые ребята крепкой фактуры с недобрыми лицами. За их спинами, на дороге, идущей вдоль березняка, у обочины притулились два тонированных внедорожника.
