На все четыре... (СИ) - Сысолов Дмитрий

Князь

Времени на организацию операции катастрофически не хватало. Всё приходилось делось второпях. Но и затягивать с исполнением было не менее чревато. С каждым прошедшим днём увеличивалась возможность утечки информации к противнику. Так что два-три дня это всё, что Юрий мог выделить на подготовку.

От масштаба задействованных сил у него, порой, кружилась голова. До этого самыми масштабными операциями были первая восточная война и штурм Просвета. Но в обоих случаях количество задействованных бойцов было меньше в разы.

Все силы были разбиты на штурмовые отряды по двадцать человек. И это, не считая вспомогательных соединений и экипажей БМП. Сам Князь выставлял два таких отряда. Под командой Киселя и Лома. Север же, оголив свой фланг на границе со Жмуром, смог выставить три полноценных отряда. Под командами Бура, Медведя и самого себя. Свою гвардию Север собирался вести в бой самостоятельно. Старик смог выставить всего один отряд по командой Шаха. Увы, но народу у него было не так много, а бойцов и того меньше. Ещё один полноценный отряд выставляли малиновцы под командой Немца. Ну и восьмой отряд прислал Мельник из Иковки. В принципе, Мельник мог бы выставить и два отряда, но это явно была не его война. Спасибо на том, что верный своему союзническому долгу хоть один отряд прислал. Итого восемь отрядов по двадцать человек. Да плюс броня, да плюс связь, да плюс разведка… Короче, бойцов набиралось под две сотни. И это только с северного направления! С юга пришлые тюменцы вместе с Губером сформировали ещё шесть таких же отрядов. Пять отрядов Губера, и один из тюменцев. То есть, общее количество было изрядно так за три сотни.

Восточники же, по всем прикидкам, могли выставить единовременно не больше сотни бойцов. Ну, может и больше, но едва-едва. Сто десять-сто двадцать это предел. То есть, как бы трехкратное преимущество уже имелось.

Но и это еще не всё. На операцию командованием (то есть, именно Князем с небольшой помощью тюменцев) было выделено просто ужасающее количество патронов. Патроны, которые и так на вес золота, выделялись Юрием с зубовным скрежетом. Но, всё же, выделялись. Лучше сжечь несколько лишних цинков патронов, чем потерять лишний десяток бойцов, которые могут понадобиться, допустим, через год. Так что Князь придушил свою жабу и вскрыл свои запасы.

Что-то выделил Серёжа-спецназер. У них тоже были свои запасы, но, в основном, он помог с топливом. У Князя ещё и своё, конечно, оставалось, но должен же и Сергей вкладываться. Тем более, что он собирался стать главным выгодополучателем. Ну, по крайней мере, так подчёркивал Юра. Понятно, что тюменца в первую очередь интересуют работники и их он уведёт к себе в Тюмень. Но мелкие-то пацаны останутся тут. Да и сам Восточный он к себе на север не увезет. Так что без своей доли пирога Князь не останется. Но патронов было всё равно жалко до слез. Это же невозобновляемый ресурс! С каждым сожжённым патроном их остается всё меньше и меньше.

Нет, Сергей, конечно, обещал, что всё потраченное Князем он вернет. Типа, он знает расположение складов росрезерва, где есть всё необходимое. И, вроде даже, причин не верить ему не было, но всё равно. Вернет-то он когда? А сейчас тратится именно княжеские запасы. А если б их не было? Вот то-то и оно.

А ещё, что повышало шансы на успех (ну, помимо трехкратного численного преимущества, эффекта неожиданности, кратно лучшего оснащения и тяжёлой бронетехники), это было выбранное время атаки. После долгих споров было выбрано именно время финала их гладиаторского турнира. Вся верхушка анклава, во главе со Шварцем будет присутствовать на трибунах. Да и, минимум, половина всех его бойцов тоже. А может и больше половины. Так что на оставшиеся человек сорок, держащих оборону, придётся три сотни штурмовиков союзников. Так что численный перевес становится и вовсе неприличным. И шансы на успех превращались и вовсе чуть ли не в стопроцентные. Вот только времени на подготовку операции почти не оставалось. Финал уже послезавтра!

Фокс

Анжела с самым независимым видом подошла к посту охраны. Там опять куковал вчерашний автоматчик. Увидев девушку он заметно оживился. Видать весь день сам себя корил — за упущенную вчера возможность и намерен сегодня быть порешительнее. Надеется скрасить свое ночное дежурство с нею. Мысленно улыбнувшись Анжела напустила на себя самый строгий и неприступный вид. Не то чтобы она была так уж против позаигрывать с мальчишкой, но времени не было. Нужно спешить на точку. Контрольное время с часу до двух. Вчера на встречу никто не явился, так что нужно повторить. Ну, а если, ни сегодня ни завтра никто не появится, придется уходить своим ходом.

А охранник, похоже, действительно себя накрутил и сходу начал заигрывать. Даже обниматься полез. Без особого, впрочем, напора. Стоило Фокс с сердитым видом скинуть со своих плеч его руку, как он тут же отступил. Это было так забавно, что Анжела чуть не рассмеялась. Нерешительный такой. Такой «скромняшка». Ути-пути. С трудом сдержавшись, девушка выскользнула с территории стадиона, пообещав себе, что если время позволит — поддразнить малыша по возвращении.

Местом встречи было выбрано здание второй поликлиники. Она находилась тут же рядом со стадионом и далеко идти не нужно было. Но Анжела предусмотрительно прошла мимо входа (мало ли кто за ней наблюдает? Может вот этот же отвергнутый кавалер вслед смотрит?), и скрылась во дворах. Ну, вроде как, скрылась. На самом деле, оглядевшись по сторонам и убедившись в полной безжизненности двора, она зашла в поликлинику «с чёрного входа». Ну, то есть, через разбитое окно первого этажа со стороны двора.

В здании было темно как в гробу. Окна, в которые попадал хоть какой-то свет (которого почти не было. Погода стояла пасмурно-дождливая и даже свет луны или звезд не мог особо помочь) были только в кабинетах, а пустые коридоры тонули в абсолютном мраке. Выбравшись в коридор Фокс включила крохотный светодиодный фонарик. Света он почти не давал, но хоть стены видно.

Несмотря на темноту девушка была почти уверена. Она в здании не одна. Они не видела никаких признаков чужого присутствия, не слышала ни одного постороннего звука, ни улавливала ни одного неуместного запаха. Но всё равно она была уверена — в здании кто-то есть. Рука сама собой поползла в гриву волос на голове, ухватив фигурную заколку в форме маленького кинжала. Собственно, именно кинжалом она и была, а заколка это так… Прикрытие.

— Надеюсь, ты не станешь тыкать в меня ею? — негромкий шепот впереди по коридору заставил девушку облегченно расслабиться. Это Мамон. Явка сработала. Контакт состоялся.

— Ну не знаю, не знаю, — почти промурлыкала Анжела, — ты же как-то не особо горишь желанием в меня чем-нибудь потыкать, так почему бы мне тогда этим не заняться?

— Ну мне есть в кого тыкать, — хмыкнул парень, не обидевшись. К подобным подколкам со стороны Фокс он уже привык. Всё-таки больше месяца знакомы. Он хоть адекватно на них реагировал, не кривился и не изображал из себя оскорбленную добродетель, как некоторые. — Пошли.

— Куда ты меня ведешь, «Пупсик»? Что ты собрался там со мной делать? — никак не могла успокоиться Анжела. На нее снизошла эйфория. Всё-таки, что не говори, но одной в логове врага, все время в напряжении… Утомляет. И, теперь, встретив союзников она испытала такое чувство облегчения, что никак не могла остановиться. Слова лились из неё, выплескивая её радость в привычном флирте.

— Тихо, — не принял её тона Мамон. — Молча идём.

Они вышли из здания поликлиники и нырнули во дворы. Впрочем, шли они недолго. От стадиона далеко отходить не стали. Буквально вот соседний дом. Прошли по пустому подъезду, поднялись по гулкой лестнице и вот они уже в одной из квартир на девятом этаже.