Ник Ким - Легенды Космодесанта
Наконец-то в тоне Пазана появилось что-то вроде командных ноток. Медленно и методично он организовывал отделение для ведения огня. Он даже вырыл в стене капилляра яму, обеспечив стрелку более устойчивую позицию, и крепко привязал болтер к Хвигиру, чтобы отдача при стрельбе под столь неудобным углом не вырвала оружие у него из рук.
— Огонь! — наконец скомандовал Пазан.
Скауты покрепче уперлись в землю ногами, и Хвигир нажал на спуск.
— Перезарядить. Поправить прицел. Огонь. Перезарядить. Поправить прицел. Огонь. Перезарядить, — распоряжался Пазан, и отряд следовал его приказам. — Стоп!
Мы с ним заглянули за край обрыва. Разъедающая плоть кислота, которой начинены снаряды «адского пламени», проела панцири ногогрызов. Не видя врага, они отбежали от стены и принялись пожирать трупы биотитанов, очистив проход через каверну. Как я и ожидал.
Чего я не ожидал, так это увидеть то, что служило ногогрызам пищей, — то, что сейчас показалось на свет. Я смотрел вниз, и горло мое сжималось от ужаса. Там раскинулось поле, вымощенное искореженной, покрытой вмятинами силовой броней, черно-желтой, как мой собственный доспех. Ногогрызы пировали трупами наших братьев.
Прежде я видел такое лишь в ночных кошмарах — в жутких снах о падении Соты. Я был там во время гибели планеты, но худшее пропустил. Когда враг прорвал последние линии обороны, я уже находился на борту «Громового ястреба» — без сознания, с ногами и грудью, превратившимися в месиво биоплазменных ожогов и порезов. Когда я упал, какой-то сержант вытащил меня с баррикады, швырнул на опустевшую вагонетку, возвращавшуюся в тыл за новыми боеприпасами, и вернулся в строй. Никто из выживших не знал имени моего спасителя.
Я не помню, как перебрался с вагонетки в один из эвакуирующихся «Громовых ястребов». Зато помню, как «Ястреб» петлял и уходил в штопор в отчаянных попытках проскользнуть сквозь дождь падавших спор. Споры тиранидов продолжали сыпаться на планету, уже не встречая сопротивления. Я очнулся как раз вовремя, чтобы ощутить последний рывок гравитации Соты, которую мы оставляли на растерзание врагу. Как раз вовремя, чтобы осознать, что мы не исполнили свой священный долг.
Мы очистили родильную камеру биотитанов от ногогрызов и мелких ксеноформ. Это заняло почти целый день. Сигнал таинственного маяка продолжал упрямо пульсировать на экране ауспика, однако задержка была необходима. Из обычного препятствия на нашем пути пещера превратилась в святилище. Мы вызвали шлюпку и приказали служителям-рабочим присоединиться к нам. Прибыв на место, они поддержали нас огнем, что позволило наконец-то очистить каверну. Мои подопечные стояли на страже, в то время как рабочие начали извлекать тела павших братьев. Мы насчитали тридцать семь боевых доспехов. Больше трети роты пало здесь в сражении с новорожденными биотитанами, вырвавшимися из зародышевых оболочек. Что за славная битва!
На броне виднелись знаки различия Пятой роты. Этих воинов не было на Соте во время нападения «Кракена». Они сражались и пали несколькими месяцами раньше. Магистр ордена Торкира направил их к самой границе секторов, охраняемых Косами, в ответ на донесения о мятеже и вторжении ксеносов. Сам он возглавил основные силы, которым следовало подавить восстание на севере галактики. Тогда он еще не знал, что набеги ксеносов были лишь вершиной айсберга — авангардом приближающегося флота-улья «Кракен». Мы получили от Пятой несколько рутинных отчетов, искаженных помехами пси-поля, а затем боевые братья канули в тень в варпе.
К тому времени как другая рота освободилась и смогла за ними последовать, открылась правда о флоте «Кракен» и об опасности, которую он несет Соте. Был объявлен всеобщий призыв — все боевые братья были отозваны домой для защиты родной планеты. Так что судьба Пятой стала очередной загадкой — сотня воинов среди миллионов, уже сгинувших в пасти «Кракена», и миллиардов, которых ждала схожая участь.
— Так это правда, — сказал старший служитель Гриколь, подходя ко мне. — Еще одна тайна разгадана.
— Прикажи своим людям работать как можно быстрее, Гриколь. Расчистите эту зону, чтобы я мог вести своих подопечных дальше. Мы здесь ради живых, а не ради мертвых.
Гриколь отдал распоряжения рабочим, пока я инструктировал новичков. Но затем служитель снова подошел ко мне и окинул меня скептическим взглядом.
— Ты хочешь что-то сказать? — спросил я.
Слуга ордена, простой рабочий, никогда бы не осмелился задавать вопросы посвященному боевому брату. Но не Гриколь. Я нашел его на Грайе — работник гидропонной установки, ставший капитаном ополчения перед лицом близящейся опасности — флота-улья. Его жена давно умерла и избежала всех ужасов нападения тиранидов. Дети Гриколя погибли, сражаясь под его командованием. Он успел повидать самое страшное и не испытывал ни малейшей робости в моем присутствии. Бывший капитан свободно выражал свое мнение, и я его за это уважал.
— Неужели вы считаете, что у них есть хоть малейший шанс? — сказал Гриколь со своим сильным грайским акцентом. — Что все это время они жили и сражались внутри одного из чудовищ?
Я посмотрел на него сверху вниз:
— Ты человек, Гриколь. Я знаю, что тебе сложно это понять. Смертному солдату многое нужно: еда, боеприпасы, убежище, сон, даже новые приказы от начальства, чтобы не чувствовать себя брошенным. Без этого смертный солдат не может функционировать. Он слабеет и падает духом. Но мы — Астартес. Мы не такие, как вы. Мы можем есть то, чего вы есть не можете, можем спать, оставаясь настороже. Поручить Астартес задание — значит дать ему цель, которой он будет добиваться, пока ему не прикажут остановиться или пока Император не призовет его.
Гриколь внимательно меня выслушал, задумчиво кивая, а затем снова заговорил.
— Ты вы считаете, шанс есть? — повторил он.
Служитель, похоже, не собирался отступать.
— Подумай, кого мы пытаемся здесь найти, — снисходительно отозвался я. — Это Пятая рота: капитан Феодосий, командор Кассий, лейтенант Энерон, знаменосец Вальтиох. Если кто-нибудь и выжил, то это будут такие воины, как они.
Гриколь кивнул:
— Я понимаю. Но… думаете ли вы, что есть шанс? — спросил он в третий раз.
Грайец обнажил в ухмылке гнилые зубы. Если бы со мной говорил новичок, я бы и минуты не стал терпеть такого дерзкого упрямства, но, в отличие от них, Гриколь кровью заработал право на откровенность.
— Хочешь узнать правду? — Я глубоко вздохнул и отвел глаза. — Конечно нет. Мы найдем на этом корабле лишь смерть. Ничего другого во время этих операций нам не обнаружить. Ты видел то же, что и я. Даже мертвыми эти корабли пожирают все, что попадает внутрь. О каких выживших может идти речь? Спасательные команды магистра Фрасия — совершенно бесплодная затея.
Я вновь позволил взять верх горечи и раздражению, которые вызывал у меня новый магистр ордена. Однако в присутствии Гриколя это не имело значения: он был не из болтливых.
— Он поведал мне, что назвал нас Спасательными командами, потому что мы станем спасением ордена, — продолжил я, все еще кипя негодованием против далекого командира. — Но ты знаешь, как нас называют братья из боевых рот?
Гриколь слегка качнул головой.
— Собирательными командами, — сказал я.
— Хм, — пробормотал он. — Метко.
Собирательные команды. Это задумывалось как оскорбление, однако с каждой новой вылазкой прозвище казалось мне все более подходящим. Несмотря на все наши усилия, мы не обнаружили ни одного из пропавших братьев. По крайней мере, ни одного живого. Мы собирали лишь хлам. Ксеноформы тиранидов используют каждый атом, до которого могут дотянуться, но в первую очередь предпочитают биологический материал. Нашу плоть. Эту закуску они выбирают среди любой другой.
Поэтому добычей Спасательных команд становилось то, что корабль-улей, особенно поврежденный абордажной командой, мог пропустить: оружие, доспехи. Они принадлежали не только братьям-Косам. Снаряжение Астартес, которое мы находили, было раскрашено в самые разные цвета: желтый и красный, синий, серебряный, черный и зеленый. Невзирая на то что другие ордены могли счесть это святотатством, мы забирали все. Наши приказы были ясны: спасти все, что можно.
Люди Гриколя работали быстро и целеустремленно. Как и сам Гриколь, они были рождены на мирах, павших под ударами «Кракена»: Мирале, Грайе и других, — мирах, которые мы пытались защитить во время долгого отступления с Соты. Все служители, изначально принадлежавшие ордену, погибли при обороне Соты. Юноши и старики, больные и раненые — все они взяли в руки оружие и пожертвовали жизнью, чтобы подарить несколько драгоценных секунд своим повелителям. Чтобы мы, Астартес, могли спастись.
И мы спаслись, но в то время наше бегство, казалось, лишь отсрочило окончательное уничтожение. Выжившие с Соты добрались до системы Мираля, где доложили о потере родного мира вернувшемуся магистру. Торкира был поражен, почти сломлен этим известием. Кое-кто предлагал отступать дальше перед лицом многократно превосходящего нас врага, но магистр отверг эту идею и привел нас всех к присяге вызова. «Кракен» приближался, и мы должны были бороться до конца и умереть в джунглях Мираля.
![Сергей Плотников - Таймлинк (сборник рассказов по миру Паутины Света) [закончен]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
