Василий Головачев - Возвращение «Стопкрима»
Самандар кивнул, соглашаясь.
Они вышли из магазина через запасной выход во двор дома, встретили молодого парня в джинсе и втроём повернули на Большую Никитскую улицу, где сели в поджидавший их джип «Инфинити».
– Удачно сходили? – поинтересовался водитель.
Котов кивнул, усаживаясь и вспоминая, как они выбирали бандлик.
Самандар составил план зачистки чиновников высших властных структур, в котором насчитывалось более трёхсот пунктов. Выбирали уродов, не подвластных уголовному преследованию из-за круговой поруки чиновного люда, являвшейся залогом выживания коррупционной системы, не сдающей своих, из десятка наиболее одиозных дел. Рассмотрели дело гражданского активиста Константина Данилова, который якобы «без всякой причины плюнул на куртку незнакомому парню, вступил с ним в драку и зарезал несчастного ножом». Такое обвинение выдвинуло следствие, хотя оно строилось на показаниях вора-рецидивиста, который вообще узнал об убийстве со слов полиции. Следователь предложил ему сделку, вор согласился, и Данилова задержали… спустя два месяца после инцидента (!). Никаких улик не нашли, и тем не менее парня осудили и посадили, не приняв во внимание ни одного доказательства защиты, в том числе главного: Данилова в день убийства вообще не было в Москве!
По этому делу наказанию должны были подвергнуться следователь, прокурор и судья Басманного суда. Плюс вор-рецидивист, полный отморозок по всем статьям.
Второй пункт плана сообщал об «отмазке» от суда полицейского в Туле, забившего насмерть арестованного. Полицейскому было двадцать лет, и метил он в начальники отделения, будучи сыном заместителя мэра города, хотя за ним тоже тянулся хвост грехов – от воровства автомобилей до попытки изнасилования. Обращение правозащитного фонда «Общественный вердикт» к главе СКР не возымело действия, убийцу отпустили «на поруки».
По этому делу Самандар предлагал заняться и полицейским, и его папашей, и начальником УВД, и сотрудником Следственного комитета, не давши ход уголовному преследованию убийцы.
Не менее суровое наказание ждало работников Следственного комитета Ивановской области, обкатавших прибыльный бизнес по фальсификации взяточничества и коррупции, как это делал и московский глава ГУЭБ Сабуров. Они выбивали у подходящих обитателей СИЗО письменные доносы на предпринимателей и привлекали к уголовной ответственности преимущественно невиновных людей да неугодных чиновников, честных и неподкупных. Помимо высочайшей эффективности, такой способ «дознания» был совершенно безопасен. В соответствии с приказом главы СКР следователь фактически был защищён от обвинений со стороны подследственного и мог делать с ним всё что угодно, если тот не соглашался «делиться». А поддерживал всю эту свору новый губернатор Ивановской губернии Михаил Мунь, круто держащий в своих руках весь местный «бизнес».
По этому делу следовало убирать самого Муня, его помощников и чекистов из местного СКР, всего двадцать два человека. Хотя физической ликвидации подлежали всего трое, остальным грозил вброс в Интернет мощного компромата.
Статистика свидетельствовала, что из десяти уголовных дел, в которых фигурировали высокопоставленные чиновники федерального и регионального уровней, девять до суда не доходили. Этот «миропорядок» надо было менять.
Но Котов выбрал первое из дел – с генералом Сабуровым, от которого пострадал не только бывший начальник ГУЭБ Колбасников, но и множество службистов рангом пониже, трое из которых, по данным Самандара, «выпали из окна или с балкона при принятии большой дозы алкоголя». Хотя все понимали – их просто убрали.
– Что молчишь? – посмотрел на него Вахид Тожиевич.
– Думаю, – очнулся Василий Никифорович.
– О чём, если не секрет?
– О грязи людской. Чем больше живу на свете, тем больше презираю весь род человеческий.
– Не ты первый. Хотя нашёл о чём думать. Человечество, по сути, преемник тараканьей морали, гнусное порождение дьявола Конкере, и ты это знаешь.
– Обидно за судьбы хороших людей.
– Для того мы и создали «чистилище», чтобы об этом помнили наверху. Надо было воскрешать СК ещё в две тысячи четырнадцатом году.
– Тогда президентом был Путин, он не стал бы рисковать своим рейтингом. Он даже не рискнул послать в Украину ДРГ[7], чтобы замочить убийц – Порошенко, Яроша, Тягнибока, Наливайченко, всю военную сволоту.
– Вряд ли это помогло бы, все эти нелюди – шестёрки американцев, выполнявшие указы из Вашингтона, мочить надо было Госдеп США вместе с президентом и всей военной сворой. Хотя и это не помогло бы, Зло вообще невозможно уничтожить методами самого Зла.
– Зло не уничтожить и методами Добра, если хочешь. Нет смысла философствовать на эту тему, мы с тобой давно переросли эти понятия. Есть силы и возможности бороться с ним? Тогда давай заниматься этим делом молча, стиснув зубы. Или ты начинаешь сомневаться?
– Нет, – ответил Вахид Тожиевич после паузы. – Просто я вспоминаю слова одной пары писателей: кто всю жизнь сражается с драконами, сам в конце концов становится драконом.
– Нам это не грозит, – убеждённо возразил Василий Никифорович. – Мы ни разу не ошиблись в оценке отбросов общества, управляющих этим обществом. Попробуем и впредь действовать так же.
Самандар помолчал.
– Пора заняться ФСИН. Мы получили доказательства, что в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Краснодарскому краю якобы умер создатель ОПГ Куц, виновный в убийстве семьи фермера, а на самом деле Куц жив, убили его двойника, сам он теперь на свободе.
– По-моему, такое уже было.
– В две тысячи четырнадцатом году: умер Сергей Цапок, на самом деле – его двойник. Тогда дело спустили на тормозах, письмо пострадавших начальнику ФСИН с просьбой разобраться осталось под сукном, но это уже распространённая практика.
– Пошли туда Синельникова.
– Не царское это дело – посылать наших парней мочить сволоту. Сброшу компромат в Сеть на весь генералитет Ивановской области.
– Обсудим, и вот ещё что… – Котов посопел в нерешительности, что с ним бывало редко. – Меня беспокоит Матвей.
– Он у тебя вполне самостоятельный, к тому же у отцов и детей разные подходы к жизни. Их время – кидать камни, наше – собирать.
– Что ж мы с тобой до сих пор кидаем? – проворчал Котов. – Не выросли ещё? Он со мной не делится, но я знаю, что Стас задумал что-то, таскает его за собой по стране, показывает МИРы.
– Зачем? – удивился Вахид Тожиевич.
– Знал бы – не переживал. Не сможешь как-то выяснить, чем занимается Стас? Он каким-то образом стал приближённым Меринова, а мы знаем, что это за тварь.
