Яна Завацкая - Про жизнь и про любовь
Да, в городке гэйнов все было устроено удобно, несколько новеньких корпусов - жилье, штаб, гаражи для техники. Рядом располагались части гэйн-велар - пехота, танкисты, артиллеристы. Вот только между корпусами ничего не было, кроме сплошного пустыря, теперь покрытого снегом. Время от времени Ивик попадала в наряд, и разгребала этот снег огромной лопатой, расчищала дорожки.
Вертолет до Кавея летел послезавтра. Ивик решила не мучиться с поездом. Два часа - и ты в Кавее, а там нормальный аэродром, пассажирские рейсы теперь прямо до Шим-Варта. В крайнем случае, до Вейга. Зачем трястись трое суток в вагоне?
Тем более, приятно вот так побыть здесь, когда делать-то ничего не надо. Нагрузка в части, конечно, куда меньше, чем была в квенсене. Учить гораздо меньше - два раза в неделю занятия по повышению квалификации, и все. Тренировки, правда, довольно серьезные. Патрули гораздо чаще. Но всегда ощущаешь внутреннее напряжение, всегда что-то надо делать. Если выпадали свободные часы, Ивик читала книжки, в поселке была отличная библиотека, или же писала. Она начала большой роман о межзвездных полетах. Ее стала очень интересовать эта тема - космос, звезды, передвижение в Пространстве, минуя Медиану.
А вот теперь можно только читать и писать, и больше ничего не делать. Ну постирать, конечно, подежурить по спальне. А так - красота. Целых два дня. Понятно, что если вдруг тревога, Ивик тоже придется идти, но пока тревоги нет, можно жить спокойно.
Идти по заснеженной улице Маира, вдоль одинаковых длинных стен бараков, по вытоптанной меж сугробов дорожке. Как хорошо! Ивик невольно улыбалась. Она только что сменила библиотечные книги. Парочку надо будет взять с собой, хотя в Шим-Варте, конечно, найдется, что почитать. Снег поскрипывал под толстыми подошвами зимних ботинок. Вдали раздавался собачий лай, из труб валил дым, ряды сосулек под крышами блестели и переливались в солнечных зимних лучах. И небо было зимним - высоким, бледным и чистым. И дети. В квенсене Ивик отвыкла от этого, а здесь, как и в Шим-Варте, было очень много детей. Только здесь, на севере, им веселее зимой - Ивик миновала огромную залитую снежную горку, на которую карабкались целые гроздья малышей, скатывались с визгом на попах, на дощечках, на самодельных салазках. Дальше, на замерзшем пруду стайка ребят постарше гоняла на коньках. Взрослых не было видно - сейчас все на работе. А вот ребята все дома, потому что - каникулы, все тоорсены и вирсены сейчас распущены. Сколько еще каникулы продлятся? - дня три, прикинула Ивик.
Она постояла перед строящимся двухэтажным зданием - здесь будет продуктовая База, клуб, кажется, и кинотеатр. Может, и библиотека сюда переедет. Интересно наблюдать за строителями… И ведь еще неделю назад второй этаж и не начинали, а теперь - вот он стоит, сверкает новенькими панелями. Стройка напоминала поле боя - кто-то отрывисто кричал команды, бегали туда-сюда строители с носилками, быстро двигалась стрела крана. Только здесь все останутся живы, подумала Ивик. И слава Богу.
— Тетенька, а покажи пистолет?
Она обернулась. Двое пацанов лет десяти смотрели на нее блестящими глазами. Ивик усмехнулась. Рука легла на кобуру.
— Не положено, - сказала она. Мальчишки разочарованно переглянулись.
— А у вас какое звание?
— Гэйна, - сказала она. Никакого звания - рядовой, и все. Просто гэйн, так принято говорить. Ей хотелось чем-нибудь порадовать пацанов. Сунула руку в карман - там обнаружились залежавшиеся с завтрака несколько кусков сахара.
Не очень-то военный подарок, но… Ивик достала сахар, протянула ребятам по куску.
— Спасибо, хесса, - солидно сказал тот, что повыше.
— Вольно, - фыркнула она, - можете идти, квиссаны.
Мальчишки порскнули прочь. Ивик посмотрела им вслед, улыбаясь. А что… года через два - кто знает?
Военная часть располагалась на вершине холма (постоянные пронизывающие ветры, ледяной холод зимой). Ивик поднималась по дороге, раскатанной рубчатыми следами грузовиков, временами оглядываясь назад - отсюда было видно, как еще мал поселок. Видна вдали линия железной дороги и станция, и две цепочки зданий - главная улица Маира, и несколько тупичков, и стройки, стройки - краны, высокие заборы, отвалы, неутомимое копошение строителей. Поселок-младенец, подумала Ивик. Сердце сжимается, до чего маленький. И беззащитный (вот только Килн не надо вспоминать, хорошо? Здесь так не будет. Не будет, наверное. Во всяком случае, вспоминать не надо). Но ведь все это построено всего за 4 года. А что здесь будет через 20 лет, через 50? Может быть, большой город, как Шари-Пал. Академии, школы, высотные дома вместо бараков. И ведь я это увижу, подумала Ивик. Если не убьют раньше - увижу еще. Даже если всю жизнь прожить здесь, в Маире, и никуда не уезжать - можно увидеть так много нового. И будущее, о котором я пишу - оно хоть немного приблизится.
Может быть, тогда и люди станут другими… как в моем романе, подумала Ивик. Добрее, терпимее друг к другу. Нет, понятно, что они не будут идеальными, но все-таки!
С непосредственным начальством Ивик повезло. Командир их шехи, шехина Валла иль Гай была опытная добродушная гэйна лет пятидесяти. Большой карьеры она не сделала, зато, в отличие от других гэйн, родила кучу детей - их у нее было восемь. К Ивик она относилась очень снисходительно, по-домашнему. Командир отделения, ксат Вир иль Керен, носил прозвище Вирик - желтогрудая птичка такая, которая в родных краях Ивик жила зимой, а здесь - летом. Вообще-то на вирика он был никак не похож, скорее уж, на быка, но нрав у ксата был простой и веселый.
Соседки Ивик были единственными незамужними девушками шехи. И то восемнадцатилетняя Хетта собиралась замуж весной, была помолвлена. Арике был двадцать один год, два года назад у нее погиб жених, и она до сих пор еще не могла прийти в себя. Эсси, старшей, уже исполнилось 22. У нее было звание ксаты, она командовала вторым отделением. И в спальне вела себя как старшая, впрочем, не особенно много распоряжалась. Эсси тоже была не замужем, по дейтрийским меркам даже перестарком. Но этот факт ее особенно не волновал.
Да и большинство мужчин в шехе были женаты - на своих или на поселковых девчонках. Большинство жили в семейной тренте, по соседству.
Поэтому и военный городок не так уж отличался от поселка внизу, разве что дорожки были шире и лучше вычищены, не было совсем строительного мусора, проходы везде обеспечены, сугробы сметены в сторону - словом, благоустроенный вид. Но так же в сугробах возились ребятишки, катались со снежных горок, строили крепости, пуляли снежками. За самыми маленькими приглядывали старшие братья и сестры, изредка - молодые мамы. Как Ивик - лет семнадцати, или восемнадцати, или чуть старше.
Ивик до сих пор чувствовала себя сродни скорее этим ребятишкам, чем товарищам по службе. Квенсен закончился стремительно, а ведь совсем недавно она точно так же носилась, играя то в прятки, то в войнушку. Интересно, повзрослеет она когда-нибудь или нет? Ведь пора бы уже. Ивик толкнула дверь тренты, вошла в холл, дежурная лениво подняла голову, махнула рукой.
Дома Хетта озабоченно тарахтела швейной машинкой. Ивик бросила книги на кровать (Эсси будет ругаться, но до ее прихода Ивик еще успеет убрать… Эсси была помешана на порядке). Села за круглый стол напротив Хетты.
— Как ты думаешь, оборки сделать? У меня обрезков куча, - спросила Хетта. Из-под ее рук на пол лилась темно-голубая плотная ткань, Хетта шила новые шторы. Ивик пожала плечами.
— Не знаю. По-моему, без разницы.
— Какая ты, - упрекнула ее Хетта, - я же для нас стараюсь. Для всех!
— А я в этом ничего не понимаю, - Ивик достала тетрадку и письма от Даны и хета Бена. Ей и старые, желтоватые шторы казались вполне нормальными. Хотя, наверное, голубые будут красивее. Ивик ощутила легкую зависть к Хетте, способной потратить так много времени и сил на такую мелочь, как шторы, и ведь действительно - для всех так лучше. Бывают же люди такие… это вот она ни на что не годится, уродка безрукая.
— Сделаю оборки, - решила Хетта. Снова застучала машинка. Ивик пробежала глазами письмо от Даны. У той все было хорошо. 14-я неделя беременности - перевели на работу в хозчасти. Работа физически не тяжелая, на полдня, вести учет белья в прачечной. Правда, она уже потеряла два пододеяльника, и теперь не знает, что делать, надо Дэйма дожидаться, может, он что придумает… На Рождество она работала как вол - каждый день концерты в филармонии, теперь тоже сплошные репетиции, с ума можно сойти. Дэйм обещал в марте появиться в отпуск. Дана очень надеется, что он сможет присутствовать при рождении малыша!
Ивик отложила письмо. Сначала хет Бен. Почему-то он попросил ее писать, и высылать ему, как и раньше, написанные куски текста. Ивик любила письма от Бена, хотя они и были редкими. Бен тщательно и придирчиво разбирал ее тексты. Но это не отбивало желания писать - наоборот, хотелось сделать лучше. Потому что он в нее верил.
