Владимир Добряков - Сумеречные миры
— Я уже сбросил информацию и свое предложение Магистру. Прошу его дать мне разрешение на разработку операции под его контролем.
— Резонно, — соглашается Лена, протягивая мне пачку сигарет и чиркая зажигалкой.
Убирая руку от моей сигареты, она локтем задевает стакан тропического сока, стоящий на краю стола. Я невольно смотрю на пол, потом на Лену, и дымящаяся сигарета выпадает на стол из моего раскрывшегося рта.
Лена спокойно пьет сок и интересуется:
— Что с тобой?
— Лен… — неуверенно начинаю я, — как ты это…
— Что, это?
— Ну… стакан… словом, телекинез?
— Какой телекинез? У тебя галлюцинации?
— Да нет же! Ты локтем задела этот стакан, и он упал на пол. Точнее, он должен был упасть, но не долетел, а оказался у тебя в руке. Это же — телекинез!
— Не может быть! Я никогда им не владела, да и не пыталась овладеть. Это требует слишком много времени…
— Подожди. Есть одно объяснение.
Я рассказываю ей, как, смутившись, Яла оделась в мгновение ока с помощью телекинеза.
— Понимаешь, она раньше им не владела, даже не знала, что это такое. Она объяснила это как дар святого Мога.
— Ты хочешь сказать… Интересно!
Лена смотрит на упавшую сигарету, но та не шевелится.
— Нет. Ничего не получается. Это тебе показалось.
— По-моему, эти способности, дары Мога, сидят слишком глубоко в подсознании и могут проявляться только в экстремальных ситуациях…
— Не знаю, не знаю, — с сомнением в голосе говорит Лена. — Надо попросить Нэнси, чтобы она проанализировала мою Матрицу.
Смотрю на таймер. Время уже около двух. В четыре придет Кемаль с сотрудником. А надо еще поработать с материалами Магистра.
— Ну, до свидания, пойду работать. Спасибо за обед.
Лена сидит, задумчиво глядя на стакан:
— Иди. Не забудь, в шесть вечера.
Работа над материалами Магистра представляет собой изучение конкретной неблагополучной ситуации в какой-либо фазе. Следовало сделать прогнозы на развитие этой ситуации и, в случае неблагоприятного исхода, разработать способ воздействия и дать свои рекомендации по его осуществлению. Работа интересная, нужная, но требует слишком много времени и большого напряжения.
Вызываю пару бутылок пива, пачку сигарет и сажусь к компьютеру. Работа не клеится. Постоянно отвлекаюсь на проблему предотвращения ядерного удара в Германии. Без пяти четыре звучит сигнал вызова. На соседнем мониторе появляется изображение Кемаля.
— Андрей, это я. Наша договоренность остается в силе?
— Прошу ко мне, — с облегчением говорю я и отключаюсь от работы.
Завариваю кофейник, вызываю печенье, сигареты. Надо же как-то принять гостей.
Сотрудником Кемаля оказалась Лючия, женщина лет двадцати пяти в униформе Научно-технического Сектора: черный брючный костюм, черные перчатки. «Бакалавр», — определяю я по их длине. Угощаю гостей кофе. Еще не допив первую чашку Лючия приступает к делу:
— Нам необходимо выяснить два момента, Андрей. Первый связан со свойствами Золотого Меча в режиме «антинежити». Скажите, когда вы поражали этим Мечом нежить, вы чувствовали какое-нибудь сопротивление клинку? Ну, как если бы вы поражали живое существо.
Лючия краснеет. Видимо, она делает над собой усилие, говоря так спокойно о таких неприятных вещах. Стараюсь закрыть эту тему побыстрее:
— Буду точен. Сопротивление было, но весьма незначительное. Впечатление такое, что нежить не имеет костей, а плоть ее подобна желе или мороженому.
Кемаль и Лючия переглядываются. Затем Кемаль констатирует:
— Значит, Кристина права. Когда она в образе хуры подошла к вам вплотную, ее тело начала пробирать мелкая дрожь. Она обратила внимание, что Меч был активирован в режим «антинежити». Когда она отошла подальше, дрожь пропала. Приборы же зарегистрировали, что клинок Меча совершал колебания с высокой частотой. Эта частота является резонансной для молекул, из которых формируется организм нежити. Кристина определила, что молекулы эти подобны ДНК, только вместо атомов азота в них хлор и бор. Так что секрет поражения нежити нам теперь известен.
— Теперь второй вопрос, — говорит Лючия, — давайте включим компьютер и посмотрим подробно сцену уничтожения межфазового перехода.
Включаю компьютер, набираю коды. На дисплее возникает картинка: я с Золотым Мечом стою впереди трех нагил, а они зажигают Священный Огонь. Обращаю внимание, что на дисплее, отражающем общую картину, видно только это. На дисплее, отражающем мое видение, отчетливо видны все кошмары, которые меня в то время атаковали.
Лючия ежится:
— Не понимаю, как вы все это выдержали: я бы убежала, сознаюсь честно.
— Не забывай, — объясняет Кемаль, — что Андрей и Елена, как и все хроноагенты, прошли специальную подготовку. У меня нервы крепкие, но я бы тоже не выдержал этого.
— Вы преувеличиваете роль спецподготовки, Кемаль, — возражаю я. — Конечно, она свою роль сыграла, но, поверьте, мне тоже хотелось заорать: «Мама!», бросить Меч и бежать без оглядки.
Лючия смеется:
— Тогда как же вы выдержали то, что последовало дальше?
На дисплее тем временем я делаю выпад Мечом в центр перехода, и начинается невообразимое.
— А вот здесь уже в большей степени сыграла свою роль спецподготовка.
— Мы отвлеклись от темы, — говорит Кемаль. — Мы пришли обсуждать не морально-психологические качества наших хроноагентов вообще и Андрея в частности. Нас интересуют субъективные ощущения Андрея в момент ликвидации перехода, то есть части пространственно-временного континуума. Открутите, пожалуйста, немного назад, к тому моменту, когда вы начали движение Мечом.
Выполняю просьбу, и начинается подробный разговор. Идет буквально покадровая разборка. Кемаль и Лючия докапываются до мелочей. Они засыпают меня самыми неожиданными вопросами. А не ощущал ли я тепла за ушами? А не слышал ли я звона у себя между ногами? А не принимали ли звезды цвет «тела испуганной нимфы»?
Я уже начинаю уставать от этого копания в собственных ощущениях, которые я во многих деталях и вспомнить-то не могу. Мне непонятен их дотошный интерес. Но надо терпеть, вспоминать и отвечать на вопросы. Раз они тратят на это свое время, значит, это нужно. И я терплю и отвечаю, отвечаю и терплю. От этой пытки меня избавляет появление из Нуль-Т Андрея в спортивном комбинезоне.
— О! Прошу прощения. Я думал, что вы уже закончили.
— Мы уже закончили, — отвечает Лючия. — Андрей, большое спасибо за помощь, которую вы нам оказали. Она — неоценима!
Интересоваться, для чего все это им нужно, у малознакомых работников чужого Сектора — признак дурного тона. Признак хорошего тона — выразить радость, что сумел помочь им.
— Я рад, что смог помочь вам, Лючия. Жаль только, что я не смог вспомнить всего в такой точности, как вам требовалось.
— Ничего страшного. Эта беседа превзошла все наши ожидания. Вы очень наблюдательны. А что вы сейчас собираетесь делать?
— У нас плановая тренировка по единоборствам на холодном оружии.
— Ой! Как интересно! Извините, может быть, это неэтично, но не разрешите ли вы посмотреть на это? Никогда не видела, как тренируются хроноагенты.
Лючия смотрит на меня так умоляюще, что я таю:
— Как, Андрей?
Тот пожимает плечами:
— При условии, что вас не будут шокировать крепкие выражения. Бить друг друга мы будем всерьез.
— Обещаю, что не будут! — глаза Лючии горят от возбуждения.
Кемаль откланивается, его звон мечей не привлекает. А мы проходим в спортзал, где на стенах развешаны различные орудия убийства и средства защиты. Я показываю Лючии, где ей сесть, чтобы не мешать нам.
Около часа мы работаем различными видами оружия и увлекаемся настолько, что забываем следить за временем. Нас прерывает сигнал монитора связи. С экрана смотрит разгневанная Лена:
— Андрей! Где твоя совесть? Уже десять минут седьмого!
— Извини, Леночка, мы увлеклись. Дай нам еще пятнадцать минут закончить бой.
Лена теряет от такой наглости дар речи. К моим просьбам присоединяется Андрей. Лена смотрит на нас, прищурив глаза, потом улыбается и предлагает:
— Хорошо. Я дам вам время до девятнадцати, но с одним условием. Сейчас я приду к вам и проведу с вами по одному бою до пяти поражений. Если победите, Время с вами. Если проиграете: Андрей мой, без возражений.
Мы переглядываемся и пожимаем плечами.
— Значит, согласны?
— Согласны, — отвечаю я за обоих. — Предоставляем тебе, как даме, выбор оружия.
— Разумеется, шпага! Неужели вы полагаете, что я буду рубиться с вами на секирах или махаться двуручным мечом? Так что сбрасывайте ваше железо и готовьтесь, я иду.
Экран связи гаснет. Мы снова недоуменно смотрим друг на друга.
— Девчонка просто зазналась и обнаглела, — говорю я. — Надо ее проучить как следует.
— Только не увлекайся. Она все-таки женщина.
