Роман Глушков - Эксперт по уничтожению
– Итак, что я должен вынести из вашей лекции, многоуважаемый Сагадей. – Президент скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. – Наш слезоточивый газ, так хорошо зарекомендовавший себя при подавлении массовых беспорядков, парализует ваши органы дыхания и заставляет вас искать спасение за пределами очага поражения. Кстати, Сергей Васильевич давно применяет эту методику, до которой он дошел методом научного тыка…
– То есть случайно, – пояснил для Сагадея Гавриил.
– Значит, когда вы, Гавриил, требовали у меня ракеты для транспортировки контейнеров с репеллентами, вы собирались зарядить их слезоточивым газом?
– Совершенно верно, – подтвердил Гавриил. – Множество снарядов и ракет. Вы должны будете в нужный день и в нужный час произвести самую массированную в истории планеты газовую атаку. Вам придется накрыть блокадную зону таким плотным облаком газа, чтобы в него при желании можно было вбить гвоздь!
– Стоп-стоп-стоп! – взмолился Президент. – Эта задача не так скора в осуществлении, как вы думаете.
– Трех недель для подготовки хватит?
Президент в задумчивости почесал переносицу.
– Задействую все мощности… – принялся размышлять он вслух. – Произведу ревизию на складах… Переоснащу ракеты с другими видами газов… Попрошу у соседей… Может быть, НАТО поделится кое-чем… Поделится, куда оно денется!.. Переделка ракет на ручные системы пуска… Транспортные издержки… Маловато времени, тем более учитывая тот факт, что я еще сижу здесь, а не в Генштабе.
– Надо уложиться, господин Президент, – помотал головой Гавриил. – Задержка даже на несколько часов может оказаться для планеты фатальной.
– Ну хорошо, постараюсь, однако накрываем мы город газовым облаком, и что дальше? Миротворцы перелетают на другое место и оккупируют новый город, а то и вовсе начинают повальную резню. Или вы хотите гонять их газом, пока им это не надоест?
– Нет, попытка нами будет предпринята только одна. И будем надеяться, что миротворцы, почуяв опасность, ринутся вверх, а не в стороны. А ради этого следует сделать так, чтобы зона поражения газом по площади была как можно больше.
– И что же ждет их наверху, кроме родной среды обитания, разумеется?
– Их будут ждать те, кого миротворцам запугать гораздо труднее, – уклончиво ответил Гавриил. – С ними уже заключен договор.
– Тоже небось далеко не ангелы?
– Не ангелы, – согласился Гавриил, – но они так же, как и мы, очень обижены на миротворцев.
– Что ж, надеюсь, вы знаете, что делаете, – развел руками Президент, озадаченный и предстоящим переходом через линию фронта, и свалившейся ему на голову проблемой организации газовой атаки, и своим грядущим возвращением на политическую арену практически из могилы. – И все же, господа, хочется опять вернуться к одной щепетильной теме. Хоть вы и собираетесь производить газовую атаку простой «черемухой», но столь плотная концентрация превращает ее в смертельно опасное оружие. Огромных жертв среди мирного населения не избежать, и это меня сильно тревожит.
– Сергей Васильевич, подойдите к нам, пожалуйста, – обратился к стоявшему неподалеку Мотылькову Гавриил.
Агент Сергей стал свидетелем происходящего разговора по той причине, что его никто не прогонял, а сам он решил, что по праву хозяина должен находиться рядом с высокими гостями. По укоренившейся военной привычке полковник сначала поправил головной убор – сегодня это была скромная солдатская ушанка, – одернул ремень и четким шагом приблизился.
– Сергей Васильевич, вы имеете точные данные, сколько общин сформировано на сегодняшний день внутри блокадной зоны? – спросил его Глава Совета.
– На сегодняшний день, помимо нашей, в Староболотинске существуют еще три крупные общины и несколько мелких, – отрапортовал Мотыльков. – К сожалению, мелкие общины не проявляют достаточную осторожность, и их количество постоянно сокращается.
– У вас есть с ними связь?
– С крупными есть, с мелкими не со всеми.
– Расскажите о том, где они расквартированы.
– Крупные обитают в подземных коммуникациях: Вторая община забаррикадировалась на станции метро «Старая Церковь», Третья – в подвальных лабораториях Института ядерной физики, Четвертая занимает нижний ярус подземной автостоянки возле Заельницкого рынка. Мелкие общины ютятся где придется, в основном по подвалам, неподалеку от продовольственных складов и магазинов.
– Вы были в каждой из крупных общин?
– Так точно, мне частенько приходится сводить потерявших друг друга родственников.
– А теперь как эксперт в военном деле ответьте на такой вопрос: возможно ли в местах нахождения крупных общин переждать газовую атаку?
– Какую по продолжительности? – попросил уточнения полковник.
– Порядка трех-четырех часов. Пожалуй, это максимум.
– Проще всего, конечно, нам, – ответил Мотыльков после короткого размышления. – У нас герметичные двери, шлюзовая камера и система регенерации воздуха, правда, работает она от дизельной подстанции, а дизеля мы по вполне понятным причинам не заводим… Третья община тоже может без проблем пересидеть сутки-двое при полной загазованности поверхности: институтские подвалы ядерщиков ненамного отличаются от бомбоубежища. А вот Второй и Четвертой придется туговато: станция метро и гараж не самые изолированные от внешней среды помещения. Я бы определил их предел стойкости в двадцать минут – полчаса, даже при условии предварительной закупорки входов и отдушин… Значит, вопрос о газовой атаке решен окончательно?
– И бесповоротно! – кивнул Гавриил.
– Тогда я рекомендую вам одобрить следующее, – сказал Мотыльков. – По системам коммуникаций метрополитена мы могли бы перевести Вторую общину к нам. Людей в ней гораздо меньше, чем у нас, и вместе мы без проблем продержимся в полной изоляции от внешнего мира двое-трое суток – воздуха хватит. Четвертую общину – она самая маленькая – было бы рациональнее всего определить в институт ядерщиков, но в этом случае придется совершить рейд по поверхности.
– Рейд по поверхности мы организовать сможем, – заверил полковника Гавриил. – Ваше предложение, Сергей Васильевич, принято. Самые маленькие общины, которые вам известны, начинайте подтягивать к себе начиная с завтрашнего дня. Вторую и Четвертую переправим дня за три до начала операции. Соберите все противогазы, какие только сумеете раздобыть. Проверьте генераторы вентиляционных систем – возможно, придется ими воспользоваться… Впрочем, что это я здесь распоряжаюсь – вы все знаете гораздо лучше меня. Итак, господин Президент, слово за вами!
– Черт меня побери, я только что выслушал самое конструктивное предложение по ликвидации кризиса за все время с его начала! – кипучий энтузиазм, столь присущий прежнему Президенту, снова бил из него вулканом. – Газовая атака будет, пусть мне даже самому придется кидать газовые гранаты. Выводите меня наружу!
Гавриил поднял ладони, словно заслоняясь от сокрушительной волны президентского энтузиазма.
– Собирайте вещи, и можем выдвигаться хоть сей момент.
– Да о каких вещах вы говорите! – усмехнулся Президент. – Нам с ребятами только подпоясаться…
– Дальше сами! – распорядился Гавриил, останавливаясь возле разбитого танка и прекращая удерживать над Президентом и его охраной «скользкий колпак». Президент и телохранители присели на корточки, переводя дух вместе с Гавриилом: всю ночь они двигались в сумасшедшем темпе и достигли позиций землян еще затемно. Но появляться перед армейскими укреплениями следовало все-таки при солнечном свете, чтобы держащие пальцы на спусковых крючках солдаты не сочли выходящую из блокадного города группу очередной вражеской провокацией.
Позади осталось несколько километров кишащей свирепыми Сатирами территории, впереди блестели уже отчетливо различимые огни костров и полевых кухонь войсковой части. Необходимо было прошагать еще около полукилометра, но зона эта, как было заметно, считалась людьми безопасной – цепочки следов солдатских сапог испещряли тонкий снежный покров.
– Никогда бы не подумал, что обрадуюсь, почуяв этот запах, – заметил Президент, принюхиваясь к долетающему из укрепрайона дыму полевой кухни. – Простые, приготовленные на огне щи! Как я их раньше ненавидел, а теперь готов, наверное, целую кастрюлю выхлебать!
Гавриил ответил ему сдержанной ухмылкой.
– Видимо, пора прощаться, – произнес Глава Совета после того, как немного передохнул. – Рад был с вами познакомиться, господин Президент. Удачи вам – мы надеемся на вас как на наше единственное спасение.
– Что ж, пора, значит, пора, – согласился Верховный Главнокомандующий. – Я тоже был рад знакомству, господин главный рефлезианец. Вам удачи втройне. Не переживайте: о сроках я помню… Надеюсь, еще свидимся?
