Николай Берг - Лагерь живых
А я получаю локтем в бок от Фильки.
— Не расслабляйся, медицина! Чую — что-то будет!
Двигаемся дальше. В этот момент из-за угла цеха на нас рысцой выбегает несколько человек с румяным ментом во главе. Он в форме и даже в фуражке, что странно вообще-то.
Я не успеваю толком удивиться, а Серега, присев коряво, но пружинисто на полусогнутых ногах, лепит перед собой длиннющей очередью. Вижу, что только один из выскочивших успевает метнуться обратно, остальные валятся под струей пуль. Кроме мента, который, словно задумавшись, стоит столбиком. А потом неуловимым движением свинчивается вокруг своей оси, вертикально оседая на землю. Из-за угла огрызается автомат. Несколько очередей с нашей стороны дробят бетонную стенку. Озираюсь — наши уже позанимали укрытия. Быстро пристраиваюсь за какой-то железякой, держать заднюю полусферу. Все равно толку от меня, ротозея, больше нет. Несколько раз мне мерещится что-то двигающееся — но ничего толком не замечаю.
Разве что вижу, как взлетают совсем рядом несколько ракет. Но это не наши. Я таких раньше не видел.
Сбоку кто-то знакомым голосом кричит: «Не стрелять, свои!»
— Эй, давай подходи, медленно! Кто?
— Свои!
Из-за пустых корпусов аккуратно высовывается лопоухая голова. Машет каской. Убедившись, что все в порядке, — вылезает и сам Рукокрыл. За ним пацан такого же возраста — тот, кто за угол шмыгнул, а потом Саша да Мутабор. Языка словили. Пока его вяжут и присоединяют к вивисектору, Николаич вполголоса читает мальчишкам нотацию за сумасбродное убегание вслед рванувшему Мутабору. Он-то первым кинулся, чтоб зайти с другой стороны цеха. А сапер добавляет от себя:
— Какой простофиля сигналки зацепил?
— Это он — Мутабор.
— Под ноги смотрите, разгильдяи, тут кроме растяжек от сигналок и мины могут быть. Ясно? Это ко всем относится. Мутабор!
— Ы?
— Ноги. Проволока. Мины. Внимание.
Несмотря на усилия сапера, морф явно ни черта не понял. Либо и раньше в военном деле не разбирался, либо все же мозг сильно покалечен.
Лезем дальше. Четко слышу — отвлекающая группа явно продвигается по отношению к нам. Со стороны тех, кто пошел с инженером, — тихо. А в паре цехов, мимо которых прошли, — какие-то звуки вроде плача, гудение. У меня так гудело осиное гнездо, которое насекомые устроили прямо в стенке дачи.
Сапер тихо и аккуратно со своими товарищами осматривает ворота и двери. И по-моему, мрачнеет. А Николаич, тот еще более хмур, заметил в нескольких местах видеокамеры. Черт их знает, то ли заводские их повесили — дуры здоровые, старомодные, то ли уже поздние хозяева. Да по-любому, если есть центр наблюдения — то неважно, кто установил камеры. Важно — кто смотрит, что они показывают. Может, уже пальчик шаловливый тянется к кнопочке — и нам тут насыплется шустрых гостей с зубами. Ворота, вот они, рядом. И за ними тихо. Лучше б гудело.
Николаич нарушает радиомолчание. Долго общается с группой Севастьянова, переспрашивает. Да, есть тут хитрый домик. Причем не один, а два. К основному и идет та группа. А второй совсем рядом с нами. Оттуда, видно, и бежала группа, попавшая нам под стволы.
Двигаемся быстро — следы пробежавших видны отчетливо на ноздреватом крупитчатом снежке. Сапер подтянулся в голову нашей жиденькой колонны, мы посматриваем по верхам и сторонам, а вот он идет, уткнувшись носом в землю. Я так думаю, что не его одного встревожило использование взрывчатки врагом — значит, есть у людоедов спец по этим делам. А мин наделать, а тем более поставить, если есть запасец, — дело куда более простое, чем подготовить заряды для одновременного открывания дороги для шустеров.
Выбрались удачно, никто по нам не стрелял. На разведку опять настропалили Мутабора. Тот недоволен, но идет. Только заворачивает за угол — бахает выстрел. Из пистолета. Мутабор возвращается тут же — спиной вперед. Тихо.
Мне машут руками. Подтягиваюсь поближе. Рана у Мутабора странная — из дыры в растоптанном башмаке торчат лохмотья, куски тканей и битые косточки. Еще и дымок идет — прям как в кинокомедиях.
— Выстрел?
— Хемхааа…
Новое дело.
— Это он о чем, а?
— Земля, говорит.
— Ясно. Эй! По цепочке передать — не топтаться! Стоять, где ноги поставил! — тихо, но очень убедительно рявкает сапер.
— Что случилось?
— Ногами не топочите! Стой, где стоишь. Мины!
Высовывает зеркальце за угол. Я тем временем собираюсь перевязывать простреленную ногу, тяну бинт, но морф тыкает лапой себе в бок. Там уже на его хламиде давно подсохли потеки жижи — и это явно входные дырки от пуль. Ладно, не будем перевязывать. Да он и не хромает фактически. Это человек живой с такой дыркой в стопе уже бы лежал на спине и выл от боли.
Ждем. Сапер тем временем вытягивает небольшой металлодетектор на длинном стержне из своего объемного рюкзака. Что-то знаками показывает коллегам. Те аккуратно присоединяются к нему.
— Вот еще этого говна не хватало. Прямо война настоящая, — замечает Серега.
Мы страхуем саперов, работающих в проулке между домами. Была мысль подобраться к объекту с тыла — вот и нарвались.
— Ладно, двинули по следам! — предлагает Сергей.
— Отставить! Сейчас всякого дерьмища наизобретали, вполне могли путь отхода прикрыть парой сюрпризов.
Серега смотрит на Николаича.
— Похоже, не успеть было — шустро бежали больно.
— Получается так, что за ними никто не гнался, планово отходили. А ты не отвлекайся — посматривай. И ко всем это относится.
Николаич вылезает в эфир, сообщая, что возможна установка противопехоток.
А саперы вскоре вызывают нашу группу — на снегу валяются какие-то небольшие узкие цилиндры. Сроду таких не видал. Но брать в руки и рассматривать не тянет.
Здание покинуто. Наши ангелы-хранители находят пару растяжек в самых неожиданных местах. А пункт наблюдения здесь был. Только все разгромлено вдребезги.
Причем совсем недавно.
Как стадо бабуинов порезвилось. Даже стулья поломаны.
— Это хорошо, — удовлетворенно замечает сапер.
— С чего это — хорошо? — удивляется Саша.
— С того, мил человек, что если б тут все было в рабочем состоянии, то, не ровен час, тут же была бы и фугасина с замедлением. Хорошо припрятанная. Которую хрен найдешь и обезвредишь. Дедушка меня еще учил, что самое вкусное на войне будет заминировано.
— Что, тоже сапер был?
— Артиллерист. На дальнобоях. Взяли Лугу — устроились с комфортом в хорошем двухэтажном доме. Самый уцелевший дом был, остальные гансы пожгли при отходе. Ночью и бумкнуло. Был дивизион — и нет дивизиона. Деду повезло, что в карауле оказался. Оглох только, и кровь носом шла. Как раз когда немного позавидовал приятелям, которые в тепле спали.
— А что это за мины такие странные? Я таких раньше не видел. Что-то новенькое?
— Не. Хорошо забытое старенькое. Васек, это ПМП?[65]
— Ага, — не оборачиваясь, бурчит его небритый приятель, рассматривающий сваленные грудой битые мониторы.
— Проще говоря — это и не мина даже. Самострел простейший с пистолетным патроном. Дешево и сердито. Однако рассиживаться не надо.
— Получается так, что двигаем. Броня к забору вышла.
Мы еще только спускаемся вниз, когда у соседей — тех, что с Севастьяновым, вспыхивает стрельба. Что самое странное — четко слышно, что работает крупнокалиберник, приближаясь к нам.
— Занять оборону! Не высовываться! — кричит Николаич.
Не успев подумать, оказываюсь на втором этаже — там, где мониторы со стульями. Рядом Саша. Конопатый водолаз с Пендрилой. А остальные куда-то делись.
Осторожненько высовываюсь в окно. Задом наперед к нам в гости выкатывается БТР. До него метров сто. На броне за башней лежит десант — человека три. Лупит агрегат туда, откуда приехал. Оттуда вроде бы постреливают из «калашей».
Прежде чем успеваю подумать, Саша лепит короткими очередями по «бронику». Скорее даже по десанту. Это он зря. БТР резко поворачивается, подпрыгнув на рельсах, десант на броне встряхивает, и крайний ватной куклой сваливается вниз. Зря Саша стрелял. Люди на броне были уже мертвы, это ясно видно, словно манекены их тряхнуло. А вот стрелок в башенке лупит теперь по нам.
Времени хватает только вякнуть «Ложись!» и повалиться на грязный пол. Замечаю, что держу за рукав лежащего рядом Сашу, видно, успел непроизвольно дернуть. А над нами из стенки выхлестывают фонтаны битого кирпича. Комната в момент заполняется едучей красно-белой пылью, зависшей в воздухе. Чувствую, как вздрагивает стенка, когда ее прошибают пули.
Сейчас снизит прицел и будет тут фарш… Второй очереди по нам не прилетает. Пулемет продолжает бить, но уже не по нам, а меня черт дергает глянуть в дыру от пули. Ничего такая дырочка, кулак пролезет.
