"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белл Том

Галка положила нож на стол рядом с пустой чашкой, замерла в ожидании вопросов, но их не последовало.

– Убить живого человека тяжело, даже если человек этот хуже дикого зверя. – Вот единственное, что сказал ей дядька Кузьма.

Наверное, это что-то значило, вот только разбираться не было сил. Галка лишь кивнула и поднялась на второй этаж. Оказавшись в своей комнате, она достала медальон, поколебавшись мгновение, повесила его себе на шею. У нее тоже есть особенная вещь, может быть, не такая опасная, как нож с костяной рукоятью, но все равно особенная. Серебряная ласточка ободряюще коснулась кожи острым крылом.

Домой Демьян добирался уже по темноте, отпер замок, включил свет, без сил опустился на верхнюю ступеньку крыльца, закурил сигарету. Этот день вымотал не столько физически, сколько морально. Может, и не было в том его вины, но в смерти двух охотников он все равно винил именно себя. И пусть никто ему об этом не скажет, но сам себе он самый строгий судья. Он знал, на что способны волки, своими собственными глазами видел растерзанное тело кухарки и застреленного Алексеем волка на втором этаже замка. На втором этаже! Должен был предвидеть, что оказавшиеся в западне звери могут повести себя нетипично, что они могут побороть страх и первыми напасть на охотников. Должен был, но не сумел, значит, грош – ему цена!

Мучило его и еще кое-что. Да что там кое-что! Многое его мучило, лишало сна! И странно ведущие себя волки – лишь малая часть его проблем. Кроме волков была еще старуха, которую видел лишь он с мальчиком. А еще Лиза, которой не должно быть в живых после той страшной раны на голове, и уж точно после удара охотничьего кинжала, который Кузьма по самую рукоять вогнал ей в сердце. А она живая! Что беспамятная, так это ерунда, главное, что живая.

Демьян как раз думал о Лизе, когда на пороге его дома появился доктор.

– Вот, решил заглянуть, – сказал Палий, протирая очки, – все равно ведь по пути.

Не то чтобы Демьян был так уж рад непрошеным гостям, но вежливую улыбку на лицо все-таки нацепил. К тому же доктора он сегодня, кажется, обидел своим неверием. Вдруг да получится искупить вину.

– Тогда, может быть, чайку? – Он пошире распахнул дверь, пропуская Палия в дом.

– Вынужден отказаться. – Доктор говорил официальным тоном, значит, прошлые обиды еще не забыты. – Но разговор у меня к вам, товарищ милиционер, имеется. – Он так и топтался в пороге, не желая проходить в комнату. Демьяну от этого было как-то особенно неловко. – Дело касается Лизы.

– Что-то случилось?.. – Подумалось вдруг, что с ней и в самом деле могло что-то случиться. Может быть, какие-то скрытые, пропущенные при прежних осмотрах симптомы. Такая рана… Такая страшная рана…

– Ничего непоправимого. – Голос Палия смягчился. – Я тут на досуге размышлял о ее амнезии, а еще о том, что вы крайне благоприятно на нее влияете.

– Я?! – Вот уж в самом деле удивительная новость!

– Поверьте, товарищ милиционер, разбираться я умею в проблемах не только телесных, но и душевных. Моя пациентка… Лиза рада вашему обществу.

Ничего-то милейший доктор не понимал в делах душевных! Рада Лиза была обществу Иннокентия, а не Демьяна. Ну да ладно, лишь бы рада, лишь бы на пользу.

– И чем же я могу вам помочь, Илья Лаврентьевич?

– Не мне – Лизавете. Она потерялась. Во всех смыслах этого слова, потерялась в пространстве и потеряла свою личность. В нынешней ситуации для нее крайне важно обрести себя как можно быстрее.

– И каким образом я могу повлиять на процесс обретения? – Не хотелось ему язвить, как-то само получилось.

– Вы ее нашли, вы единственная ниточка, что связывает ее с прошлым, которое она не помнит.

– Я не связываю ее с прошлым. Хотел бы напомнить, когда я ее нашел, у нее уже не было прошлого.

– У нее и шансов выжить не было, а она выжила. Я считаю, исключительно благодаря вам. Упрямство никогда не казалось мне добродетелью, но в данном случае, товарищ милиционер, это добродетель и есть. Вы ее спаситель, пусть даже вам и не хочется так думать. И теперь вы за нее в ответе. Я, разумеется, тоже, но вы больше. Многим больше.

– И чем я могу помочь?

– Я думаю, вы могли бы помочь ей вспомнить.

– Я?.. – Вот уж не думал он, что способен так удивляться. – Каким образом, Илья Лаврентьевич? Может, вы забыли, но нет у меня медицинского образования.

– А оно и не нужно! В данном случае ей нужно участие не медицинское, а человеческое. Самое обычное. Сегодня она пыталась помогать мне в больнице, получалось у нее весьма неплохо, я бы даже сказал, профессионально. Несомненно, барышня, несмотря на юный возраст, имеет пытливый и острый ум.

– И как это связано с потерей памяти? – Неожиданно разговор начал Демьяна раздражать, захотелось побыстрее со всем покончить.

– Думаю, связано. Понимаете, товарищ милиционер, таким людям, как Лиза, нужна пища для ума. Это очевидный факт! – Доктор взмахнул рукой, словно опасался, что Демьян начнет с ним спорить. – Будет пища для ума, будут впечатления, и, вполне вероятно, к ней вернется память. Рано или поздно…

– И все равно я никак не могу взять в толк, в чем конкретно заключается моя помощь.

– Дайте ей впечатлений, Демьян Петрович! – Пожалуй, впервые за все время знакомства Палий назвал его по имени-отчеству. – Возьмите ее с собой. Покажите ей Чернокаменск, отвезите на то место, где на нее напали.

– Предлагаете мне стать нянькой и экскурсоводом для беспамятной девицы? – Он уже даже и не знал, злиться ему или смеяться.

– Предлагаю проявить участие к судьбе человека, которого вы спасли. Понимаю, – Палий нацепил на нос очки, посмотрел на Демьяна поверх стекол, – вы загружены на службе, в городе и округе неспокойно, но ведь можно выкроить хотя бы несколько часов! – В голосе его послышались умоляющие нотки. Быть такого не могло. Наверное, почудилось.

А Демьяну вдруг стало неловко за свою резкость и свое равнодушие. Или неловко ему было, наоборот, – из-за неравнодушия, которое хотелось скрыть ото всех, даже от самого себя?

– Хорошо, – сказал он, снова выходя на крыльцо и закуривая, – устрою я экскурсию вашей подопечной.

– Нашей подопечной, – расплылся в улыбке Палий. – Вы, дорогой Демьян Петрович, не открещивайтесь от сотворенного доброго дела. Не надо! А за помощь благодарю. Я бы, знаете ли, сам… – он поежился на ветру, – но жизненный опыт подсказывает мне, что у вас получится значительно лучше.

– Что я должен сделать? – спросил Демьян, уже заранее смиряясь с предстоящим.

– Ничего особенного делать как раз и не нужно. Просто станьте ей другом, а там, – Палий махнул рукой, – там будет видно. – И тут же, словно опасаясь, что Демьян может передумать, он добавил: – Ну, так я жду вас завтра в больнице? Когда прибудете?

– После обеда. – До обеда ему предстояло переделать уйму бумажных дел, которые в связи с событиями последних дней он совсем забросил. А вот после обеда можно наведаться в кутасовскую усадьбу, поговорить с Иннокентием. Вдруг тот найдет что-нибудь по интересующему Демьяна вопросу. О том, что вопрос чудной и к расследованию никакого отношения не имеющий, Демьян старался не думать. Зато Лизе, возможно, будет интересно. Да и на обратном пути можно заглянуть в тот лесок, в котором он ее нашел. Посмотрит на место преступления, глядишь, и вспомнит нападавшего. В последнее Демьяну верилось с трудом, но чем черт не шутит!

А доктор Палий от чая все-таки отказался, но, добившись своего, домой ушел в благостном расположении духа, оставив Демьяна в смятении чувств и мыслей.

Лиза старалась держаться. Наверное, у нее это получалось, потому что доктор Илья Лаврентьевич называл ее умничкой и даже пару раз по-отечески погладил по голове. Хотя Лиза подозревала, что жест этот носил еще и исследовательский характер. Потому что пальцы доктора задерживались на ее затылке дольше положенного, успевали не только погладить, но и ощупать. Лиза и сама то и дело дотрагивалась до того места, где все еще чувствовала глухие отголоски боли. Дотрагивалась и не верила, что такое возможно.