Николай Полунин - Харон
Резкое увеличение числа самоубийств в ночь с 5-го на 6-е. «Я не хочу с ужасом ждать конца, который неизбежен!» — записка выбросившейся из окна женщины тридцати двух лет. Домохозяйка, мать двоих детей, всегда отличалась уравновешенностью.
Если бы социологи и психологи имели впоследствии время собрать и cопоставить информацию, подобная иррациональная мотивация была бы ими отмечена в восьмидесяти процентах случаев этой волны насилия и суицида, что вслед за терминаторной границей дня и ночи прокатилась по планете.
Но они не имели такого времени, и факт остался не проанализирован.
Паника на биржах: Гонконгской, Нью-Йоркской, Токийской, Мадридской, Московской, Лондонской, Бомбейской и других. Почти всюду операции прекращены к утру 6-го.
Население сельских районов спокойно.
После второго «удара» отреагировали военные. Силы в воздухе, соединения кораблей и подводные лодки, находящиеся на боевом дежурстве, перешли в состояние повышенной готовности. Снята блокировка и задействован первый — дозорный — эшелон космического базирования. Генеральные штабы и стратегические командные пункты сменили режим функционирования на единичку ближе к «положению-один». Одновременно заработала оперативная связь для определения ситуации, степени ее санкционированности.
Вечерние новости в Восточном полушарии, ночные и утренние в Западном уже полны сообщений и попыток комментариев. Основной рефрен: не стоит поддаваться панике, подождем выводов ученых. Одинаково бодрые лица ведущих, вне зависимости от их цвета — белого, черного, кофейного или желтого.
В среднем количество летальных исходов от сердечно-сосудистых заболеваний и кризов подскочило в эту ночь на треть. Пик, как всегда, пришелся на предрассветный час — от четырех до пяти утра. Предыдущий же час, называемый «часом рождений», с трех до четырех, принес человечеству вполовину меньше младенцев, чем диктовала выведенная годами статистика. Однако и этот факт отметить не успели.
Страны, народы и расы не имели значения. Проворачиваясь в новые сутки, планета словно окатывалась ливнем забвения жизни. Это касалось не только вида Хомо сапиенс.
6-е, полдень по местному времени. На пляж близ Сан-Диего, северная часть побережья Калифорнии, сто миль от Лос-Анджелеса, выбросилась стая дельфинов, не менее полутора сотен голов. Усилия спасательных служб, волонтеров и местных жителей оказались тщетны: животные вели себя агрессивно, противились всем попыткам отогнать их обратно в океан. Достигнув берега, почти сразу умирали. До того как спасатели решились на применение пуль-шприцев с обездвиживающим зарядом, эта участь постигла около двух третей стада.
Снотворное оказалось малоэффективным. Вскрытие резюмировало остановку сердца во всех случаях.
«Зачем, зачем они это сделали?!» — Мэгги Диксон, чернокожая, сорок один год, в желтом пластиковом плаще, с мертвым дельфиненком на руках. (Съемка «Л.-А. -Монинг ньюс-Ти-Ви».)
Это был единственный отмеченный людьми случай.
В течение последующих двух часов массовые самоубийства китообразных произошли: в Северном полушарии — в глухом лабиринте островков пролива Гекаты на западном побережье Канады (горбачи), в Чешской губе (стадо белух); в Южном полушарии — глубокой ночью на Южной Георгии (касатки), на двух необитаемых островках группы Окленд, южнее Новой Зеландии (три семьи кашалотов — самцы, одиннадцать самок, два детеныша).
Берега озер и малых рек канадских провинций Саскачеван, Альберта, Манитова шевелились, и вскипала вода от сотен тысяч бросающихся в нее леммингов — грызунов из семейства полевок.
Ночь мешала видеть аналогичные явления на тундровых речках от Печоры до Лены.
Из прибрежных зон островов Океании, где добываются лангусты, начался повальный исход этих ракообразных. Целые поля усов-антенн, колеблясь и раскачиваясь, уходили от своих песчаных и коралловых пастбищ в гибельные глубины, чтобы затеряться там навсегда. Люди так и не узнали этого.
Кения, национальный парк Найроби. Несколько слоновых стад обнаружили признаки непонятной и стремительной болезни. Сбившись в тесные
группы, слоны замирали на несколько часов, затем разбредались кто куда, причем явно полностью потеряв ориентировку, как будто их настигла слепота, отказали обоняние и слух. К ночи 6-го животные стали умирать.
Пустыня Калахари, черные, так называемые «песчаные» слоны — та же история. Мясо черных слонов — единственная, за исключением людоедства, пища живущего здесь племени.
В гниющей жаркой влаге сельвасов на правых притоках Амазонки взрывно мутировал один из видов шистосоматозных червей — трематод, до этого поражавший лишь зеленых мартышек. Одномоментные очаги мутации охватили территорию средних течений Пуруса, Мадейры и частично Тапажоса. Паразитируя в кровеносных сосудах, где самки отладывают яйца, мутант начал вырабатывать вирус, разрушающий генное строение клеток, прежде всего — иммунной системы. Мутировавшие трематоды оказались способны приживаться на любом хозяине из высших приматов, то есть и на человеке. В виде спор вирус мог разноситься самым легким и страшным путем — по воздуху. Разгадать и найти действенное противосредство люди бы не смогли, однако новая чума, уже XXI века, развиться не успела.
Но она появилась.
Всплеск религиозного безумия фанатиков-исламистов в Пакистане.
Акции, вакханалии, внеочередные мистерии сатанинских сект на юге США, в Центральной Европе, в Западной Украине.
Колдуны вуду на Новой Гвинее объявили о наступлении «времени вуду», когда восстанут из могил и придут к людям зомби всех поколений их предков.
Патриарх Московский и Всея Руси, проведя консультации с тремя из пяти постоянных членов-иерархов Синода, поручил подготовить обращение к верующим, к православным и иных конфессий.
В кругах, близких к курии Ватикана, прошел слух, что ожидаемая энциклика Папы начнется не со слов: «Beati possidentes» («Счастливы обладающие»), а — «Ex nixilo nixil» («Из ничего ничто»).
Политики ведущих стран повели себя сдержанно. Были сделаны звонки по прямым линиям. Практически сразу выяснившийся глобальный характер феномена почти полностью снял подозрения в провокациях соперников. Военных успокоили к концу суток 5-го ноября. С официальными выступлениями никто не торопился.
Генеральный секретарь ООН отдал распоряжение главе Научного комитета при Совете Безопасности подготовить мнение и прогнозы комитета к очередному заседанию СБ, а само заседание предложил представителям стран-участниц провести тремя днями раньше намеченного прежде срока.
Кен Хостен, президент Международного союза спиритов: «Мы всегда знали потусторонний мир и общались с ним. Теперь это знание коснулось каждого из живущих. Нам еще предстоит — если это только возможно — осмыслить и понять, что хотели донести нам явившиеся оттуда силы». (Короткое интервью получено в аэропорту Софии. Хостен прибыл в качестве почетного гостя на Шестой конгресс феноменалистов, проводимый в Болгарии, в Стара-Загоре.)
Капитан первого ранга Николай Чудинов, начальник специального отдела военных астрологов, созданного при Генеральном штабе ВМФ, Санкт-Петербург: «Нет, возможность чего-то подобного ни по одной из линий, что на сегодняшний день находятся у нас в работе, не просматривалась. Астрология — это наука, такая же, как любая другая. Точная наука. Пока никаких обоснований с научной точки зрения я лично дать не могу». (В ответ на запрос о сути явления. 6-е ноября, 16.30 по Москве.)
Отпустив такси, Олег посмотрел на часы. 16.35. Наверняка убежали вперед минут на пять-десять со вчерашнего полдня, когда он переставлял последний раз. С этим ничего нельзя было поделать: механические часы независимо от марки, конструкции и фирмы-производителя, едва очутившись на его запястье, начинали спешить примерно на час за трое суток. Электронные вообще отказывались служить через неделю. Вместо нужных цифр загорались сплошные восьмерки и все, какие есть, значки. Или вовсе пропадала индикация. Или «просаживалась» батарейка. Насколько Олег знал, каждый из них, пятерых, имел в своей частной жизни подобного рода досадные мелочи. Ничего не оставалось, как каким-то образом уживаться с ними.
Он прошел по дорожке вдоль глухих заборов, за которыми в глубине притаились особняки. Кое-где на деревьях еще оставалось по нескольку ржавых листьев. Здесь были дубы, попадались лет ста и больше. Поперек проезда висел шлагбаум — двутавровая балка, крашенная полосато, и он обогнул ее. В мокром снегу под балкой виднелось множество следов шин.
«Вот мы все и в сборе, — подумал он. — По тревоге. Последний раз это было… да, в марте девяносто первого. Пантелей уговорил нас собраться «по государственному делу особой секретности и важности». Ни много ни мало — речь шла «о судьбе России», как он выразился. Тогда еще можно было нас поймать на этот крючок. Меня, по крайней мере, можно. Ну, мы и выдали не только ситуацию в целом, но и необходимое оснащение «Белого дома». Это Аланчик специалист. Старался на пару с Пантелеем. После августа Пантелей жаловался, что сделано так ничего и не было.
