Дмитрий Янковский - Воины ветра
– О, наимудрейший, именуемый Аль Рухом, – продолжая кланяться, затараторил наш бравый предводитель, – неимоверным трудом нам удалось доставить сюда этот корабль и потомка великого мага Сулеймана! Но не ради щедрот ваших, проделал я…
Толстяк жестом остановил его и спросил:
– Он знает, в чем его миссия?
– Да, о мудрейший! Я все рассказал. И он счел за честь…
Снова толстяк жестом прервал Расула. Я смотрел на это, слушал и чувствовал себя, как в дурном театре. В совершенно бездарном провинциальном театре, какие иногда дают гастроли в военных подразделениях. Если бы я сам тщательно не состроил все, у меня была бы полная уверенность, что это какое-то наглое мошенничество. Ну не так я себе представлял Аль Руха, хоть что со мной делай. Но никем, кроме Аль Руха, этот старец быть не мог, потому что данная встреча являлась кульминацией плана Дворжека в моем исполнении. Противная сторона не имела никакой возможности предпринять хоть что-то. Дворжек, безукоризненный Мастер Игры, обошел их всех с самого начала, не на первом ходу, а задолго до него, когда игра еще и не начиналась.
Аль Рух вперил в меня немигающий взгляд и пафосно произнес:
– Тогда, потомок мага, именуемый Сулейманом, прими от меня наставления.
– Слушаю, мой господин! – с тем же пафосом выразил я готовность к принятию информации.
– Дам я тебе лампу, в которой заточен джинн. А ты, с помощью заклинания своего великого предка, освободишь его и прикажешь уничтожить неверных. Всех до единого. Твоя кровь станет залогом послушания демона.
– Каково же заклинание? – не забыл спросить я.
Аль Рух произнес несколько ничего не значащих для меня слогов, а я сделал вид, что запомнил их. Ощущение дурного театра нарастало, во мне зародилось совершенно необъяснимое беспокойство, но оно тут же рассеялось, когда в руках жирного старика я увидел лампу. Действительно, древнюю медную лампу. Тут уже точно никакого подвоха быть не могло. Я глубоко поклонился и принял из рук мага бесценный дар.
– Отдашь повеление джинну, когда наши машины скроются за горизонтом, – добавил Аль Рух. – Потому что лишь ты, потомок царя Сулеймана, можешь чувствовать себя перед его ликом в безопасности. Мы же – нет. До того, как джинн получит приказ, он способен уничтожить все живое на большом расстоянии. Все. Жди нашего ухода и повелевай.
Аль Рух, Расул и остатки его команды загрузились в турбо-грав, взмыли в небо и дали деру на форсаже. Корабль они оставили. Похоже, демон уничтожал только живые объекты. Но проверять это у меня не было никакого желания. Я попросту встал на место, где закопал пластину, и нажал нужные кнопки на нарисованной клавиатуре. В ушах хлопнуло, сознание чуть помутилось, и я оказался в холле Базы.
Знакомая обстановка и навалившееся чувство безопасности вызвало кратковременную бурю восторга. Но я взял себя в руки и вольготной походкой отправился к бассейну. Шезлонги там оказались пустыми. Я поставил драгоценную лампу на стойку бара и смешал себе коктейль из того, что первое подвернулось под руку. Получилось вполне ничего. Организм ощущал явную алкогольную недостаточность, поэтому я для начала сделал два добрых глотка, а когда тепло и расслабленность приятно разлились по телу, я подхватил стакан в одну руку, лампу в другую и направился к лифту, ведущему в кабинет Дворжека. Видок у меня был тот еще – с арабской физиономией, в халате… Красавец, нечего сказать. Мелькнула мысль – сначала заявиться к Ирине, чтобы вернуть прежнюю внешность, но желание увидеть лицо Щегла, когда я вручу ему лампу, пересилило.
По дороге, в одном из коридоров, я встретил Глеба. Тот взвился сначала, потом сообразил, кто перед ним, и кинулся обниматься, дылда этакая. Я перенес это стоически. Глеб активировал коммуникатор и принялся сообщать всем о моем благополучном возвращении. Дворжек велел всем подниматься к нему.
Собрались молниеносно. Когда мы с Глебом вышли из лифта в кабинете Щегла, там уже сидели и Николай, и Рита, и Кира, и еще человек пять, которых я не знал. Следом за нами прибыла Ирина. С ней мы обменялись многозначительными улыбками. Последним в кабинет ввалился Жесткий. По его виду было заметно, что он преодолел по коридорам Базы значительное расстояние, и большую его часть бегом. Щегол надел очки с эфирным детектором. Я театральным жестом поставил лампу на стол.
Но лицо Дворжека при этом выразило совсем не то, что я ожидал. Оно вытянулось, а уголки губ опустились.
– Что это за туфта? – спросил он. – Кто тебе это всучил?
– Лично Аль Рух! – ответил я, чувствуя, как холодеет сердце.
– Лампа не содержит никаких следов магического воздействия, – подтвердил Глеб, тоже глянув на жестянку через детектор.
– Тревога! – спокойно процедил сквозь зубы Дворжек. – Быстро сформировать боевую группу и блокировать транспортные порты. Особенно «один-два-три». Николай старший. Сморода и Чеботарев по обе руки от него. Живо!
Я, честно говоря, не сразу сообразил, какой ход мысли привел нашего бессменного командира к такому решению. Однако на флоте приказы не обсуждают. В Институте, кажется, тоже. Но не успели мы с Николаем и Жестким загрузиться в кабину лифта, как кабинет заполнился звуком тревожной сирены.
– Пипец… – громко произнес Глеб. – Доигрались.
Когда мы выскочили из лифта в коридор, там уже все было затянуто едким дымом. Со стороны фонтана ширкнула плазменная очередь. Кто-то истошно закричал. Рвануло. По коридору плотно пробежала ослабленная стенами ударная волна.
– В ангар, к оружейке! – приказал Николай.
Теперь я уже сообразил, что на Базу напали арабы. И воспользовались именно тем портом, который я сам устроил. Но как это возможно и с какой целью сделано, находилось за пределами моего понимания.
Хорошо, я не выложил ручной плазмоган, который сунул за пояс на постоялом дворе – противник успел просочиться вглубь Базы, и теперь можно было ждать атаки из-за любого угла. Ни у Жесткого, ни у Николая оружия не оказалось, так что мне пришлось пробираться первым. Обстановка осложнялась тем, что из-за стелющегося дыма видимость была никакая, отличить мечущиеся тени своих от мечущихся теней чужих представлялось маловозможным.
На Базе шла бойня. Никто из наших не привык носить оружие в помещениях, да и не принято это было. Никто не ждал нападения, считая Базу самым защищенным местом на Земле. Но и на старуху бывает проруха. Вот и вышло. Поэтому, когда я видел вспышки плазменных выстрелов, сразу бил в стрелка. Вероятность того, что это араб, была сто процентов. И ни разу в этом я не ошибся. Заодно и сам завладел трофейным штурмовым плазмоганом, и соратников вооружил. Стало чуть полегче.
В одном из коридоров мы застряли. Арабы успели устроить баррикаду из мебели, залегли за ней втроем и уничтожали из штурмовых плазмоганов все, что появлялось в пределе их видимости. А нам надо было дальше, нам надо было в ангар. Пришлось повозиться. Конечно, у нас с Жестким подготовка получше арабской, поэтому в два ствола мы их одолели, но упарились при этом изрядно.
– Может, ну его, ангар? – спросил я, когда от баррикады осталась груда дымящихся досок. – Уже вооружены.
– Дело не в оружии, – ответил Николай. – Нам надо активировать закрытый «хлоп» в ангаре, чтобы перетащить сюда всех, способных держать оружие и сформировать боевой отряд.
– А на кой черт вы закрыли порт в ангаре? – поразился я.
– В целях безопасности, – нахмурился он. – Там же оружейка. Приказ Дворжека.
– Очень умно. Он что, своих же боится?
– Он никого не боится. Но люди у нас разные и вербовка разная. Были прецеденты.
А вообще-то он прав. Были бы у меня нервы похуже, я бы, может, тоже выкинул какой-нибудь фокус, когда узнал, что меня решили попросту тут законсервировать. Просто я имел другой выход. А кто-то, может, воспользовался бы более простым решением. Да уж, Щегол… Мастер Игры. Но где-то он ошибся, иначе на Базе сейчас не шел бы бой. Или на него нашелся более умелый Мастер Игры. Аль Рух, каким я его увидел в пустыне, на эту роль никак не годился. Расул? Может быть. Но он производил впечатление хорошего инструмента в чужих руках, как и я сам. А вот кто движет им? Скорее всего, настоящий Аль Рух. А мне показали дешевого опереточного актера со старой жестянкой вместо настоящей лампы. Но для чего? Может, как раз для того, чтобы увидеть, как я прыгну на Базу, а потом перебросить следом штурмовой отряд, привезенный на двух транспортниках? Все это вполне возможно было бы, если бы Расул с первого дня знал, кто я, и мог бы читать все мои мысли. А так… Ну откуда ему знать о самом существовании транспортных пентаграмм? И откуда ему знать номер порта, в который надо прыгать? И откуда ему знать, что вообще надо нажимать на нарисованные кнопки?
До ангара мы добрались без особых приключений, только прибили еще двух арабов и обзавелись двумя лишними стволами. Первым делом Николай отворил дверь в небольшую пустую комнатку. Сверившись со своим индикатором, я понял, что тут находится ответная точка, но пентаграммы на полу нарисовано не было. Я уже привычным жестом нацарапал ее ножом на полу. Николай активировал коммуникатор, но не успел ничего сказать.
