Влад Силин - Монополия на чудеса
– Прощаю. А ты извини, что я тебе пендель отвесил.
Дзайана подняла голову:
– Это когда же?
– Ну там, после поединка с Лютеном.
– Так это ты был?! – Она возмущенно подскочила: – Блин, ну вы посмотрите! Я думала, это скелет, а он! У меня, показать, какой синячище на жопе будет?!
– Ну покажи.
Она нахмурилась:
– Не стану! И вообще, что ты меня психуешь?!
– О, – отметил я. – Уже ругаемся. Значит, отдохнули. Идем дальше.
Светка закусила губу. В глазах ее появилось упрямое выражение:
– Никуда мы не пойдем! Ты еще не рассказал, что нужно Иштвану от Тепеха.
– Вот это. – Я достал кинжал. – Истинный Создатель.
– Кто?!
– Не кто, а что. Аль-Бариу. – Я подкинул кинжал на ладони. – «Истинный Создатель» в переводе с арабского. Двери Истени – это ведь для Тепеха не просто идеальные убийцы… И не ходячие источники маны. У каждого есть выход в другой мир. Представляешь: десятки людей, десятки миров… страшных и веселых, угрюмых и беззаботных, сереньких и расцвеченных всеми цветами радуги. И каждый может в любой миг стать реальностью. Думаю, достаточно пронести в Истень аль-Бариу, и адью. Мир станет отражением чьей-то мечты.
– Ни фига себе! – выдохнула Света.
– Вот и я говорю. У ас-Саббаха, первого владельца кинжала, особого выбора не было. Все его помощники мечтали о выпивке и гуриях. Средневековье, что возьмешь… Но со временем люди научились мечтать поосновательнее. Их миры стали разнообразнее, и знаешь… в Истени Артема, например, я бы остался погостить. Ненадолго.
– Столько времени прошло… – задумчиво проговорила дзайана. – Кинжал побывал во множестве рук. Наверняка и маги им владели! Почему же мир до сих пор цел?
– А ты думаешь, цел? Он сильно изменился с тех пор. Но, похоже, дело в другом. У самого Тепеха нет своей Истени. А стараться ради чужого человека – удовольствие маленькое. Думаю, он играл с Дверьми. Обещал, что сделает чью-то реальность основной, не говоря чью и как. И ассасины включились в игру, они интриговали, сражались, а Тепех с удовольствием наблюдал за их паучьей возней в банке. Знаешь… возможно, он никогда и не держал аль-Бариу в руках. Ему хватало власти над манарами.
– Вот сволочь! А Иштван?
– Иштван – другое… Власть его не интересует, только идея. Похоже, наш замечательный святоша придумал, как осчастливить весь мир и себя не обойти.
– И мы пойдем за ним в башню…
– Обязательно. И вот что… – Я замялся, подбирая слова: – Нам придется спуститься в лабораторию. Это логово некроманта, понимаешь? Там могут встретиться всякие ужасы. Все-таки он зомби создавал, и я боюсь…
Девушка засмеялась:
– Реш, ну какой ты смешной! Я же дзайана. Мы на лабораторках таких кошмаров насмотримся, что просто тумбочка дрожи!
У меня отлегло от сердца. Все-таки везет мне на интересных людей.
– Тогда идем. Только, солнце, вперед не лезь. Там еще Иштван где-то бродит.
– Спасибо, что предупредил. А то я не знала!
Путь в лабораторию мы отыскали быстро. Тепех спрятал люк под горой угля в котельной. Черный провал, чуть подсвеченный лимонным отблеском ламп, глядел мертво и угрюмо. Иштван даже не позаботился прикрыть его.
– Как тогда, у деда… – зачарованно прошептала Света. – Помнишь?
– Ага. Боишься, солнце?
– Нет, просто… Неуютно немного.
– Значит, я первым пойду. Потому что мне ужасно страшно, а со страхами надо бороться. – И я спрыгнул вниз.
Мы зря пугали друг друга. Ничто в подвале не напоминало об ужасах некромантии. Просторный зал под витражным колпаком (несомненно, магическим), прилепившаяся к стене бело-синяя изразцовая галерея, широкая лестница… Внизу поблескивают медью машины, масляные блики дрожат на черных дверцах холодильников, а вон и плита Франкенштейна – непременный атрибут некромантской лаборатории.
Иштван побывал здесь совсем недавно. Раскуроченный сейф бесстыдно вывалил свои внутренности наружу; на полу белели разбросанные бумаги.
Когда я подошел к плите, бумажный сугроб рассыпался. Среди измятых окровавленных листов лежал человек, похожий на отощавшего сумоиста. Из одежды на нем осталась набедренная повязка. Тело раздуло так, что глаза превратились в щелочки. С огромным трудом я узнал человека, что беседовал вчера с Иштваном.
– Господин Тепех?!
Я бросился к нему на помощь. Вдвоем с дзайаной мы перевернули некроманта на спину. Судя по всему, аснатары пытали его в надежде отыскать кинжал.
– Придерживай его, я сейчас, – деловито приказала Света. Обшарив холодильники, она вернулась с аптечкой. – Эх, фотика, жаль, нет… – с мечтательными интонациями в голосе объявила она. – У нас теория пыток в следующем семестре. Говорят, преподша – зверь!
– Нафоткаешься еще, – безжалостно пресек я ее мечтания. – Достань самую большую таблетку. Ее пополам, четвертинка от верхней…
– Ты посвящен в великую тайну панацеи?! – Дзайана так и подскочила. – Но откуда?! Это же фамильный секрет рода Людеев!
– Ломай, ломай, детективщица… Мы ценного свидетеля теряем. А то и подозреваемого.
Больше дзайана ничего не спрашивала. Она аккуратно разломила панацею, разжала Тепеху зубы и протолкнула лекарство в горло. Брезгливо поморщившись, вытерла руки о его штаны.
– Жить будет, но кадавристо… Чуть подождем!
Через несколько минут опухоль начала спадать. Тепех со стоном пошевелился.
– Где она?.. – просипел он. – Куда унесли?..
– Тс-с! – Я накрыл ладонью его рот. – Сейчас куда важнее другой вопрос: где аснатары?
– Они… – Сил некроманту по-прежнему не хватало. – Они за кинжалом… Ох… Теперь конец…
– Зачем инквизиции аль-Бариу?
По лицу Тепеха пробежала дрожь:
– Жизнь по Ясне строят… Парнишку привели, в Двери посвятили… Жаль, поздно догадался… – Некромант устало прикрыл глаза. – Теперь всем каюк. По церкви жить будем, в аше…
– Игорек, – вопросительно посмотрела Света. – Что он болбочет?
– Позже, Светуль. Потом объясню. А теперь скажите, Юрий, для чего вы украли кинжал у Литницкого? Как я понимаю, орден Дверей Истени возник довольно давно. О свойствах аль-Бариу вы тоже узнали не сегодня. Для игры с манарами разрушать реальность не имело смысла…
На обескровленных губах Тепеха мелькнула тень улыбки.
– …и вас вполне устраивало, что аль-Бариу хранится в коллекции Литницкого. Но потом вы зачем-то выкрали кинжал. Зачем?
– Помогите подняться.
Мы со Светой бережно подняли мага. Сломанные ноги не держали его, но сила воли творит чудеса. Оглядевшись, Юрий махнул в сторону плиты Франкенштейна.
– Там… под брезентом. Скорее!..
Чуть ли не бегом мы потащили Тепеха к плите. Гранит пестрел грязными багровыми разводами. У станины неопрятной кучей горбился брезент – тоже весь в пятнах крови.
Света откинула ткань. В первый миг я даже не сообразил, что это передо мной. Лишь потом понял, что это женщина, привязанная к инвалидной коляске.
Аснатары пытались заживо сделать ее чистой.
– Вот скоты. – Дзайана опустилась на колени перед Марией. – Вот уроды… Эй, она живая! Юрий, подождите!
Тихонечко подвывая, Тепех подполз к жене и обхватил ее руками. С ладоней его потекли золотистые струйки разрядов. Искалеченный маг совершал небывалое: манары почти не поддаются лечению! Но, сложившись с любовью, чудовищная сила повелителя мертвых творила чудеса.
– Остановите Иштвана, – обернулся к нам Тепех. – Остановите, иначе завтра будем кланяться аснатарам!
Дельно рассуждает. Приятно иметь дело с умными людьми.
– Да мы его одной левой! – Светка с гордостью вцепилась в мой локоть. – Игорек любого аснатара под рококо распишет! Пойдем!
– Куда? – Я с подозрением покосился на нее.
– Мир спасать!
– Мир как-нибудь выкрутится. Аль-Бариу здесь, у меня.
– Ой! – Дзайана густо покраснела. – Я забыла! Тогда куда же?
– Надо позвонить в маголовку. Поднимать оба ОМОНа[22], церковников… дэвовщина! Даже не знаю, можно ли им теперь доверять. «Скорую» точно надо вызвать.
И я двинулся к лестнице. Светка забежала вперед, на ходу вытаскивая мобильник из сумочки. Потыкав в кнопки, она разочарованно обернулась:
– Не работает! Магополе сигнал экранирует.
– Тогда наверх. Там поищем телефон.
Мысли в голове перемешались. Вот ведь насмешница судьба вертит людьми… Некромант Тепех действительно мечтал о рае. Но не для себя – для любимого человека! И теперь понятно, ради кого он украл аль-Бариу. То, что не смогли сделать расчет и честолюбие, сделала любовь.
А значит…
С грохотом захлопнулась крышка люка. Тени сложились в белое с черным и обрушились на девушку.
– Света!! – отчаянно крикнул я, но было поздно. Ладонь рвануло огнем. «Эфа», кувыркаясь, полетела вдоль галереи, стукаясь о столбики ограждения.
Я бросился вперед и замер.
Иштван стоял за плечом дзайаны с пистолетом в руках. Ствол с нежностью касался виска девушки. Оружие я узнал сразу: «Последний довод ашавана» – безотказная инквизиторская машинка. Только что пулей из «довода» у меня вынесло «эфу» из руки.
