Павел Корнев - Пятно
– Вот как, – прошептала девушка и тихонько рассмеялась. – Что ж, вы меня вынуждаете…
Не могу сказать, будто в ее облике произошли кардинальные изменения, но слезы исчезли, будто их и не было вовсе, а движения стали куда уверенней и четче. Мне, по крайней мере, никаких иных признаков одержимости заметить не удалось. А вот Кузнецов весь так и подобрался.
– Руки, руки над головой подняла, – шагнул он к Лазаревой.
– Слишком поздно. Еще шаг, и я запущу процесс самоуничтожения корабля! – рассмеялась Алиса и сдвинула заранее отломанную пластину, закрывавшую вмонтированный в подлокотник кресла сенсор. – Если не ошибаюсь, в шахматах это называется пат?
– Вот уж действительно пат, – только и вздохнул я.
На душе стало гадко и мерзко. Будто туда полный ушат помоев выплеснули. Я ведь влюбился, как дурак, с первого взгляда, а меня просто использовали. И ради чего это все? Ради чего?!
– Стоит мне сделать одно движение, и судно взлетит на воздух, – предупредила нас девушка и занесла ладонь над сенсором, замерцавшим едва заметным изумрудным сиянием. – Ты ведь не думаешь, что я блефую? Или хочешь это проверить?
– Думаю, ты все же блефуешь, – заявил я, опуская давно затекшие руки. – Вся электроника корабля отключилась, и управление идет исключительно через биопроцессор, который наверняка находится в хранилище.
Кузнецов заглянул в приоткрытую дверь и кивнул:
– Он там.
– Ты, мальчик, одно не учел, – хищно облизнула губы Лазарева. – Электроника отключилась не полностью.
– Да ну?
– На потолок посмотри!
Я глянул на осветительные панели, заливавшие тусклым сиянием командный мостик, и приуныл.
– Корабль взлетит на воздух, можете не сомневаться. Сбежать не успеет никто, – уверенно заявила девушка и опустила ладонь к сенсору. И хоть до стеклянной пластины она так и не дотронулась, осветительные панели под потолком моргнули и потускнели. – Пришлось повозиться, настраивая систему под себя, но, пока взламывали хранилище, у меня было полно времени. Запомните: стоит замкнуть цепь – и в тот же миг транспортник перестанет существовать.
– Тебе же хуже, – не выказывая беспокойства, пожал плечами Кузнецов. – Ты тоже не сбежишь.
– Разрядите оружие, зайдите в хранилище – и расстанемся друзьями, – предложила Алиса. – Думаю, никто из нас не хочет умереть сегодня. Так, Владимир?
– Угу, – хмыкнул я, чувствуя странную ломоту в висках. – Но решать тут не мне.
– Вверяешь свою жизнь в чужие руки?
– Полагаюсь на чужой опыт.
– А я собираюсь подождать группу захвата, – нахмурился опер. – Я не могу тебя отпустить. И не отпущу.
– Какое похвальное служебное рвение! – рассмеялась девушка. – Но до добра оно не доведет.
– Мне говорили про таких, как ты, – покачал головой Кузнецов. – Тебя надо остановить, иначе пострадают невинные люди.
– Лингеры сказки рассказали? – прищурилась Алиса. – Вижу, что они, можешь не отвечать.
– Даже если так? – Федерал хоть и стоял, расслабленно прислонившись к стене, но было видно, что он готов выстрелить в любой момент. – Что это меняет?
– У нас с ними старые счеты. – Девушка погладила левой рукой лежавший у нее на коленях хрустальный шар и неожиданно заявила: – Но, знаете, я не стану взрывать корабль. Нет, я отправлю в тартарары всю вашу планетку.
– А вот это уже блеф, – не поверил в реальность угрозы опер. – Хватит вешать нам лапшу на уши! Сдавайся!
– А ты, Владимир? Ты тоже не веришь? – прищурилась Алиса. – Помнишь, я рассказывала тебе об артефакте майя, способном уничтожить мир?
– Ну и? Будешь убеждать меня в реальности этой выдумки?
– Вообще я немного приукрасила действительность, – с хрипотцой в голосе рассмеялась девушка и вновь прикоснулась к хрустальному шару. – Артефакт создали не майя. А в остальном все верно.
– Хочешь поговорить об этом? – поморщился я.
– А ты разве не хочешь выслушать? – уставилась на меня Лазарева. – Не надейся, конец света не настанет мгновенно. Тебе хватит времени осознать, что во всем виноват именно ты. Что это ты стал причиной полного уничтожения своей расы!
– Не слушай ее! – нахмурился Кузнецов. – Хватит сказок!
– Получается, когда рыбоеды-лингеры говорят тебе об инопланетном мозговом паразите, ты принимаешь их слова на веру, – уела девушка опера, – а с представителем старейшей в разведанной части Галактики расы пообщаться не хочешь?
– Агентство не вступает в переговоры с преступниками, – заявил федерал. – Ясно?
– Пусть говорит, – попросил я.
– Мы с лингерами враждовали всегда. – Алиса задумалась, положив левую ладонь на шар, и мне показалось, будто в толще хрусталя начало разгораться какое-то свечение. – В итоге они победили, но война истощила обе стороны, и захватить нашу планету им так и не удалось.
– Какая оригинальная история! – не смог промолчать федерал.
– Уничтожить ее им тоже оказалось не под силу, – глядя прямо перед собой, продолжила рассказ девушка, в облике которой неожиданно проступило нечто чужое. Словно тень на лицо нашла. – И тогда лингеры применили экспериментальное оружие. Они попытались создать черную дыру, но в итоге лишь свернули пространство, навсегда отрезав нашу родину от внешнего мира.
– Но ты-то здесь, – зацепился я за противоречие. – Как так получилось?
– Та установка заработала на полную мощность далеко не сразу. Именно поэтому некоторые попытки прорвать осаду все же удались.
– И ты одна из сбежавших?
– Именно, – подтвердила Алиса. – Последняя. Остальных уже нет в живых. А тогда, сразу после побега, мы наткнулись на вашу планету и спрятали здесь это… – Девушка погладила засветившийся голубоватым сиянием шар и закрыла глаза. – Энергетический накопитель, способный пробить межпространственный переход на нашу родину. Мы оставили Шар здесь и продолжили бегство, надеясь, что его не найдут. Так и вышло. Вскоре корабль был уничтожен, но мы знали: никто не погиб напрасно.
– А почему вы сразу не использовали эту невероятную штуку? – не скрывая скептицизма, спросил Кузнецов.
– Энергия, – открыла глаза Лазарева. – Нам требовалась целая прорва энергии, поэтому и пришлось оставить здесь накопитель. Пять тысяч лет Шар заряжался, поглощая энергию напрямую из гравитационного поля планеты. Пять тысяч ваших земных лет… долгий срок…
– Тебе пять тысяч лет?! – опешил я.
– Не этому телу, – поправил меня опер.
– Не этому телу, – подтвердила Алиса. – И да – мне больше, много больше пяти тысяч лет.
– Думаю, тебе очень не хочется умирать, – через силу улыбнулся явно пытавшийся отыскать выход из патовой ситуации Кузнецов. – Столько прожить – и все впустую.
– Не впустую, – возразило завладевшее сознанием девушки существо. – Или мы договоримся, или на вашей планете разразится ад. Уж поверьте мне, я знаю, о чем говорю.
Будто в подтверждение этих слов, вокруг хрустального шара начал искриться воздух, а мою кожу стало пощипывать растекшееся по командному мостику статическое электричество.
– Подожди! – не выдержал я. – Подожди!
– Да?
– А при чем здесь календарь майя? – Требовалось поскорее отвлечь девушку от манипуляций с Шаром, и никакой другой вопрос мне просто в голову не пришел. – Откуда взялся декабрь две тысячи двенадцатого года?
– Если известна скорость заполнения резервуара, конечную дату рассчитать ничего не стоит, – пожал плечами Кузнецов. – Хотя, по мне, так это полный бред.
– Некоторые из моих спутников возвращались присмотреть за накопителем, – пояснила Алиса. – Возможно, они поделились этим знанием с местными обитателями, внушили им мысль о предопределенности бытия. О судьбе. Роке.
– Мне другое непонятно. – Федерал задумчиво посмотрел на девушку и прищурился. – Кто рассказал о накопителе имеданцам?
– Я, – улыбнулась Алиса.
– Но зачем? – невольно вырвалось у меня.
– Имеданцы – молодая раса. Они враждуют с лингерами, как те когда-то враждовали с нами, и с радостью ухватились за шанс заполучить оружие против заклятых врагов. И разве можно винить их в том, что заодно они решили избавиться от населяющих планету туземцев?
– Тебе это было зачем? – глухо уточнил я свой вопрос.
– Мои соплеменники были заперты на родной планете пять тысяч лет, – с горечью в голосе ответила девушка. – Пять тысяч лет в одних и тех же телах! Для подобных мне – это пытка. Пытка, сводящая с ума. Можешь не верить, но мои слова про грозящий вашему миру ад – это не преувеличение. Отнюдь! Целью нашей миссии была не организация побега, а исключительно месть.
– А тебе не захотелось умирать? – догадался Кузнецов. – Пять тысяч лет охладили пыл?
– У мести много путей, – покачала головой Алиса. – Что такое тысяча лет для бессмертного существа? Я готова ждать и дольше, лишь бы увидеть, как лингеров сожрет новая молодая раса! Эти твари недостойны быстрой смерти! Пусть на своей шкуре испытают все прелести упадка! Пусть прочувствуют всю горечь поражения от низших существ!
