Павел Корнев - Падший
Утром болела голова. Бутылку шампанского прикончила Лилиана, но и выпитого мной стакана оказалось достаточно, чтобы дать зарок никогда больше в рот не брать эту гадость. Одна маета от этих пузырьков.
Во сне Лили раскрылась, и какое-то время я лежал и любовался ее наготой, но вскоре подруга проснулась и быстро натянула на себя простыню.
— Фи, Лео! Как не стыдно! — укорила она меня, вспомнила о вчерашнем, и бесцветно-серые глаза наполнились слезами. — Ох, Лео! Что же нам теперь делать?
— Тебе — ничего. Я сам все решу.
— Но я застрелила человека!
— Если не будешь говорить об этом всем и каждому, никто ничего не узнает.
— Мы должны сообщить в полицию!
Я обнял Лили и погладил ее по голове:
— Мы никому ничего не должны. Туги вне закона, ты ничего плохого не сделала, никто тебя не осудит, но разве тебе нужен скандал? Газетчики обожают подобные сенсации!
— А тело?
— Я обо всем позабочусь.
Лилиана поцеловала меня и шепнула:
— Спасибо! — и сразу потребовала: — Отвернись!
— Зачем? — удивился я.
— Ну Лео!
— А кто обещал усладить мой взор экзотическим танцем?
— Это другое, Лео. Отвернись!
Я послушался, Лили выскользнула из-под простыни и сразу ойкнула.
— Все в порядке? — встревожился я.
— Ты ночью совсем меня загонял! — пожаловалась Лилиана. — Если не смогу танцевать, это будет на твоей совести!
— Что? — не понял я. — Танцевать? Но мы же договорились!
В запале я позабыл о просьбе Лили, и та поспешила прикрыть свою наготу подхваченным со стула ворохом одежды.
— Я не собираюсь жить в страхе! — отрезала Лили. — Изо дня в день бояться шагов за спиной! А если с тобой что-то случится, я этого никогда себе не прощу!
— Нельзя идти на уступки шантажистам!
— Это последний раз! Ты же сам видел записку!
— Написать можно что угодно!
— Лео! — строго оборвала меня Лилиана. — Я приняла решение и от него не отступлюсь. Я убила человека, понимаешь ты это или нет? Такого больше не должно повториться!
— Пообещай, что, если я успею во всем разобраться до концерта, ты не выйдешь на сцену.
— На мой взгляд, все и так понятно!
— Лили!
— Хорошо! Обещаю! А теперь будь добр, выйди из спальни, мне надо одеться!
Откинув простыню, я поднялся с кровати, и Лилиана с возмущенным видом отвернулась, щеки ее покраснели.
— Ты вот мне нисколько не мешаешь, — подлил я масла в огонь, не спеша надевать кальсоны.
— Бесстыдник! — выдохнула Лили.
Эта пикировка могла стать началом чего-то весьма увлекательного, но уже давно рассвело, и в запасе оставалось не так много времени, чтобы потянуть за ниточки, которые торчали из клубка загадок. Я быстро оделся, взял кольт и отодвинул от двери кресло. Осторожно выглянул в коридор, убедился в отсутствии опасности и заглянул в комнату напротив. Там никого не было.
За спиной хлопнула дверь. Лили закрылась и принялась шуршать одеждой.
— Лео, где мои бусы? — крикнула она вскоре.
— Посмотри на кресле! — ответил я и спустился на первый этаж.
Удав спал в клетке, рядом на столе лежал сплющенный комочек металла — деформированная пуля, вся в засохшей крови.
— Что за черт? — не понял я и спустился в подвал. Мертвых индусов там не оказалось, лишь на полу чернело несколько неприятных на вид капель. На всякий случай я приподнял крышку сундука и заглянул внутрь, но ничего, кроме старого тряпья, не обнаружил.
Не иначе от тел избавился лепрекон, и оставалось лишь надеяться, что ему хватило ума выкинуть покойников в озеро, предварительно вспоров им животы.
Я вернулся на второй этаж и постучал в спальню.
— Входи! — разрешила Лилиана.
Она стояла перед зеркалом и расчесывала волосы, на столике лежали пудреница и губная помада. Я взял маузер, поставил его на предохранитель и убрал в девичью сумочку.
— Не расставайся с ним, хорошо?
Лилиана посмотрела на меня с неприкрытым сомнением, но все же пообещала:
— Хорошо.
И в этот момент на улице мявкнул клаксон.
— Что это? — вздрогнула Лили.
— Это за мной, — вздохнул я. — Если уеду, просто захлопни дверь. Договорились?
— Договорились.
Я обнял Лили и поцеловал.
— Скоро увидимся, — пообещал я и побежал вниз.
Прежде чем успел выйти из дома, клаксон просигналил еще два раза. Я выскочил за дверь и замахал руками.
— Хватит! Соседей разбудишь, опять полицию вызовут!
Томас Смит, сидевший за рулем самоходной коляски, прекратил терзать клаксон и усмехнулся.
— Бурная ночная жизнь?
— Не без этого, — подтвердил я, усаживаясь рядом с ним.
— Всегда завидовал тем, кто умеет брать от жизни все, — вздохнул Смит, выворачивая руль.
Самоходная коляска тронулась с места, я оглянулся на дом и возмутился:
— Стой! Я думал, ты паспорт привез!
— Привез, — подтвердил сыщик. — Но услуга за услугу.
— Услуга?! А с газом тебе кто помог?
— Заключение коронера по индусу получил? Получил. За баллоны в расчете.
— У меня у самого сегодня полно дел! — разозлился я. — Объясни, что происходит!
— Ты был прав насчет газа, — сообщил Томас Смит, не рискнув и дальше испытывать мое терпение. — В баллоны с красными вентилями закачана усыпляющая смесь.
— С красными вентилями? — удивился я. — Не помню таких!
— Значит, не обратил внимания, — решил Томас Смит, выворачивая на бульвар. — Помимо гелия, в эти баллоны закачан некий газ тяжелее воздуха. Эксперимент на мышах показал, что он обладает усыпляющим действием.
— Заполни амфитеатр этим газом — и делай что хочешь.
— Именно, — кивнул сыщик. — Но дальше начались странности. Местная полиция сообщила о газе в столицу, и ночью из имперской канцелярии пришел приказ арестовать Меллоуна.
— И что же странного? — не понял я.
— Обвинить его надлежит вовсе не в подготовке покушения на кронпринцессу, ее визит, к слову, не просто отменен — по официальной версии, он никогда и не планировался. Обвинить его следует в подготовке взрыва самоходного аппарата на реактивной тяге с целью дискриминации достижений науки.
— Вот оно как? — хмыкнул я, заподозрив, что вчерашняя речь миллионера о неуместности инвестиций в угольную отрасль сильно разозлила кого-то из окружения ее императорского величества. — Хотят максимально дистанцироваться от неминуемого скандала?
— Агентству Пинкертона официальной телеграммой выразили благодарность за раскрытие заговора, но от дальнейшего участия в деле рекомендовали воздержаться. И «рекомендовали» — это еще мягко сказано.
— Так куда мы едем?
— К вилле Меллоуна.
— На кой черт?
— Ты видел местных полицейских? Охрана устроит им кровавую баню!
— Тебе не все равно?
— Агентство всегда доводит расследование до конца. Нас наняла не корона, не забывай об этом. А кто платит, тот и заказывает музыку.
«Форд-Т» переехал через рельсы электрической конки и выехал из города. Я вконец обозлился и, не скрывая раздражения, спросил:
— И ты собираешься воевать с охраной Меллоуна? Двое против… сколько их там?
— Я не собираюсь ни с кем воевать! За кого ты меня принимаешь? За героя бульварного романа? Пусть свой хлеб отрабатывают констебли, мы просто присмотрим, чтобы все шло по плану.
Самоходная коляска проехала под железнодорожным мостом и покатила между крутых холмов. Вскоре над деревьями замаячила высоченная причальная мачта, но Смит к вилле миллионера приближаться не стал и повернул на проглядывавшие из травы тележные колеи. Какое-то время самоходная коляска жутко пыхтела, взбираясь на пригорок, а когда на середине склона попалась полянка с покосившимся сараем, сыщик заглушил двигатель и выбрался из-за руля.
— Лев, помоги! — позвал он меня к дорожному ящику, закрепленному позади.
— Паспорт! — напомнил я. — Сначала верни мой паспорт!
Томас раздраженно выругался, но упрямиться не стал, отдал документы и откинул крышку дорожного ящика.
— Помогай! — потребовал он.
Я заглянул внутрь и присвистнул.
В ящике лежал переносной «Гочкинс». Пулемет был снабжен оптическим прицелом, деревянным прикладом с пистолетной рукояткой и складными сошками. Питание шло из жестких лент-кассет.
Сыщик взвалил себе на плечо ящик с боекомплектом и отправился по едва заметной тропинке в кустах к вершине холма. Я двинулся за ним с пулеметом.
Встав под деревьями на вершине холма, Томас Смит опустил ящик с патронами на траву, призывно свистнул, и к нам присоединилась его ассистентка со снайперской винтовкой и свисавшим с шеи биноклем.
— Ну? — спросил Смит, забирая у девушки карабин с трубкой оптического прицела длиной едва ли не в половину ствола.
— Объект на месте. Полиции еще не было. Утром приезжал архитектор, но он уже уехал, — по-военному четко доложила брюнетка.
