Дмитрий Глуховский - Последнее убежище (сборник рассказов)
Он продолжал продвигаться в глубь города на хорошей скорости, неукоснительно следуя рекомендованному маршруту, и опомнился, лишь зацепив боковым зрением несколько серых приземистых четвероногих теней, несущихся справа, а затем и слева… От животных исходила совершенно явная угроза, хотя явно своих намерений они пока не демонстрировали…
Макс снял с плеча и перехватил поудобнее автомат, проверил ножны с обоюдоострым кинжалом коммандос «кей-кей», в умелых руках оружием результативным и страшным. «Побоятся, — убеждал он себя, испытывая, тем не менее, внутреннюю дрожь, — не кинутся… Человек идет один и с оружием — значит, силен; твари не могут этого не понимать».
На ходу он оглянулся — и различил позади, на приличном расстоянии, несколько фигур аналогичных пропорций, которые, видимо, поняв, что человек их заметил, прянули в стороны.
«Сжимают кольцо», — понял Макс, похолодев. По «навигатору» до места прибытия оставалось порядочно, он может не успеть…
Трошин резко ушел в сторону, к сохранившемуся в относительно целом состоянии четырехэтажному строению, рассчитывая вытянуть противника на себя и нескольких тварей убить, остальных же — распугать. Сработать его плану было не суждено. Добежав до стены дома, Макс обернулся, держа автомат наготове и намереваясь нажать на курок, однако почувствовавшие угрозу животные мгновенно растворились в сером мареве. Зато из окна здания выметнулось стремительное мускулистое тело. Макс не успел среагировать: животное сбило его с ног, автомат отлетел в сторону. Бешено рыча и лая, тварь пыталась вцепиться человеку в горло. Сбросить с себя такую тушу было нереально, но высвободить правую руку получилось. Блеснул кинжал, и спустя мгновение Макс выполз из-под мертвого зверя. Подобрал автомат. Костюм противорадиационной защиты сильно сковывал движения. «Я только что избежал смерти», — сказал он себе.
Еще один зверь прыгнул над ним, промахнувшись самую малость. Макс выстрелил.
«Все, братцы, пора мне, я и так задержался тут с вами…»
Он сунулся в одну, другую сторону — без шансов: открыто не нападая, животные давали понять, что путь отрезан.
Тогда Макс рванул внутрь дома.
Мусор, остатки мебели, скелет в углу. Он заметался по нижнему этажу, сознавая, что преследователи вот-вот появятся.
Впереди — каким-то чудом сохранившаяся лестница наверх. Можно попытаться уйти через крышу. Лезть за ним звери побоятся…
Он ни на что вокруг не обращал внимания, поглощенный единственно идеей спасения; карабкался по лестнице, отчетливо слыша за спиной нетерпеливый скулеж и взрыкивание бестий в предвкушении легкой добычи. Легкой? Поглядим…
Он на четвертом этаже. Потолок здесь низкий, деревянный пол скрипит и прогибается под тяжестью человека в экипировке и с оружием. В одном месте крыша обвалилась, в проем видно низкое свинцовое небо, мнится — протяни руку и ухватишься за облако. Интересно, можно на нем повиснуть? Чтобы влезть на небо… Правда, над облаками — радиоактивный шарик солнца… Бред какой… Викинг, ты сходишь с ума от страха… Возможно, и нет, только быть разорванным тварями, бывшими когда-то собаками или волками, не хочется совершенно.
Рычание. Рядом.
Макс подпрыгнул, ухватился за ненадежные края дыры в крыше и полез, молясь, чтобы удержаться и не упасть обратно. Страх гнал его вперед.
Один из хищников сунулся было схватить его, и человек с удовольствием двинул тяжелым ботинком по уродливой морде. Клацанье челюстей, падение тяжелого тела, скулеж. «Дырку от бублика вы получите, а не Викинга! Лапы у вас коротки! Бежать! — Макс метался по крыше, стараясь унять панику, хотя бы глядеть под ноги. — Вот у этой стены пока пусто… И что? Прыгать нереально — высоко. Ладно, попытаемся спуститься… Давай, дружище, ногу сюда, рукой придержаться и сразу перехватиться… Быстрее, пока они не сообразили. Тяжеловат ты, дружок, и оружие твое — не пушинка. Но ничего. Выдержат тебя выступы, пустые окна… Выдержат. Выдер…»
В следующее мгновение он рухнул — хоть и с небольшой высоты, но приложился ощутимо. Хорошо хоть автомат не выронил. А твари — тут как тут. Кинулись несколько штук разом; спину пронзила жуткая боль. Макс нащупал спусковой крючок и немного переместил дуло. Огонь! Зверь с перебитым позвоночником отвалился в сторону, но его место уже спешили занять сородичи. Они рычали, тянулись к жертве; бок словно ожгло огнем. Каким-то чудом Макс вырвался, сделал несколько выстрелов и туманящимся, неверным зрением разглядел в стене этого же дома, с крыши которого упал, у самой земли, небольшую покосившуюся дверку… Подвал?..
Попробовать уйти. Силы еще есть, он нужен себе, любимому… Себе и дочери. Моремана не подвел — и Маринку не обманет. Вернется.
Мужчина упал на дверь спиной; сгнившее дерево рассыпалось под весом его тела, и Макс, точно куль, покатился во мрак, чувствуя, что его не преследуют… Вот и славно… Отлежится — и выберется по темноте…
— Пошла… на полную… — пробормотал запекшимися губами.
Спина горит. Такое ощущение, разодрана до самого позвоночника. И бок…
«Перевернуться на живот — вот так… Легче… Отлежусь маленько, силенок подкоплю… До института подать рукой… Даже доползти можно… А силы — силы еще остались…
Эй, мне мерещится?.. Что за звук?.. Кто играет на виолончели? Что это?! Что…
О, ЧЕРТ!!!»
Макс заревел, закричал последний раз в жизни…
…и проснулся.
Над ним стоял Мореман. Несколько караванщиков сгрудились поодаль.
— Совсем охренел, Викинг?! Всю нечисть окрестную сюда скличешь, идиот!
Макс все еще не мог прийти в себя.
— Собирайся, — сказал Мореман. — Выходим.
* * *Так вот что это было. Сон-предостережение. Но каков реализм! Даже на марше, отойдя от пережитого во сне, он все еще непроизвольно ощупывал себя: цел? не ранен?
На вопросы о странных животных в городе караванщики отмалчивались, а некоторые косились с подозрением: с чего вдруг Викинг начал интересоваться? Кто ему напел?
«Все сделаем иначе. Сон поведал, что произойдет, если передвигаться по городу маршрутом, проложенным Мореманом. Как говорил маленький, плешивый и картавый сифилитик, переживая по братухе: „Мы пойдем другим путем!“
Уйти от судьбы. Двадцать лет пытался — ненамеренно; но поверхность нашла, выдернула в свои объятья из жестокого, но ставшего своим мраморного рая.
А нынче точно — обманем фатум! обведем рок вокруг пальца! объегорим планиду! покажем дулю доле! оставим крючконосую с ее рубильником…
Предостережен — стал-быть, вооружен.
Вот вам всем, гниды!!!»
— Быстрее, быстрее! — подгонял Мореман. — Выбиваемся из графика!
«Графика?! К эдакой матери!.. Минимум один из вас, парни, бежит в когтистые лапки смерти — и вы еще подгоняете?!..
Не выйдет. Все переиначу. Смешаю партнеру карты, стоит только ему отвлечься… Не дамся.
Не дамся…»
— Мы на месте, — сказал Мореман.
А вот это уже не смешно. Все в точности, до словечка, до жеста… Поневоле поверишь.
Савушка на прощанье оттопырил большой палец в перчатке и попытался легонько ткнуть Макса кулаком в плечо — но тот отклонился. Караванщик, кажется, обиделся.
«День сурка», — припомнилось Максу.
С самого начала перехода по городу Трошин резко ушел вправо, удаляясь с показанного Мореманом на карте маршрута и своего «навигатора» во сне. Двигался зигзагами с большой амплитудой; останавливался, замирал — и тут же кидался вперед. Внимательно осматривался, заслышав настораживающий шум, мчался прямо на него.
Опасности не было. Пока не было.
Трошин преодолел по городу уже порядочное расстояние, до точки прибытия оставалось немного. Он давно оставил позади треклятый дом из своего сна.
Он прошел.
Макс расслабился. Прошел!!!
…И судьба услышала.
Несколько тварей — приземистых мускулистых четвероногих животных — возникли по ходу его движения. Они не ждали и не таились: они неслись прямо на него.
Макс вскинул автомат и успел дать пару коротких прицельных очередей, прежде чем тяжелый зверь, появившийся откуда-то сбоку, прыгнул, сбивая человека с ног и вышибая у него оружие.
Макс успел откатиться в сторону, выхватил пистолет (вот и поправка: во сне фигурировал только автомат!), выстрелил… Но они были уже рядом, окружая. Один прыгнул сзади; Макс повалился вперед, рыча от боли в спине (сколько когтей — два? три?); мгновением позже ожгло бок. Скулеж, клацанье челюстей, суета у добычи: кому первый, самый лакомый кусок… Одна из тварей кинулась — Макс с хрустом насадил ее на кинжал, провернул лезвие в теле… «Не в то горло кусочек-то пошел?»
Отступили, перегруппировываются… Сейчас кинутся снова.
Он пополз к ближайшему строению. Хотя бы попытаться…
Все иначе, чем во сне, но… какая разница? Финал тот же.
