Скорми его сердце лесу - Богинска Дара

Внутри все задрожало от восхищения.

– Здесь, – проговорил Джуро, указывая на отражение звезд в озере. – Видишь? Они танцуют под водой.

– Это очень красиво, – честно признала я и, скинув хаори на землю, села на берег.

– В твоем мире звезды тоже такие же? – спросил он.

– В моем мире?

– За Морем Деревьев.

Я вздрогнула. Действительно, для него это был другой мир. Для меня все еще было странно просыпаться и, сделав шаг за порог, попадать во владения тигров, медведей и волков, но представить его на шумных улицах Талвы не получалось вовсе.

– Да, но здесь они как-то особенно сверкают, – вздохнув, ответила я, не отрывая взгляда от небес. Первый звездный заяц пересек тьму, оставив яркий росчерк от своих следов.

Мы пробыли в таком молчании еще некоторое время, оба погружены в свои размышления. Может, Джуро думал о том, как выглядит мир за пределами Моря Деревьев? Наверняка он забыл. А я изо всех сил старалась вспомнить столицу и не могла. В моих воспоминаниях тоже жил лес: он стоял вместо великого храма, проступал сквозь сады императора, грубой хвойной породой вытесняя нежные персики и хрупкие ивы.

Когда я опустила взгляд, то увидела, что Джуро смотрит на меня. Смотрел все это время? Я тут же отвела ресницы в сторону.

– Что? – смутилась я.

– Мы можем быть разными, но звезды над нами – неизменны.

Слова его были как прикосновение теплого ветра, ласкающего волосы. Я неуверенно улыбнулась, скользнула взглядом по его озаренному лунным светом лицу, медным прядям, что закрывали лоб, мне так хотелось отвести их в сторону. Его брови были напряжены, между ними пролегла едва заметная складочка.

– Спрашивай, – улыбнулся он.

– Ты… можешь спрятать свои уши?

Джуро недоуменно моргнул. Кажется, он не ожидал такого вопроса. Я сама не сразу поняла, что сказала. Он чуть наклонил голову, искра побежала по его радужкам, от него пахнуло сухим костровым теплом – меня окутало ощущение его ки. В тот же момент его пушистые уши прижались к голове и вдруг исчезли, будто слились с прядями волос. Я несмело протянула ладонь, касаясь, как зачарованная, его макушки, отвела длинную прядь за его вполне человеческое ухо. Теплое и настоящее на ощупь. Оно оказалось чуть заостренным, с крупной мочкой.

«Вот бы прикусить ее…»

Все это время Хранитель глядел на меня, не моргая.

– Так лучше? – спросил Джуро с неугасшей искоркой в глазах, словно он участвовал в детской игре.

– Непривычно, – одернула я руку, вдруг вспомнив о приличиях, и слабо поежилась. Теперь, когда ки Джуро перестало греть меня, я ощутила особую прохладу, что бывала только у водоемов.

– Спрашивай, – чуть подалась я вперед. Он откинул со лба волосы, исподлобья оглянул меня и хмыкнул. По его губам растеклась тонкая лукавая, правда – лисья! – улыбка.

– Что ты видишь, глядя на меня?

Я растерялась. Он никак на комплимент напрашивается? Хитрый лис.

– Я вижу… хм, вижу существо, что смело ступает между двумя мирами. Человека, ставшего частью леса, но сохранившего свое сердце. Я вижу тебя как душу этого места, и, возможно, даже больше, – произнесла я, пытаясь собрать мысли. Мне было неловко. Я изо всех сил старалась не покраснеть и не заикаться, говоря это. – Теперь моя очередь?

Джуро продолжал улыбаться, довольный моим ответом. Он провел рукой по волосам снова, и уши вернулись на его голову. Наверно, ему так было привычно.

У меня был один вопрос. Важный вопрос. Тот, что жужжал у меня в голове, но который мне не хотелось проговаривать вслух и, возможно, еще меньше хотелось знать на него ответ.

– Ты… нашел ее?

С его лица сошло игривое выражение, будто волна унесла с собой послание с песка. Отрешенность. Пустота. Подрагивающие губы.

Как хорошо, что он молчал…

В озере веселились и мельтешили, скакали и резвились звездные зайчики. Крупный круг молочно-белой луны проложил дорожку к самому берегу.

– Вставай, – вдруг сказал Джуро.

Я подчинилась, потянулась за хаори, на котором сидела, но Джуро поймал меня за запястье и осторожно положил мне на плечи свое верхнее платье, мягкое и пахнущее хаги [37]. Он словно обнял меня, и от этого, не от хаори, мне стало жарко внутри.

– Пойдем, – сказал он, затаив улыбку в уголках рта. Он снова взял меня за руку и решительно потянул к воде. Поняв, что Джуро задумал, я уперлась во влажную землю пятками.

– Джуро, это плохая…

– Тсс. Доверься.

Он повернулся ко мне лицом и теперь взял обе мои ладони в свои – так учат ходить детей – и… шагнул на воду. Не в воду, на воду. Он ступал поверх лунной дорожки, та расходилась от его шагов ровными кругами. Я ахнула. Джуро потянул меня к себе, я все еще упиралась, боясь намочить обувь, но в итоге зажмурилась и почти прыгнула вперед.

Ноги остались сухими. Пораженная, я опустила взгляд и увидела, что стою на воде вместе с ним, как на тончайшем прозрачном льду. Под гэта было забавное ощущение – будто я стояла на натянутом шелке.

– Видишь? Ты тоже стала звездным зайцем.

Он пошел спиной вперед, не отпуская моих рук, а я все смотрела вниз. Вначале я видела камни сквозь прозрачную воду, и темные сгустки травы колыхались там, но чем глубже становилось озеро, тем меньше я видела и тем ярче горели в темноте звезды. Они заставили меня забыть обо всем. Тень Джуро закрывала лунный свет.

– Я… могу ходить по воде! – засмеялась я и отпустила его ладони. Не провалилась. Не знаю, что на меня нашло, но я подобрала кимоно и пробежалась туда-сюда, ощущая лишь прохладу и пружинящее сопротивление. Засмеявшись, я закружилась. Я прыгала и танцевала, как звездный заяц, облюбовавший поверхность озера.

Остановилась, когда мне перестало хватать дыхания. В десяти шагах от меня стоял, улыбаясь, Джуро, спрятав в рукавах ладони.

– Это чудесно! Просто чудесно, Джуро! – просияла я, возвращаясь к нему. Вдруг заклинание могло развеяться?

– Луна… – тихо выдавил из себя Джуро, я едва расслышала за своим тяжелым дыханием. Пришлось по его привычке придвинуться ближе, но конец фразы унес собой шум ветра в кронах, звонкая птичья трель и кваканье изумленных лягушек.

– Что?

– Луна… сегодня красива, не правда ли? [38]

Мое сердце пропустило удар, затем второй. Кажется, оно вообще отказалось биться. Я замерла, распахнув глаза. Мысли метались в голове роем поющих соловьев, стучащими друг о друга стеблями камыша: он о природе? просто про Луну? знает ли он, что означают его слова? понимает ли их смысл? Он же лесной бог! Откуда ему знать слова, что пишут романтики…

Или…

Или это была метафора. Стойкая и красочная, как луна в эту ночь. Метафора, скрывающая в себе нечто глубокое, но сказанная Джуро с такой вызывающей смелостью и естественностью. Моя душа колебалась, как лодка на волнах.

– Да, красива, – прошелестела я, стараясь подавить волнение в голосе. – Очень красива. Умереть можно.

Джуро поднял руку, словно для того, чтобы прикрыть свой страх перед ответом. Его глаза отражали мерцающее озеро звезд. Они расширились, когда он услышал мои слова. Джуро осторожно, неспешно, как крадущийся зверь, подошел. Близко… Слишком близко. Он тронул кончиками пальцев мою щеку, слегка приподнял мне лицо.

– Не только Луна… – прошептал он. Замолчал, набрал воздуха в грудь и выдохнул: – Поцелуй меня, Соль.

Джуро наклонился. А затем, словно сливаясь с магией этой ночи, наши губы соприкоснулись.

За мгновение, которое казалось вечностью, я забыла о своих сомнениях и страхах. Было только сияние луны, звезды на его опущенных ресницах и тепло его поцелуя. Мысли растаяли, как снег под лучами первого весеннего солнца.

Его губы были нежными, как лепестки цветов, и осторожными, как касание перьев. Его руки оплели мою талию. Он так тесно прижал меня к себе, что стало нечем дышать. Я пыталась вдохнуть, но вместо воздуха были его губы, попыталась выдохнуть, но вместо этого лишь углубила поцелуй. Небо поменялось местами с землей, а мы замерли посередине, где сошлись наши миры, наши тела, где смешалось наше дыхание этой осенней ночью.