Рейд, дающий надежду (СИ) - Шведов Павел

— Здравствуйте, товарищ майор, — вежливо произнес он.

— Вы что за херню устроили! — возмущенно заорал майор, брызгая слюнями: — Вам пизда! Немедленно меня развяжите.

Пашка, не меняя выражения лица, шагнул вперед и пробил майору в жирный живот. Тот выплюнул запасенный для последующих угроз воздух и согнулся, надсадно хрипя, не в силах вздохнуть.

— Ещё?

Майор с трудом распрямился, отшагнул назад и замотал головой.

— Еще раз, здравствуйте, товарищ майор, — поздоровался Пашка.

— Здравствуйте, товарищ майор, — пробубнил в ответ пленный.

— Ну вот, вы, оказывается, способны нормально разговаривать, — кивнул самому себе Пашка и резко сменил тон: — А теперь, расскажи мне, нихуя не товарищ майор, что это за приказ такой, откуда он взялся, и что ты тут делаешь.

— Я просто приказ привез, — ответил майор.

— Майор? Приказ? Просто привез? Ты мне мозг не еби.

— Говорю, как есть.

— Слушай, майор, я тебя сейчас бить начну, — сказал Зипка. Пашка согласно кивнул.

— Не надо, — испугался майор, видимо меры физического воздействия ему активно не нравились.

— Тогда рассказывай, — сказал ему Пашка.

— Мне дали конверты с приказами и отправили их развозить по гарнизонам. Вчера приехал сюда, передал приказ. Утром собрался ехать дальше по маршруту, а эти меня избили и привезли сюда. Больше ничего не знаю.

— Кто отправил?

— Генерал Крапивников.

— Приказы тоже за его подписью?

— Не знаю. Приказы получил в канцелярии по описи. Конверты не вскрывал.

— Когда это было?

— Позавчера. После обеда. Я собрался и поехал. Сперва в Кемерово, потом сюда. По пути заезжал везде, где есть гарнизоны.

Пашка задумался. На первый взгляд по показаниям майора все сходилось. Они ушли в рейд днем, после обеда. И уже тогда могли принять решение об объявлении их дезертирами. Но. Как-то слишком быстро они все провернули. Выходит, майора отправили с приказами почти сразу, как они ушли в рейд. Непохоже на наших старпёров-генералов. Значит, заговорщики. Как же тебя расколоть, утырок?

— Парни, при нем какие-нибудь еще вещи были? — спросил Пашка.

— Да, в багажнике валяются, — ответил Зипка.

— Приглядите, я сейчас, — Он направился на выход, краем глаза ловя на себе следующий за ним взгляд майора. Что в нем было, он не понял, но вряд ли пожелание успехов в поиске улик. Скорее пожелание идти, и не просто идти, а идти и идти, пока он не придет куда-нибудь, где будет невкусно пахнуть.

Пашка вышел на улицу. — А норм парни добрались, — оценил он стоящий посреди огорода паркетник. Задумчиво подошел к машине, посмотрел на эмблему фельдъегерской службы на передней двери. Поковырял ее пальцем. Так и есть — наклейка свежая. Причем прилепили ее прямо поверх грязи. Вон точечки выпирают. Обошел машину, открыл дверь багажника. Так, что тут у нас. Кожаный портфель и здоровенная черная сумка. В портфеле ожидаемо обнаружился ворох бумаг. Пашка бесцеремонно вытряхнул их на пол багажника. Так, а это что за нах? Следом за бумагами из портфеля вывалились три пачки денег. Ага. Богатые нынче у нас егеря. Или майоры ГУ. Хрен его поймешь. Пашка взял в руки конверт с логотипом главного Управления, вскрыл. Приказ. Без указания получателя. Так. Ага. Танковая рота дезертировала в полном составе…. Задержать…. При невозможности, уничтожить. Лихо они. Еще и список личного состава приложили. Причем актуальный, и даже всех трех девушек указали. И Деда. Стоп. Откуда они знают реальный состав роты? Парни погибли всего за несколько часов до ухода в рейд. Таня вообще в командировке числится. В 38-м полку, без указания конкретной роты. Он своими глазами приказ видел. Выходит, где-то сидит крот. Причем сидит высоко, очень высоко. О маршруте рейда он разговаривал только с Батей. Даже парням сказал уже в рейде. Кто знал? Батя, Самойлов. Все. То есть данные ушли от них или откуда-то возле них. Иначе они бы никак не успели состряпать приказ.

Он принялся лихорадочно перебирать все подряд бумаги. Пачка конвертов с одинаковыми приказами. Командировочное предписание. Какие-то ведомости со склада. Потом поглядим. Пашка сгрузил бумаги обратно в портфель и заглянул в сумку. Ага, уже интереснее. Личные вещи, автомат. Запасная форма. Паек. А это что? Опа. Папочка. Увесистая. А внутри? Пашка раскрыл папку. Ну, надо же. Пашка уставился на собственную фотографию на первой странице. Полистал. Личные дела. Приметы, привычки, факты биографии. На всех. В подробностях. В самом конце обнаружились личные дела девушек. Пашка, заинтересовавшись, начал было читать, но одернул себя. Слишком уж тут подробно все было указано. Неправильно это. Но папочку надо прибрать. Больше ничего интересного в сумке не обнаружилось за исключением небольшого пакетика, в котором было еще несколько удостоверений на имя майора. Только там он был и в других званиях и в других родах войск. Даже контрразведчиком был. Какой талантливый товарищ.

Вернувшись в дом с трофейным портфелем, набитым заинтересовавшими его предметами, Пашка застал всех присутствующих на кухне, занятых весьма интересным делом. Зипка склонился над забившимся в угол майором и медленно подносил где-то раздобытый кухонный нож к глазу испуганно верещавшего пленника. Славка, скривив лицо в гримасе то ли ненависти то ли отвращения, наблюдал за происходящим.

— Вы, что мяса не нашли, решили поросенка забить? — задал Пашка, волнующий его вопрос. В самом деле, они ведь обещали его накормить. Хотелось надеяться, что не жареным майором.

Зипка отставил членовредительские намерения, повернулся к Пашке и злым голосом произнес: — Эта тварь нас подкупить хотела, чтобы мы тебя повязали, а его отпустили. Обещал бабла отвалить и в свой отдел взять.

— Прикинь, Пашка, он даже пообещал нам полное прощение за наши грехи, — вставил Славка: — Как будто мы пиздец как накосячили, а он, бля благодетель, нас помилует.

Пашка посмотрел на несчастного пленника. Тот походу совсем мышей не ловил. Или наоборот. Ловил, да еще как. Понимал, наверное, что живым пока нужен. Вот и старался, потихоньку травил атмосферу в коллективе.

— Кто же ты такой, майор? — задумчиво спросил Пашка. Тот в ответ злобно смотрел куда-то мимо него. Ладно, мы тоже нервы мотать умеем.

— Хрен с тобой, парни, свяжите его получше, и давайте уже обедать.

— Может, кончить его? — предложил Славка.

— Это мы всегда успеем. Рота далеко ушла?

— Километров десять к югу, поселок Поречье.

— Понятно, после обеда двинем. Организуйте пока, я сейчас.

Пашка вышел из кухни и пошел проведать Диану. Та по-прежнему спала, периодически вздрагивая, и тихонько посвистывая заложенным носом. Он потрогал ее лоб. Кипяточный. Блин. Нужно срочно доктора. — Может антибиотик вколоть? — посмотрел Пашка на лежащую рядом индивидуальную аптечку. Ладно, доберемся до настоящего доктора, а там разберемся. Вот, если рану перевязать, или шину наложить — это Пашка умеет, а всякие простуды, с гнойными ларингитами, ну его нафиг. Так что к доктору.

Вернувшись на кухню, он застал там Славку, открывающего банки с тушенкой. От запаха, исходящего из банок, у Пашки начала выделяться слюна. Бесцеремонно схватил открытую банку, нашарил в ящике кухонного стола ложку и за пару минут уничтожил содержимое. Вернувшийся с мотком скотча Зипка удивленно присвистнул.

— Нихрена ты жрать!

— Угу, — ответил Пашка с набитым ртом и жадно посмотрел на оставшиеся на столе банки. Славка заметил его взгляд и переставил еду подальше от Пашки. Тот опомнился, грустно вздохнул и уселся на стул.

— Это что сейчас было? — спросил Славка.

— Жор обыкновенный, нападает на человека и превращает его во все сжирающую на своем пути скотину, — ответил Пашка. От упавшей в желудок пищи ему стал хорошо, но вместе с тем организм вышел из режима выживания, в котором находился со вчерашнего вечера. Накатила дикая усталость, Пашка чувствовал, что у него нет сил встать со стула и куда-то пойти. Начало морозить. Глаза начали сами собой закрываться.