Иванов Александрович - Слово дракона.
– Когда-нибудь эта проклятая мигрень меня прикончит, – прошептал Вэон. – Нэла! Альта! – слабо позвал он.
Со стороны спальни вынырнули две стремительные тени эльфийских гончих – любимиц Высокого лорда. Собаки подбежали к хозяину. Рыже-белая Нэла оперев передние лапы на подлокотник кресла лизнула Вэона в щеку. Рыже-серая Альта положила голову ему на колени, помахивая опущенным хвостом.
Вэон с легкой улыбкой оттолкнул морду Нэлы в сторону. Собака, разочарованно скульнув, убрала лапы с кресла и, пробежав вокруг него, пристроила свою голову на левом колене Высокого лорда.
Эльф ласково погладил собак по голове.
Как же так получилось, что единственными близкими ему существами остались лишь эти две собаки? И стоило ли оно того? На эти вопросы ответа у него не было.
Семья, близкие, друзья. Он все положил на алтарь власти… и остался один. А вскоре под ударами людей и полукровок потеряет и власть.
В победу Советя Пяти Вэон более не верил. А слухи о внезапном воскрешении из мертвых светлой леди Эйвилин принял даже с некоторой затаенной радостью и облегчением. Если они правдивы, то, возможно, ей удастся спасти эльфийские дома от полного уничтожения. Младшие, Старшие – люди уничтожат всех. Они не знают пощады и не щадят даже своих сородичей, живущих на землях эльфов.
Почесав собак за ушами, Вэон мрачно усмехнулся, принимая решение.
Глава 25. Два совета.
Всю последнюю неделю стояла сухая, жаркая погода. Воздух был душен и тяжёл, загустев так, что казалось его можно зачерпнуть руками. Вездесущие паразиты сводили с ума лошадей и всадников, от них не спасала даже магия. К концу дневных переходов лошади едва переставляли ноги. И только близость скорого отдыха и водопоя заставляла их двигаться вперед.
Всадникам приходилась не лучше. Доспехи раскалялись под яростными лучами не хуже железных противней, на которых выпекают хлеб. Черные налатные накидки плохо спасали от солнца. Не смотря на обилие озер и ручьев, вода в походных флягах исчезала, словно по волшебству, вынуждая делать частые остановки для пополнения драгоценной влаги.
Ночи приносили долгожданную прохладу… и полчища проклятых комаров! Kimelinia – Озерный край, назвали эту землю эльфы. По мне так правильней было ее назвать Край Гнуса. Многочисленные озера и болота были настоящим благословением Творца для комаров и мелких мошек.
Спасаясь от вездесущих солнечных лучей, я приказал разбить лагерь в роще на берегу мелкой, безымянной речки. Но летнее солнце нещадно жгло даже через густые кроны деревьев.
Возле воды жара слегка отступала, а потому большую часть дня я проводил на берегу, предаваясь блаженному ничегонеделанью. О существовании которого, признаться, уже успел позабыть.
– Мне кажется, или ты торопился к своей армии?
Эйвилин неспешно подошла и села на траву рядом со мной.
– Так оно и есть? – ответил я, метнув в воду подвернувшийся под руку мелкий камешек.
– Тогда почему мы вот уже третий день стоим на месте? – поинтересовалась она.
– Мы кое-чего, а вернее кое-кого, ждем.
– Кого именно?
– Имя Илион тебе что-нибудь говорит?
– Мой брат едет сюда! – удивленно воскликнула она. – И ты от меня это скрывал! Нужно немедленно выдвинуться ему на встречу!
– Ненужно, – усмехнулся я, заприметив краем взгляда спешившего к нам от лагеря Мезамира. – Они уже здесь!
Встав на ноги, я протянул руку Эйвилин, но девушка резко вскочила и бросилась к лагерю. Пожав плечами, я медленно двинулся вслед за ней. А чего спешить? В самом лучшем случае эльфы прибудут только через четверть часа.
Тяжело вздохнув и в очередной раз помянув недобрыми словами жару, я позвал Мезамира, взявшего на себя обязанности моего оруженосца, и принялся влезать в доспехи. Встречи с ушастыми – они такие, без железа на теле на них лучше не появляться. Лучше конечно на них вообще не появляться, но долг есть долг.
– Давай быстрее! Где ты там? – торопила меня Эйвилин, переминаясь с ноги на ногу возле входа в шатер.
– Да иду уже, – отмахнулся я, размышляя стоит ли брать с собой шлем и тяжелый гербовой плащ.
– Дай я на тебя посмотрю, – остановила меня Эйвилин, едва я вышел из шатра. – В глазах моего брата мой муж должен иметь представительный вид.
– Лучший из видов, в котором меня хотел бы увидеть твой досточтимый братец – это белый погребальный саван.
– Так! – уперев ладони мне в грудь, посерьезнела Эйвилин. – Пообещай мне больше не сориться с Илионом.
– Кто ссорится? Я? Да это у Илиона при каждой нашей встрече руки сами тянуться к рукояти меча.
– Обещай мне.
– Это будет сложно, – честно признался я. – Но, так и быть, я попытаюсь.
***
Наконец на дороге показалась походная колонна. Сотни и сотни воинов. Эльфийские всадники гарцевали рядом с отрядами панцирной пехоты гномов.
От головы колонны оторвался одинокий всадник и, нахлестывая лошадь, ринулись к нам.
Илион даже не успев до конца остановить своего разгореченного скачкой коня на ходу спрыгнул с седла, подбежал к Эйвилин и сжал в объятиях так, что она сдавленно пискнула:
– Ты меня сейчас задушишь!
Илион слегка ослабил хватку, но продолжал крепко прижимать девушку к себе, что-то шепча ей на ухо. На его лице застыло такое счастливое выражение, что мне хотелось плеваться. И чем дольше продолжались эти родственные объятья, тем быстрее возвращалась моя былая неприязнь к Илиону, да и всем ушастым в целом.
Наконец Илион видимо вспомнил, где он собственно находится, и повернул ко мне голову. Восторженно-радостная мина на его лице мгновенно исчезла. Теперь вид у эльфа был такой кислый, словно он съел лимон.
– Приветствую тебя в своем лагере, – не удержавшись, я дружески похлопал Илиона по плечу. Его столь явные душевные страдания доставляли мне даже какое-то удовольствие.
Илион покраснел, затем резко побледнел.
– Я тоже рад вас видеть, Ваше величество, – наконец ответил он. Хотя улыбку, исказившую его бледное лицо, дружеской можно было назвать весьма условно. Ха, дракон с распахнутой пастью и тот выглядел бы дружелюбней. Интересно, он меня сейчас попытается убить или все же дождется ночи. Хотя, нет. Ночи ему точно ждать не стоит…
Пока длилось это милое семейное воссоединение, походная колонна успела дотопать до рощи. Сперва мне показалось, что у меня что-то с глазами, но чем ближе становились гномы, тем меньше сомнений оставалось. Внезапно налетевший порыв ветра, развернул над стальными шеренгами гордый штандарт: на сером фоне черная гора с белой шапкой на вершине. По землям империи шел Железный легион, вновь возрожденный в недрах гор и восставший из пепла, словно сказочный феникс. Впервые за свою многовековую историю он покинул родные горы. Похоже, с этим миром и вправду творится что-то не то…
Вторым приятным потрясением стала знакомая фигура Бальдора, маршировавшая во главе колонны.
– Стой! – зычно скомандовал гном, и направился ко мне.
– Вот так сюрприз. Рад тебя видеть старый пивной бочонок.
– И вовсе я не стар, – хмыкнул гном, – а выдержан, как хорошее вино. Я тоже рад тебя видеть Леклис. Вижу, ты не терял зря времени. Мое почтение Светлая леди, – поклонился он Эйвилин.
– Здравствуйте мастер Бальдор, – Эйвилин подошла к гному и коротко его обняла.
– Мне уже можно отдавать тебе императорские почести? – усмехнулся гном, вновь повернувшись ко мне.
– Можешь начинать прямо сейчас, – вернул я усмешку гному.
– Тогда жду от тебя ответных почестей, – Бальдор принялся напряженно рыться в глубокой поясной сумке. – Где же эта штука… А, вот! Нашел! – он достал украшенный самоцветными камнями золотой венец и водрузил себе на голову. Гномы преклонили колени, приветствуя своего короля.
– Я говорю, как король под горой и моими устами говорит сам Совет старейшин всех гномьих кланов. Блюдя наш новый договор о торговле, мире и сотрудничестве. И отдавая должное заслугам короля Леклиса перед подгорным престолом. Мы добровольно пришли, чтобы сражаться под его знаменами.
Нарушая торжественность момента, я наклонился к самому уху Бальдора и тихо спросил:
– Долго репетировал?
– Ты о чем? – не прекращая улыбаться, прошептал сквозь зубы гном.
– Речь, спрашиваю, долго репетировал?
– Дня три. Это ты у нас можешь с ходу вдохновляющую оду составить. Мне до твоих высот лицемерия еще далеко, но я быстро учусь.
– Учится этому бесполезно, друг мой – с этим надо родиться.
***
Прибытие эльфов и Железного легиона стало приятным сюрпризом. Еще три тысячи опытных воинов. При скудности моих собственных резервов лишними они не будут.
Вечером в моем походном шатре собрался совет.
– Чего ты хочешь добиться? – поинтересовался Илион. За прошедший день он слегка остыл и смерился, или сделал вид что смерился, с моим существованием.
