Александр Сухов - Пламенный Путь
Я не возражал, раздевшись до плавок, вошел в шлюз-камеру универсального транспортного средства. Дверь за мной герметично задраили и запустили забортную воду. Ледяная жидкость сначала обожгла ступни ног, но я тут же перевел организм в режим магического метаболизма и холод отступил, даже наоборот, стало чрезвычайно приятно. После того как давление жидкости за бортом и в камере уравновесилось, внешний люк услужливо распахнулся, и я со скоростью торпеды устремился к своей цели.
Чтобы не «светиться» В Астрале, постарался полностью закрыть сознание, а тот слабый фон, который излучала моя телесная оболочка, вряд ли можно было зафиксировать хотя бы на расстоянии двух десятков метров.
Удивительное ощущение двигаться на глубине двух сотен метров в полной темноте, ориентируясь по одним лишь линиям планетарной магнитосферы. Но, мы привычные: плыть, не валяться аж три месяца замурованным в бетон, такую пытку для стимуляции моих способностей устроил мне однажды уважаемый Учитель. Как вспомню, так вздрогну. Ужасть! Зато после того, как мне удалось самостоятельно выбраться из бетонного куба, Митрофаныч меня сильно зауважал, что, впрочем, не помешало ему тут же отправить своего «нерадивого» ученика на Арбат горланить под гитару гусарские песни времен Отечественной войны 1812 года, перед праздношатающейся публикой. Пою я, может быть, и не очень мелодично, зато громко и с чувством, поэтому картуз денег я набирал примерно за час. А коль шапка полна, можно заканчивать концерт — таков был наш с Учителем уговор.
Забавные мысли подобного рода, как ни странно, помогали мне сосредоточиться на моем задании и абстрагироваться от тревог и душевных волнений. Заодно я еще раз проверил весь свой магический арсенал и остался им вполне доволен. Если потребуется, смогу отчебучить такую бучу, что мало не покажется даже самому искушенному боевому магу. К тому же, Ив показал мне парочку весьма и весьма нехилых заклинаний. Спасибо ему за это огромное!
В общем и целом, чувствовал я себя вполне уверенно. Однако, действительность оказалась намного мрачнее любых прогнозов магов-предсказателей и хваленого «Умника» — супер-пупер навороченного компа, оценивавших успех операции с вероятностью в девяносто процентов. Едва я, прибыв на место, попытался высунуть голову из воды, меня обработали то ли «Дубиной великана», то ли «Горной лавиной», а может быть, еще чем-нибудь из серии убойных заклинаний. Если бы не магический метаболизм, меня, наверное, и в живых-то уже не было, а так парюсь на шконке в темнице, кости целы, и даже мясо в сохранности. Легкое недомогание — не в счет. Вот только, к великому своему сожалению, не имею возможности воспользоваться своим магическим даром. Меня как будто отрезали от Силы непроницаемым коконом, превратив в обычного человека, не способного силой своей мысли хотя бы свечу зажечь или самую элементарную иллюзию создать.
И все-таки, во всем случившемся был один положительный момент. Меня не убили сразу, а поместили в камеру. Значит, пока что я для чего-то нужен Архонту или еще кому-то из его окружения. А это в перспективе, какой-никакой шанс. Постараюсь не упустить, когда он реально появится. А пока тюремщики решают, что со мной делать, попробую заснуть. Все равно никаких иных развлечений здесь не предусмотрено.
Несмотря на возбужденное состояние, отключиться мне удалось довольно легко. По всей видимости, это была реакция моего организма на перенесенный стресс. Сон приснился вполне соответствующий ситуации, как бы склеенный из абсолютно не связанных друг с другом эпизодов. Сначала я вновь оказался во дворце императора разумных жуков с огнеметом в руках и со всех сторон на меня перли, клацая челюстями и мощными клешнями, отборные гвардейцы. Я попытался было применить свое оружие, но огненные струи стекали с хитиновой брони, не принося жукам никакого вреда. Шедды были от меня в нескольких метрах, и я начал задыхаться от их невыносимого запаха, но тут откуда ни возьмись возник Андрей шатун с небольшим баллончиком аэрозоля в руках и начал усердно опрыскивать ряды наступающих его содержимым. Удивительно, но там, где оказался бессилен мощный огнемет, помог чудодейственный спрей. Жуки начали дружно падать на спинки и сучить лапами. Более того, они на глазах уменьшились в размерах и в конечном итоге превратились в кучку дохлых тараканов. Одновременно поменялась окружающая обстановка. Теперь мы с Андреем были ни в каком не дворце, а на кухне его холостяцкой квартиры. На полу толстый слой мертвых тараканов. Шатун поставил на кухонный стол баллончик с аэрозолем и наставительным тоном сказал отчего-то голосом Аполлинария Митрофановича:
— Запомни, Аристарх, лучше дихлофоса, иначе говоря диметил-дихлорвинилфосфата, супротив пруссаков средства нет. Хватай-ка веник в руки, и чтоб через минуту этого безобразия тут не было.
Я пригляделся повнимательнее к Шатуну и тут же понял, что это и не Андрей вовсе, а загадочный Маг — Летучий Голландец.
Чародей азартно подергал себя за седую бороду и восторженным голосом произнес:
— Мятеж не может кончиться удачей, — в противном случае его зовут иначе. Великолепно сказано! Не правда ли, Аристарх? Прям готовое заклинание… — но, осекшись, призадумался ненадолго, затем беспечно махнул рукой. — Ладно, после разберемся, куда его применить.
Неожиданно фигура старого мага растеклась белесоватым туманом, я вдруг оказался в кабинете Великого Князя. Иван Николаевич сидел за столом и интенсивно массировал виски. Затем поднял на меня красные от хронического недосыпу глаза и криво улыбнувшись сказал:
— Ты только не переживай, Аристарх, мы тебя непременно вытащим. Вполне вероятно…
Договорить он не успел, декорации вновь скачкообразно поменялись. Я понял, что стою на Арбате полностью обнаженный с гитарой в руках. Мне мучительно стыдно и очень хочется чем-нибудь прикрыться, но кроме музыкального инструмента у меня ничего нет. Мимо проходят толпы людей, но никто даже не смотрит в мою сторону, как будто не видят меня. Я понимаю, что по приказу Учителя должен петь проклятые гусарские песни, но, как только я начну это делать, на меня непременно обратят внимание. Дилемма: молча стоять в ожидании какого-то чуда или начать горланить: «когда я пьян, а пьян всегда я». Но тут я вдруг понял, что не смогу петь, поскольку шапка, в которую мне должны бросать денежку прохожие, отсутствует.
«Боже Правый! — подумал я. — А говорят, безвыходных ситуаций не бывает» — И в следующий момент выпал в реальность.
Проснувшись, открыл глаза и увидел перед собой двух парней, обряженных (черт побери, глазам своим не верю) в эсэсовскую форму времен Третьего Рейха. Оба были как братья-близнецы или клоны: белобрысы, широкоплечи, росту за два метра.
— Очухался, диверсант, — выдал по-немецки один из «клонов», равнодушно взирая на меня своими водянисто-голубыми зенками. — Собственными ногами потопаешь, или предоставишь нам возможность применить к тебе третью степень физического воздействия? Сразу предупреждаю, мы будем тебе за это премного благодарны.
Не имею представления, что такое «третья степень физического воздействия» и не хочу знать. Поэтому, бегло оценив ширину плеч и размеры кулаков эсэсовцев, тут же поспешил заверить ребят на их, как я понимаю, родном языке, мол, здоровье для меня самое дорогое на свете и за просто так терять его не имею желания.
— Молодец, здраво мыслишь, — сказал второй топтавшийся у настежь распахнутой двери камеры «клон». — В таком случае, подъем и на выход.
Я поступил, как мне было сказано. Поднявшись на ноги, былой слабости не почувствовал. Здоровье полностью вернулось ко мне. Но к великому моему сожалению, я все еще был полностью отрезан от Силы.
Лишь поднявшись на ноги, я смог реально оценить габариты своих конвоиров. Сам я хоть субтильностью и не страдаю, но при своих ста девяноста едва доставал этим «шкафам» макушкой до подбородков. Судя по гипертрофированной мускулатуре (как только мундиры не лопаются?), все свободное время они предпочитают проводить в тренажерном зале. В обычной схватке с этими «квазикомодами» мне вряд ли чего-нибудь светило, вот если бы… впрочем, не стоит мечтать о пустом, вот когда Сила вернется, если, конечно вернется, тогда и поговорим на равных.
Один громила велел следовать за ним и, не оборачиваясь двинул вперед. Второй относительно мягко подтолкнул меня в спину своим громадным кулачищем, приказал поторапливаться и потопал вслед за мной.
Выйдя из камеры, мы прошли сначала довольно узким хорошо освещенным люминесцентными лампами коридором, прорубленным в скальной породе. По пути нам часто попадались наглухо закрытые двери, точно такие же, как в моей камере.
Однако очень скоро мы оказались в огромном ледяном тоннеле, буквально залитом электрическим светом. Несмотря на свое незавидное положение, я все-таки не мог не оценить по достоинству развернувшуюся передо мной впечатляющую картину. Красотища неописуемая. Несмотря на то, что здесь было достаточно тепло, лед не таял. Наверняка тут без магии не обошлось, жаль проверить нет возможности.
