Сергей Мусаниф - Имперские войны
– Разве вы этого не знали?
– Простите, нет.
– Сын. Мы назвали его Альбертом, в честь Эйнштейна. Ему уже три годика, и он очень забавный. Знаете, что он мне нарисовал на мой день рождения?
– Поближе к таргам, если можно.
– Простите. В общем, вчера Альберт отформатировал жесткий диск в моем компьютере. Знаете, я купил ему развивающие программы, и он занимался по часу в день, всегда под присмотром Элизы, но она отлучилась на пять минут, и этого времени ему хватило, чтобы отформатировать жесткий диск. Вы представляете?
– Надеюсь, на диске не было ничего ценного?
– Нет, сир, только теоретические выкладки, но я всегда делаю копии. Знаете, всегда лучше иметь копию, потому что компьютеры имеют свойство ломаться, как только файлы набирают критическую степень важности. Это следствие закона Мерфи. Не знаю, кто был такой этот Мерфи, но подметил он чертовски верно. Все, что может пойти наперекосяк, обязательно пойдет наперекосяк. О чем это я?
– Альберт отформатировал жесткий диск, – подсказал Юлий.
– Да, – сказал Бо. – И тогда я подумал: а что Альберт понимает в компьютерах?
– Полагаю, пока ничего, – сказал Юлий. – Я не хочу вас обидеть, у вас наверняка очень талантливый ребенок, но в этом возрасте…
– Вот именно, – сказал Бо. – Он ничего не понимает в компьютерах. Тем не менее ему удалось создать своему отцу проблему, на решение которой я потратил весь вчерашний вечер.
Нас вот-вот грохнут, а наш ведущий специалист по жизненно важному вопросу целый вечер возится со своим компьютером, который испортил его малолетний сын, подумал Юлий. Хотя Бо утверждает, что он что-то придумал. Может, этого ему и надо было? Немного отвлечься?
Увы, поставленная перед Бо задача казалась ученому чисто академической. Несмотря на все усилия Юлия, Бо не понимал, что судьба всего человечества может зависеть от проводимых им исследований.
– И тогда я понял очень важную вещь, – продолжал Бо. – Чтобы что-нибудь сломать или испортить, совершенно необязательно в этом досконально разбираться! И я посмотрел на нашу проблему под другим углом! В общем, короче говоря, я могу закрыть доступ в нуль-пространство. Конечно, мы сами не сможем им пользоваться, но я думаю, что в таком случае тарги потеряют больше. Или я не прав?
Юлий не верил своим ушам, хотя ему очень хотелось поверить. Если Бо на самом деле может сделать так, что тарги перестанут падать на имперские планеты, как яблоки на голову Ньютона…
Это был тот шанс, о котором Юлий просил. Это был знак, то самое знамение, о котором он молился.
– Я правильно вас понял? – спросил Юлий. – Вы можете закрыть таргам доступ в нуль-пространство?
– Да.
– Как быстро?
– Если вы дадите «добро», то я могу сделать это в течение недели.
– Недели? И как долго продлится вызванный вами эффект?
– Не очень долго по меркам Вселенной. Один миг.
– А в цифрах?
– Полторы тысячи лет. Примерно. Может, я ошибаюсь на целый порядок. Но вряд ли.
На вопль Юлия прибежала целая толпа. Охрана, Пенелопа, Клозе и даже адмирал Круз, дожидавшийся в приемной. Войдя в кабинет императора, люди подумали, что их сюзерен не выдержал давления и окончательно сошел с ума.
Потому что Юлий танцевал какой-то невообразимый танец с Бо Вайсбергом на руках.
Охрана нерешительно топталась на пороге. Ситуация явно была нештатная, и мордовороты не представляли, что в таких случаях им следует делать. Инструкций на сей счет никто не писал. Возможно, следовало отобрать Бо у императора и носить его на руках самим. А возможно, надо было взять на руки самого императора.
Пенелопа переглянулась с Клозе и выпроводила телохранителей. На лицах телохранителей невозможно было что-либо прочитать, но спины их излучали явное облегчение.
Юлий поставил Бо на пол, схватил Пенелопу и протанцевал с ней два круга. Потом он попытался сделать то же самое с Клозе, но тот оказался для него слишком тяжел. Или император просто устал от предыдущего вальсирования.
– Я немного стесняюсь спрашивать, – сказал Клозе. – Но у вас все нормально, сир?
– Э… нет, – сказал Юлий. – Все не просто нормально. Все зашибись.
– Оно и видно, что вы оба тут зашиблись, – сказал Клозе.
Глава 11
С борта линкора «Леди Макбет» Клозе лично проследил, как корабль посланника таргов занял место на постоянной орбите Фобоса, охраняемый эскортом из четырех имперских крейсеров. Дело было не в том, что Клозе никому не доверял и желал удостовериться во всем собственными глазами. Ему хотелось хоть ненадолго вырваться в космос. Он все-таки был пилотом и скучал по безвоздушному пространству.
Клозе твердо решил, что, если дела Империи станут совсем плохи, он выйдет навстречу врагу, пилотируя истребитель, и предпочтет смерть в бою любой другой смерти. А если ему удастся пережить войну, то он угонит у Юлия какую-нибудь яхту, возьмет с собой Изабеллу и отправится в длительный круиз.
Все это время Клозе лгал. Лгал Юлию, лгал Пенелопе, лгал Изабелле. Строил из себя оптимиста и рассуждал о возможностях человечества выиграть войну. Тогда он сам в это не верил.
Впервые за последнее время перед Империей замаячили призрачные шансы на успех. Это небольшое чудо должен был сотворить Бо Вайсберг, мальчишка-гений, собирающийся сломать то, о чем имел самое смутное представление. Клозе верил этому мальчишке. Уж что-что, а ломать человечество умеет. Пусть хотя бы раз это умение послужит человечеству во благо.
Даже если лишить таргов Нуль-Т, война все равно будет долгой и кровавой. Их слишком много, чтобы можно было решить вопрос двумя-тремя быстрыми ударами. Империя при любом раскладе потеряет десятки планет и миллиарды жизней. Возможно, что в конечном итоге она проиграет.
Тарги показали, чего они стоят в бою. Они одержали три показательные победы – Сноубол, Сахара, Великий Китай. Тактика их каждый раз была другой, но она неминуемо приводила к успеху.
Это как в шахматах. Выигрывает тот, кто делает свой ход первым. Поначалу Империя владела инициативой и разметала первую волну вторжения. Но стоило только упустить инициативу, и тут же последовала расплата.
Тарги инициировали переговорный процесс. Конечно, их условия неприемлемы для человечества, но знают ли об этом сами тарги? Достаточно ли хорошо тарги поняли образ мыслей своих врагов, как они об этом говорят?
Либо тарги действительно руководствуются мотивами, которые мы не в состоянии постичь – и тогда я чего-то в этой жизни не понимаю, – либо…
Либо они просчитали последствия и решили, что продолжение войны обойдется им слишком дорого. Они побеждают, это факт, но они платят высокую цену за каждую свою победу. Кроме Сноубола, конечно.
Со Сноуболом им просто повезло. Они ускорили естественный природный процесс. В любой другой системе этот способ никогда бы не сработал.
Клозе не понимал и половины того, что пытался объяснить ему Бо Вайсберг, но Клозе искренне верил в чудеса в последний момент. Если бы не изобретение гиперпривода, случившееся всего за несколько лет до грозящего людям глобального кризиса, человечество захлебнулось бы в Солнечной системе от банального перенаселения. Если бы не победа первого графа Моргана в битве за марсианские верфи, победа, которую никто не ждал и в которую не верили даже его собственные сторонники, то кампания Петра Романова завершилась бы полным разгромом, и человечество убило бы само себя в междоусобных войнах.
Клозе верил, что чудеса случаются именно тогда, когда они больше всего нужны. Чудеса – это проявления коллективной воли человечества. Стоит только большому количеству людей, чего-то сильно пожелать, приложить максимум усилий – и чудо случается.
Разве не чудо, что люди вырвались с планеты, на которой были заточены долгие тысячелетия, заселили сотни миров по всей галактике и умудрились не убить сами себя в процессе всего этого? Если уж сие не чудо, тогда что вы подразумеваете под таковым?
Клозе не собирался сдаваться. Капитуляция на любых условиях противоречила его принципам.
Клозе был настроен драться до конца.
У нас есть еще три с половиной недели, подумал Юлий, выпроваживая из кабинета очередную делегацию, усаживаясь в кресло, из которого он не вылезал неделями, и закуривая сигарету.
Три с половиной недели, которые подарили нам тарги со своего барского плеча. Три с половиной недели передышки.
Клозе прав, сейчас я не имею права решать в одиночку.
Клозе хочет драться.
Адмирал Круз хочет драться.
Винсент хочет драться.
Даже Изабелла с Пенелопой хотят драться.
Социологические исследования среди населения показывают, что девяносто восемь процентов респондентов не готовы принимать условия таргов и капитулировать. Вся Империя хочет драться.
