Александр Быченин - Черный археолог. По ту сторону тайны
Обратный перелет несколько затянулся – я был не очень опытным водилой, поэтому Гюнтер не гнал, а когда набрали высоту и легли на курс, и вовсе автопилот врубил, посоветовав мне сделать то же самое. С одной стороны, стало легче – можно было не бояться накосячить с управлением, с другой – безделье подстегивало невеселые мысли, и вскоре накатило глухое беспокойство. Чтобы хоть как-то отвлечься, я принялся описывать Женьке пещеру, предусмотрительно отключив громкую связь – насчет Гюнтера и Юми Пьер никаких указаний оставить не успел, так что самым разумным было в их присутствии о происшествии не распространяться. Понятно, что с точки зрения дражайшего шефа моя помощница тоже в доверенный круг не входила, но в этом вопросе мнение капитана Виньерона меня волновало меньше всего. Скрывать что-либо от союзника я не собирался. Согласен, опрометчиво с моей стороны, но мне нужно было выговориться – наверное, таким немудреным способом я пытался сам себя убедить, что моей вины в произошедшем нет. А если и есть, то лишь самая малая часть.
Не прокатило, надо признать, и из катера я выбрался в весьма подавленном состоянии духа. И только на посадочной палубе «Великолепного» до меня дошло, что я по-прежнему красуюсь в гидрокостюме и дайверских ботах, нехило выделяясь на фоне комбезов обслуживающего персонала. Плюнув на разгрузку, убрался к себе в каюту, только планшетник с Попрыгунчиком прихватил да подводный компьютер – за все эти дни я с питомцем так толком и не пообщался, и сейчас собирался восполнить этот пробел. Законнектил КПК с компом и озадачил Попрыгунчика анализом видео из пещеры, а сам забрался в ванну и пролежал в горячей воде, наверное, не менее часа. Все мышцы ныли, как после запредельной нагрузки, но в конце концов мне удалось слегка расслабиться как телом, так и душой. А потом дико захотелось жрать, так что пришлось побеспокоить старика Ватанабэ. Уничтожив ранний ужин, я пришел к выводу, что в каюте торчать нет больше сил, и перебрался в кабинет, облачившись в неизменные джинсы и футболку – появляться на рабочем месте в махровом халате даже для меня чересчур. Здесь меня и застала Евгения Сергеевна, до того понятливо не докучавшая расспросами. Да и сейчас особо не болтала, сидела у меня на коленях, доверчиво прижавшись, и, кажется, собиралась вырубиться – тоже за день намаялась.
А хорошо все-таки вот так сидеть, обнимая теплое девичье тело и вдыхая запах волос. Правда, пошевелиться боюсь да и дышу через раз – не дай бог потревожить! Эх, Женька, Женька!.. Какая ты все-таки доверчивая. И беззащитная по большому счету, несмотря на всю крутость. И как же приятно осознавать себя защитником, пусть и опасность пока чисто умозрительная. Наверное, это и есть счастье – знать, что кто-то тебе доверяет до такой степени, что готов заснуть в твоих объятиях.
– Жень, ты спишь?.. – шепнул я ей на ушко, но девушка лишь что-то невнятно пробормотала и заворочалась, устраиваясь поудобнее.
Ну вот, точно вырубилась. И что теперь делать? В каюту тащить? Разбужу… Блин, так и придется сидеть, пока не проснется. В принципе ничего страшного, лишь бы ноги не затекли. Впрочем, фиг с ними, я, того и гляди, сам закемарю – пригрелся, понимаешь…
Видимо, я все же на какое-то время отключился и пришел в себя от стука в дверь. Настойчивого такого, по-хозяйски уверенного. Тип за дверью разве что ногами по ней не колотил. Ч-черт, поспать не дадут!..
– А?.. Что?.. Паш, кто-то пришел! – встрепенулась Женька, чуть не соскользнув у меня с колен, так что пришлось ее обнять покрепче. – Гаранин, отпусти, задушишь!..
– Кого принесло, – проворчал я, аккуратно поставив девушку на ноги и выпроставшись из кресла. – Так спал хорошо!..
– Я то-о-о-оже!.. – сладко зевнула Евгения Сергеевна, аккуратно прикрыв рот кулачком. – Иди уже открывай, он сейчас дверь выломает.
– Я ему тогда руки переломаю!.. – Створка привычно скользнула вбок, и я удивленно хмыкнул: – Тарасов?..
– А что это вы тут делаете? – подозрительно поинтересовался майор, застыв с занесенной для удара рукой.
– Спим, блин! – рявкнул я и зевнул во всю пасть. Весьма, надо сказать, в тему. Потом опомнился: – Ты же в больнице должен быть?..
– Да вернулись уже, – отмахнулся гость. – Что, и впрямь дрыхли? Н-да, молодежь нынче пошла… Такого я от вас точно не ожидал!
– Ты чего приперся-то? – не очень дружелюбно осведомился я у подозрительно веселого майора. – Заняться нечем?
– И это тоже. Но я вообще-то по делу.
– Как Олег? Пьеру звонил пару раз, но тот ничего толком не сказал.
– А вы не в курсе? Это сколько же вы продрыхли?
– Хрен знает… – Я покосился на инфор и обомлел. – Ни фига себе! Почти два часа! То-то я ног не чую!..
– Ой, меня же девчонки потеряли! – засуетилась и Женька. – Пашка, ты почему меня не разбудил?!
– Тарасов, ты почему нас не разбудил? – сориентировался я.
– Технично, – сдержанно похвалил меня майор. – Молодец. Короче, хорош спать, Виньерон тебя вызывает.
– По поводу?
– Военный совет, так сказать. Денисов мыслями поделиться хочет.
– Он же в коме?.. – удивился я.
– А я что, не сказал разве? – отплатил той же монетой Тарасов. – Извиняйте, ошибочка вышла. Еще два часа назад очнулся. Кое-кому на массу давить меньше надо, а то так можно и собственную задницу проспать. Простите великодушно, Евгения Сергеевна!..
– Ты серьезно?
– Да. Все в порядке, Олег пришел в себя. Сам, без посторонней помощи. Местные эскулапы его осмотрели, сказали, все в норме. Мы минут сорок назад на фрегат вернулись. Пьер дал время привести себя в порядок. Так что умойся, и пошли. Жень, тебя, уж извини, не зову. Пашка тебе потом все расскажет. Да, Паш?..
Я пожал плечами – мол, война план покажет. Как бы ей все же лишнего не наболтать… особенно с учетом моих дальнейших намерений. По-хорошему ее бы здесь, на Нереиде, и оставить. Вот только предлога нет подходящего.
– Да ладно уж, идите. Я тут все приберу, не переживайте, босс.
Уже в лифте, который с привычным гулом нес нас к апартаментам капитана, Тарасов припер меня к стенке:
– Паша, ты ей все рассказал?
– Практически, – не стал отнекиваться я. – Согласен, глупо. Но мне надо было выговориться.
– Молодец, че, – саркастически ухмыльнулся майор. – Выговориться ему, видите ли. А ты подумал, что ее опасности подвергаешь? Она же теперь ценный источник информации! Пусть всего лишь потенциальный, но, блин, башкой же думать надо! А не только в нее жрать!.. Короче, не вздумай растрепать, что Олег расскажет. Любыми путями изворачивайся, ври, ссорься – мне параллельно. Но чтобы ее не впутывал! Понял?!
– Понял!.. – Я с трудом, но все же выдержал давящий взгляд Тарасова и сам перешел в наступление: – Ты тоже думай, как ее с борта спровадить.
– Ну вот, как всегда, – осклабился майор, снова натянув маску весельчака-пофигиста. – Кто-то накосячит, а дядя Саша думай. Ладно, оставим эту проблему на потом. Послушаем, что Олег скажет.
Немного помолчали, затем Тарасов не очень уверенно поинтересовался:
– Паш, а с тобой ничего странного не произошло там?
– В смысле? – вскинулся я, прикинув, откуда майор мог прознать о моем нетипичном приступе. Уж точно не Денисов проболтался. – А ты почему вообще спрашиваешь?
– Да так… Не знаю, что и думать, но… – Тарасов, что-то окончательно для себя решив, перестал мяться и медленно, с трудом подбирая слова, пояснил: – Понимаешь, я, пока по скалам скакал, довольно странно себя чувствовал. Не знаю, как объяснить толком. В лесу один хоть раз был? А вечером? Помнишь панику беспричинную?
Я кивнул, мол, помню, продолжай.
– Так вот, такая же точно паника накатила, только усиленная во сто крат. Еле переборол себя. Петрович помог – все время рядом крутился, с мыслей плохих сбивал. И под ноги смотреть постоянно приходилось. В общем, отвлекся как-то. А потом вдруг отпустило, как и не было никакой паники… Странно, не находишь?..
– М-мать!..
– Паш?
– У меня тоже был приступ. Чуть не угробился, без Олега бы мне точно хана.
Тарасов выслушал мой рассказ не перебивая и серьезно задумался. Настолько серьезно, что побеспокоил я его, только когда капсула с легким толчком зафиксировалась в приемных захватах:
– Приехали, пойдем.
В каюте-студии помимо хозяина нас ожидали вполне себе живой и даже бодрый Денисов и Галя с Петровичем. Последний по своему обыкновению сибаритствовал, развалившись на коленях у девушки, и благодушно щурился, подставляя под ее ладонь то холку, то уши. Галина гладила котяру машинально, по ней видно было, что ей несколько не по себе – не привыкла еще к таким посиделкам. К тому же, если судить по красноте вокруг глаз, недавно ревела и пока еще не обрела душевного равновесия. Пьер невозмутимо помалкивал, посасывая сигару и стараясь пускать дым в сторону от гостей, и время от времени бросал заинтересованные взгляды на Егеря, из чего я сделал вывод, что дражайший шеф в нетерпении. Олег же развалился в гостевом кресле и пялился куда-то в потолок – судя по отсутствующему выражению лица погрузившись в размышления.