Денис Карнаков - Внешний враг. Книга первая. Дальневосточный экспресс (версия 2.2)
– Стой! Лицом к стене.
Опущенные глаза заключенного изучают плинтус. Застонали сбоку шарниры. В спину вкручиваются слова:
– Отойти от стены.
Шаг назад сопровождается лязгом цепи.
– Войти в комнату.
Обстановка в помещении (пять на пять) ограничилась тремя штампованными предметами мебели из дюраля, занявшие центр, четко под источником искусственного света. За столом ждет человек в черном костюме. Перед ним лежит документ. Мужчина переворачивает толстую обложку папки с бумагами, открывая первую страницу «дела». Очки, сдвинутые на переносицу, усиливают деловитость. Взгляд отрывается от текста и поверх оправы врезается в арестованного. Помощники зрения покидают лицо, когда конвоир усаживает субъект допроса напротив. Казанок ровным голосом нарушает немое присутствие:
– Борис Хлопцов, или Хлопчик. Не важно. Вы являлись боевиком националистической организации «Правый сектор», уничтоженной ополченцами «Донецка» и «Луганска». Бежали на территорию «России», думая, что можно затеряться среди жителей на столь бескрайних просторах. Но, спецслужбам удалось выследить и поймать вас. Верховный суд, за преступления против мирного населения на юго-востоке «Украины», приговорил к пожизненному заключению. Сейчас должен отбывать срок на «Калыме». Кто поспособствовал побегу оттуда?
Хлопчик пытается найти более удобное положение на стуле. Позвоночник ни как не подстраивается под жесткую спинку, да и сидение с креслом не сравнить. Скованные руки повисают сзади. Бывший главарь приступает к ответу по существу вопроса:
– Нашим американским «друзьям» необходимо было найти людей, ненавидящих «Россию», имеющих боевой опыт и которые без лишних вопросов пошли бы за светлым «будущим» – то есть фанатиков. Их должен был повести за собой не менее фанатичный лидер. Этим человеком оказался – я. Представители госдепа США наняли указанных мной бойцов, подкупили кое-кого на зоне. Мои парни четко выполнили поставленную задачу: устроили бунт, под шумок освободили своего командира. Затем тощий программист, заваливший профессора, также был освобожден по похожему сценарию. О его роли в операции мне рассказали чуть позже.
Казанок соображает вслух:
– Похоже, американские «партнеры» вынашивали план ограбления очень давно. Они все это время искали отморозков, вроде тебя и гения психопата, вроде Евгения Сурко.
Виктор пододвигается к главному вопросу:
– Кто «слил» вам информацию? Откуда узнали про поезд?
– Ищите предателей. Они рядом. Люди, охотно существующие за деньги западных банкиров: олигархи, чиновники, политики – объединенные в так называемую «оппозицию». С их помощью не составило труда узнать про поезд, собрать информацию технического плана.
– Почему вы перестреляли своих англоязычных друзей на сделке? Ведь они помогли сбежать с тюрьмы, обеспечили оружием, информацией, деньгами, в конце концов. Ну, почему?
Рот Хлопцова дернулся в углу, до ухмылки оставалось совсем чуть-чуть. Выдыхая носом издает:
– Хм!
С пренебрежением продолжает отвечать:
– Американцы, так и не поняли, что метод оранжевой революции в России уже не возможен, так как народ умнее стал и на западную пропаганду не поведется. В этом случае средства, вырученные от продажи украденного груза, потратятся впустую. Учитывая продажность организаторов, мы вообще могли бы стать обманутыми. Я решил сыграть в другую игру: навешал лапшу на уши, что нужны еще «баксы» для покупки стволов, купил автовозы повышенной проходимости и вместе с тощим продумали кражу большой партии машин.
Виктор выводит допрос в более обстоятельное русло для повышения ценности показаний:
– Мне нужны имена конкретных людей, принимавшие прямое или косвенное участие в захвате экспресса номер один.
Хлопцов не упускает момент поторговать своей жизнью:
– Это информация дорого стоит. Я готов назвать имена, но взамен прошу безопасность.
В полутора километрах, от места допроса, по одной из улиц дизель рычит. Трехосный грузовой автомобиль шлепает вездеходными покрышками. Ядовитый желтый цвет покрывает кабину с вытянутым капотом и будку без окон. Водителю и пассажиру, примерно под сорок лет. Сосредоточились на выполнении плана, и назад у них дороги нет. Мигает сигнал поворота, водитель прицеливается в правый съезд. Зачавкала грязь, вылетает из-под колес, свежими коростами прилипает к вертикальной трубе – шлагбауму. Рядом, в сторожке замолкает храп из-за шума.
На стройке гробовая тишина, так как рабочих разогнал не оплаченный по праву труд. Богатой стала застройщика жена, а покупатели слепые подают заявления в суд. Железобетонный скелет надежно в землю врос, по ребрам перекрытий можно отчитать двенадцать этажей, несущие стены упрочнили каркас – памятник воровству воплоти.
Грузовой автомобиль притирается к недостроенному зданию, открывающиеся двери делают кабину лопоухой. Двое в форме электриков заходят с тыла транспортного средства. Резиновые уплотнители задней двери, слипшиеся на жаре, издают пластырный звук. Сразу, перекрыли проход, вовнутрь будки, пластиковые ящики, лежащие друг на друге. Верхний, он же первый из них снимается «электриками» на землю. Грязь ровно расползлась под ребристым корпусом. Еще два ящика ложатся рядом. Остальной груз, в виде отдельных кубических предметов размерами с буханку хлеба, равномерно распределен по стеллажам вдоль стенок от пола до потолка и является неотъемлемой частью кузова – конденсаторы, в железных корпусах, соединенные между собой сотнями метров провода, коснувшегося электродов, где застывшее олово зафиксировало контакт. Между стеллажей, в глубине будки, на размоточном устройстве подвешен барабан с кабелем, конец которого заделан под три розетки в круглом корпусе.
Сторож спешит к визитерам по зигзагообразному маршруту. Борода на его лице отмерила недельный запой. Белая футболка сияет пятнами, черное трико испачкано коростами из глины на коленках. Не надо было «пить» до самого утра, чтобы не ползать на четвереньках. Спросонья сильнее голова трещит, шлейф перегара невыносимый. Наличие посторонних лиц на территории движет выполнить обязанность, проявить власть, хоть и малую. С натягом, хриплым голосом, полилась лавина претензий:
– Вы кто такие? Кто впустил? Где наряд на работу? Предъявите документы!
Люди в желтых комбинезонах хищниками посматривают на шатающегося сторожа. Ближайший из ряженых электриков чувствует ребрами скрытую кобуру. Рука ныряет за отворот комбинезона якобы достать документ. Вместо бумажки смертоносное изделие вливается в ладонь. Пистолет указывает на жертву. Микровзрыв отправляет пулю через глушитель в «третий» глаз. Мгновенно образовавшийся труп, бревном заваливается в грязь. Высокий забор по периметру, скрыл факт убийства.
Последняя просьба Хлопчика вызывает у начальника ЛОП переполнение чаши терпения, повышение градуса злости в глазах, готовность разорвать недочеловека напротив. Виктор резко встает, выпрямляющиеся ноги выталкивают стул. Дюралевый предмет упруго борется с твердостью керамических плиток на полу. Туфли скрепят к убийце. В его профиль упирается взгляд. Аргументы бьют точно в ухо.
– У тебя хватает наглости ставить условия?! Скажи спасибо, что тебе позволили жить, не расстреляли при попытке к бегству! За тобой шлейф трупов по всей восточной «Сибири»!
Арестованный бессмысленно оправдывается:
– Нужно было исключить любую угрозу, которая бы повлияла на выполнение плана.
Виктор сжимает кулак, что с треском переломилась авторучка.
– Женщины и дети несли угрозу?! У фашистов так принято, верно! Всех в расход! Ты, ублюдок, не заслуживаешь жить! Говори, мразь! Мне нужны имена, пароли, явки! Говори, а то богом клянусь, завалю!
Лязг механизмов замка двери, рык ржавых шарниров – перебивают допрос. Один из конвоиров занимает проем.
– Извините! Виктор Ростович, вас к телефону.
– Кто там еще?
– Полковник ФСБ.
– Уже иду. Этого – запереть здесь. Как вернусь, продолжу допрос.
Виктор забирает папку с делом. По дороге на выход советует убийце:
– А ты, пока думай и вспоминай.
Люди в желтом суетятся на пятом этаже недостроенной высотки. Глубоко дышат от перенесенных недавно интенсивных нагрузок. Открывают один из двух ящиков. Оттуда четыре руки вынимают будущую опору для сверхточного оружия. Распущенная тренога звонко ставится на бетон. Строительный пистолет рабочей частью целит в лапу, с оглушительным ударом вгоняет дюбель-гвоздь. Через пару громких выстрелов основание закреплено. Из другой тары, те же руки, достают нечто похожее на крупнокалиберную снайперскую винтовку, но не имеющее с ней ничего общего. Катушки индуктивности, кудри соединяющих проводов облепили весь ствол. Оптический прицел неестественно велик. Вместо приклада: коробка боеприпасов сместила центр тяжести к месту сопряжения с треногой. Ряженые сотрудники коммунальной службы устанавливают оружие в поворотную ось, дополненную механизмом наведения. Вилка находит свою розетку на конце растянутого кабеля – включается электроустановка.
