Андрей Левицкий - Нашествие 2. Буря миров
Эйзикил задал вопрос на местном языке, и когда бородач ответил, перевел его слова. Через старика Максар передал Михе приказ искать другие тайники – но осторожно, чтобы никто не понял, чем он занят – и отпустил землянина. Когда тот ушел, комендант сказал:
– Я подозреваю, что это…
– Там снова стреляют? – Эйзикил поднял голову.
Старик-подопытный на койке задергался, лязгая захватами, зарычал. Пленный сайдонец снова стал колотить головой о койку.
– Там стреляют! – повторил Эйзикиль. – Где-то рядом, над нами. Нельзя открывать стрельбу на Эгалите, прямо над Святой Машиной!
– Я отправил Сафона за Гебрилом… Оставайтесь здесь! – Схватившись за токер, Максар выбежал из зала.
* * *
Хорек не смог раздобыть оружие и очень переживал из-за этого. Уже ночь, а он не сделал ничего из намеченного, ствол не украл, в логово Одноглазого не забрался… даже не знал пока, где это логово!
Надо спуститься обратно, решил он. Пошариться в подземельях, всяких комнат там полно, что-нибудь полезное найдется – а заодно и сыщется гнездо Главного Демона.
Тем же путем, через недостроенную башню и проем в фундаменте под ней Хорек снова проник к месту, где наблюдал за убийством девочки. Прополз немного дальше, за пролом в потолке коридора, и через зарешеченное окошко увидел кое-что очень, ну просто очень интересное.
Под ним открылся зал с круглыми дырами в полу и потолке, сквозь которые тянулись вертикальные штанги. Еще внизу была серебристая машина, а у дальней стены – койки, пустые и с прикованными людьми. Три демона в темном, которых Хорек уже видел – двое молодых и старик – разговаривали возле машины. Скрипучий голос донесся до мальчика, старый демон произнес: "Доминантус хомус люпус эст" или что-то вроде этого.
Прямо под окошком был стол, обычный такой, прямоугольный, и на нем лежал разрядник с двумя стволами.
Именно два – не один, не куча, как у многоствола, а пара стволов, непривычно коротких, из-за чего оружие напоминало обрез.
Хорек в него сразу влюбился. Даже сильнее, чем в многоствол Главного. То оружие большое, а значит, скорее всего, для Хорька тяжеловато. А это компактное, наверняка легкое, и при том – два ствола, не один! Приклад короткий и узкий, как раз для его плеча, и ремешок с блестящей пряжкой.
Он замер, любуясь смертельной игрушкой. Вот это да, вот это офигительная штука! С такой можно спрятаться в логове Одноглазого и запросто убить его. Многоствол тоже забрать, а дальше использовать оба оружия. Из многоствола – по пулеметным гнездам стрелять, если залпом, он их будет сносить начисто, а из обреза – по демонам, которые стану бегать внизу, суетиться, когда Истребитель с высоты начнет зачистку территории.
Как же его достать? Хорек прижался лицом к решетке.
Трое демонов по-прежнему разговаривали у машины. Приглушенные звуки выстрелов проникали сверху – мальчик обратил на них внимание только сейчас, потому что они усилились. Демонов выстрелы явно беспокоили, они часто поднимали головы, замирали, прислушиваясь. Старый подошел к круглой дыре со штангами, поглядел вниз – и заволновался еще сильнее. Он едва не подскочил, показал в дыру и крикнул что-то одному из молодых. Тот быстро вышел из зала.
Второй молодой демон был беловолосый, в кожаном халате и круглых темных очках. Когда старый вернулся к машине, оба они вновь оказались спиной к Хорьку, и тот оглядел решетку. Кажется, она откидывается, как дверца… А вот и защелка. Он сдвинул ее и очень осторожно начал подымать решетку. Если скрипнет – будет плохо… Но решетка не скрипнула, и Хорек выставил вниз голову.
Стол был прямо под ним. Спрыгнуть? Нет, услышат. Но вот если он повиснет на руках, то между подошвами и столом останется сантиметров двадцать. Хорек разожмет пальцы, присядет, схватит обрез, перекинет ремешок через голову, тут же подпрыгнет, за край схватится, подтянется – это он умел лучше всех в классе, целых двенадцать раз подтянуться мог – и вылезет обратно. Решетку прикроет и быстро-быстро поползет прочь. Конечно, темные демоны пропажу заметят, но не сразу, обрез небольшой и лежит в стороне, под стеной. Хорек спрячется в логове Главного, под кроватью или в шкафу – никто не догадается там искать.
Или все-таки не надо? Весь план был какой-то не очень убедительный даже для самого Хорька. И опасный.
Со вздохом он стал закрывать решетку, но взгляд снова уперся в обрез. Ух, какая заманчивая вещь! Обязательно надо заполучить такую штуку, он просто обязан ее спереть. Темные демоны заняты разговором, ковыряются в своей машине, к тому же выстрелы эти вверху, да еще прикованный старик на столе постоянно дергается, лязгает, скрипит – в общем, ничего они не услышат и не увидят.
Додумывал Хорек уже повиснув на руках. Демоны оставались на прежнем месте, старик колотился и рычал, выстрелы не смолкали. Он засопел и разжал пальцы.
Спрыгнул.
Присев, схватился за обрез.
Стол под ним накренился.
Дальняя от стены ножка подломилась. Стол опрокинулся, стукнув углом в пол, Хорек скатился кубарем, но не выпустил обрез. Растянулся на полу. Вскочив на колени, вскинул оружие.
И не успел выстрелить – бросившийся к нему беловолосый демон врезал тупым носком сапога Хорьку в подбородок.
Потом его ударили еще несколько раз, вырвали обрез из рук, врезали прикладом по голове.
Очнулся Хорек уже прикованный. Поднял гудящую голову. Он лежал на спине, руки и ноги раздвинуты. Подергался, скосил глаза – на запястьях железные кольца, как у наручников. Койка стояла не у стены, а под длинным покатым выступом на серебристой машине. Из выступа торчала пара прутов с серебряными тарелками на концах.
Два темных демона склонились над ним.
– Отпустите! – засипел Хорек с такой ненавистью, что беловолосый даже слегка отпрянул. – Отпустите, гады!
Но старый на его вопли не обратил никакого внимания. Он сдвинул тарелки, сгибая пруты. С двух сторон прохладный металл прижался к голове Хорька.
– Да отпустите!!!
Машина зажужжала, металл перестал быть холодным…
И после этого все очень сильно изменилось.
* * *
Четыре взрыва донеслись издалека, примерно с той стороны, где был карьер. Лабус прислушался… все, тишина. Гранаты не так "звучат", это скорее похоже на бомбы. Может, их сбросили на то место, где остались машины? Если так – прощай спецавтобус, а ведь он вложил в машину столько сил! Разбомбив транспорт, варханы спустятся в карьер, не обнаружат тела и будут искать чужой отряд дальше. А ведь от карьера до пустыря не так уж и далеко…
Костя снова занялся своим делом. Поверх штатного пламегасителя на СВД стоял глушитель, который полностью убирал вспышку и прилично гасил звук выстрела. Винтовка, ремешок которой был привязан к ветке, "пшикнула" – и на бетонной стене метрах в ста от Лабуса появилась очередная выбоина.
Он прятался в кроне старой акации, рядом была ограда, за ней – заводская столовая, на крыше которой дежурили двое варханов, а дальше задняя стена цеха с разбитым окном под крышей. Костя уже несколько минут стрелял в нее, аккуратно кладя особые пули со стальным сердечником "елочкой", от земли до окна. Столовая находилась ближе к ограде, а на заводе грузили машины из каравана, и сквозь шум охранники не слышали удары пуль в бетон. И уж тем более они не могли расслышать "пшиканье" снайперской винтовки.
Закончив, он глянул на часы, на небо и покачал головой. Солнце садится – а они еще не начали, только готовятся. Раздался шорох, Костя схватился за пистолет в кобуре, но перевел дух.
Подошедший к дереву Леха показал брезентовый сверток.
– Принес.
– Что с той стороны?
– Машины собрались уезжать. У тебя как?
– Я закончил. А вон и они идут.
Пятеро омоновцев в камуфляже и темно-зеленых шлемах быстро шли вдоль забора. Шагающий впереди сержант Каримов поднял руку.
– Значит, колонна уже выезжает, – пояснил Алексей. – Мне отсюда не видно – что с охраной?
– Двое на крыше, как и раньше.
– Тогда начинаем.
Курортник поспешил к забору, а Костя устроился поудобнее и снова приник к прицелу. На столовой один вархан сидел, свесив ноги, второй прохаживался за его спиной. Костя поднял винтовку выше, скользнув взглядом по стене цеха. Выбоины от пуль, чердачное окно… Вот и он, железный куб на длинной стойке с перекладинами – торчит прямо посреди крыши.
По словам Ильи, если оттуда дадут тревожный сигнал, подмога к варханам может прийти так быстро, что нападающие не успеют покинуть территорию на захваченных машинах. Это и будет основной заботой омоновцев – не позволить охране включить семафор.
За все время возле него никто не появился, то есть постоянное дежурство варханы там не несут. Костя опустил винтовку. Леха и омоновцы стояли под забором, один присел, упершись в него руками, Каримов поставил ногу ему на плечо. Оглянувшись на дерево, вскинул руку.
