Крис Вудинг - Ускользающая тень
— Да, жалко Джута, — произносит Барлан. Складываю письмо и возвращаю ему. — Ничего не скажешь, душой за дело болел. Вот только плохие книги от хороших не отличал. Вечно какой-то ерундой восхищался, везде ему шедевры мерещились…
— Джут всё время носил это письмо с собой, надеялся через кого-нибудь его передать, — объясняю я. — На моём месте кто угодно мог быть. Просто так получилось, что я как раз бежать собралась…
— Может, всё-таки расскажете свою историю? Анонимность, конечно, гарантируем. Платить нам, к сожалению, нечем, но…
Барлан умолкает. Должно быть, по лицу прочитал ответ. Ни за что.
— Извини, — говорю я. Не собираюсь играть в революционеров вместе с ними. Я, конечно, уважаю несгибаемые убеждения и всё такое. Но проблема в том, что, если эти ребята когда-нибудь добьются достаточного влияния и смогут как-то поколебать положение Плутархов или Совета Торговцев, их просто с землёй сровняют. Их подпольная организация существует сейчас только потому, что власти на них даже внимания не обращают.
— Говорят, скоро будет большая военная операция, — произносит Барлан, всячески делая вид, что спрашивает просто для поддержания разговора. — Не слыхали?
— Судя по всему, эти планы особо не скрывают.
— Ну правильно, — вмешивается Пела. — Хотят вселить в наши войска боевой дух и напугать гурта. Уже много раз говорили, что операция вот-вот начнётся, только это всё были слухи. А теперь? Тоже слухи или нет?
— Я знаю не больше вашего. Я же просто исполнитель.
— Вы из Кадрового состава, — не сдаётся Пела. — С Каракасса на короткой ноге. Они вам доверяют.
— Аристократы никому не доверяют, даже друг другу, — возражаю я.
— Круто сказано! — восхищается Барлан. — Можно процитировать?
— Нет.
— Анонимность гарантируем.
Вздыхаю.
— Ладно… Но если узнаю, что вы моё имя указали, сама, лично прикончу.
— Класс! Спасибо!
Довольный Барлан записывает «цитату» на обрывке бумаги.
Обвожу взглядом кабинет. Двое мужчин до сих пор глядят на меня с неприкрытым подозрением, даже с неприязнью. Трудно сказать, насколько у них тут всё серьёзно — то ли эти ребята просто играют в революционеров, то ли за ними стоит кто-то посерьёзнее.
— А о поражении в Короке что думаете? — небрежно спрашиваю я. Брожу по комнате, беру со столов предметы, кладу на место.
— Корок? Да власти врут бесстыдно, людей за дураков держат, — с горечью произносит Барлан.
— Я там была.
Барлан вскидывает голову, но Пела реагирует первой:
— Да ладно!
— Там меня взяли в плен. А моего мужа убили.
Теперь произнести эту фразу ничего не стоит. Даже не знаю, радоваться этому или огорчаться.
— Ничего себе! Вы серьёзно?
— А что, похоже, будто шучу? — оборачиваюсь к Барлану. — Что ты там говорил про враньё?
Барлан с неожиданной прытью вскакивает и начинает копаться в захламляющих всю комнату стопках бумаг.
— Смотрите! Если сомневаетесь, что гурта заранее знали про наши планы, вот вам доказательство.
Барлан швыряет лист бумаги на один из свободных столов и разглаживает его. Сразу понимаю, что это. Топографическая карта пещеры, где находится Корок. Самый крупный объект — большое озеро. Разноцветные стрелки и флажки обозначают, как проходил бой и кто где находился.
— Где раздобыл? — спрашиваю у Барлана.
— Сами начертили. Расспросили выживших, с солдатами поговорили. — Барлан замечает мой недоверчивый взгляд. — Думаете, Плутархи нам свои бумаги отдают? Нет, выкручиваемся как можем, собираем с миру по нитке.
— Ну, и где тут доказательство? — интересуюсь я.
— Вот. Это лучники гурта, видите? Видели, как они идут к этому склону, причём двинулись они туда ещё до того, как группа солдат, которую они должны были перехватить, получила приказ выступать в этом направлении. Понимаете? Наши люди ещё не знали, куда их направят, а гурта уже были в курсе. — Барлан тычет пальцем в другую точку. — И здесь случилось то же самое. Не могли они так быстро среагировать, если не знали заранее, чего ждать. Вы хоть раз видели, чтобы гурта действовали так организованно?
Внимательно вглядываюсь в карту. Да, тут он прав.
— На Корок мы собирались напасть неожиданно, а гурта по всему порту взрывчатку заложили, — продолжает Барлан. — Вот под этим выступом устроили взрыв, произошёл оползень. Десятки людей погибли. Заметили, где они разместили осколочные пушки — как раз там, где сконцентрированы наши силы! А осколочную пушку быстро не установишь, тут надо заранее за дело браться. И ещё! Обратите внимание на размеры озера. Думаете, как их корабли успели от одного берега до другого доплыть? А очень просто — они нас поджидали ещё до прихода эскаранских войск.
Гляжу на карту, а внутри снова пробуждаются притупившиеся после вчерашнего дня чувства — гнев, бессилие, ненависть. Да, информация у Барлана не вполне достоверная, но сразу понимаю — это правда. Уж мне ли не знать, как делаются такие вещи.
— А самое главное даже не это, — объясняет Барлан. — Вы поклялись служить аристократам, и вам это будет неприятно слышать, но кто-то раскрыл гурта наши планы. Какой-то большой человек, который знал всю тактику. Значит, кто-то не ниже военачальника, а вероятнее всего, аристократ. — Барлан со злостью тряхнул головой. — Нас предали. Это факт. И знаете, что хуже всего? Был человек, который знал, кто это сделал, мы могли бы поработать в этом направлении. Но они до него добрались первыми.
— Этот человек знал, кто предатель?
— Так говорили. Он был мелкий торговец. Распустил слух, будто знает, кто из аристократов ведёт тайные переговоры с гурта. Но он был жадный. Отказывался говорить, пока не получит денег. Хотел продать информацию тому, кто больше заплатит. Понимал, конечно, что затеял опасную игру, поэтому заручился поддержкой какого-то криминального авторитета из Мал Эйсты. Тот предоставил ему охрану, укрытие. Авторитет должен был заключить сделку от его имени в обмен на приличную комиссию! — Барлан едва не рычит. — Придурок. Вот предатель и устранил его, прежде чем торговец успел продать свой секрет. Если бы он сразу предал информацию гласности, резни в Короке не было бы.
Внутри всё холодеет. Дальнейших его слов не слышу. Похмелье как рукой сняло.
— Как его звали? Торговца? — спрашиваю я, хотя ответ уже знаю.
— Горак Джеспин, — произносит Барлан.
Горак Джеспин. Человек, которого я убила, быстро и без шума, во сне — в точности как мне было приказано.
Предатель устранил его.
Глава 6
Жду Керена в баре на освещённой фонарями площади и потягиваю коктейли из чёрных спор, чтобы облегчить вернувшееся с новой силой похмелье. Уже очень поздно, и, хотя Вейя никогда не спит, у неё есть свой распорядок. На улицах тихо, на площади почти никого. Ставни высоких строгих зданий закрыты. Кроме плеска ближайшего фонтана и лёгкого дуновения ветерка, не слышно ни звука.
Сижу снаружи, за столиком из кованого железа и постепенно напиваюсь. О таких вещах на трезвую голову думать не могу.
В голове прокручиваются планы, один нелепее другого. Нужно отыскать сына, похитить его из армии, увезти. Найти заклинателя камня, или двеоминга, или ещё кого-нибудь в том же роде, чтобы смог уладить нанесённые на нашу кожу символы. Накладывались они мастерами, а значит, надо найти другого мастера, не имеющего связей с кланами. Чтобы не сдал нас Каракасса и не уложил на месте.
Со знаком на плече я бы сама справилась. Может, след бы и остался, а может, и нет. Но главная проблема — отметины Должников на моём лице и лице сына. Даже если выжечь их или вырезать, нам это не поможет. Никто не поверит, что мы оба случайно получили такие травмы, причём пострадала как раз та щека, на которую наносят знак Должника. Нет, спрятаться не удастся.
Я не смогу спасти его.
Конечно, я и раньше думала, что дело может закончиться этим, но оставалось ещё столько разных путей, что переживать заранее казалось бессмысленным. Были и другие варианты.
А может, их не было с самого начала, просто я только сейчас это осознала. Если в голову приходят одни невыполнимые планы, значит, выполнимых просто нет и быть не может. Возможно, я всё-таки смогу отыскать заклинателя камня, который согласится помочь и уберёт знаки… Но главная проблема в Джее.
Ледо выставил меня за дверь. Надежда оставалась, пока я думала, что наш хозяин позволит Джею вернуться в Вейю. А что теперь? Допустим, я нашла его, и что дальше? Заставлю сына стать дезертиром? Опозоренный, всеми презираемый, Джей вынужден будет всю жизнь скрываться от преследователей. И Рейту он никогда больше не увидит.
В армии Джей будет в большей безопасности, чем если я его спасу.
Да, так оно и есть. Остальные сотрудники Кадрового состава Ледо ни перед чем не остановятся, чтобы нас выследить. Я их всех знаю, пощады от них не жди. В покое нас ни за что не оставят. Лучше, если сразу убьют, а если возьмут живыми, такое с нами сделают — представить страшно. Рано или поздно мы попадёмся. Нет, на фронте у Джея гораздо больше шансов выжить.
