Александр Нетылев - Весна 2018: Бог из машины
Вот ты и подставился, дружочек. Неважно было, испытывал ли он любовь к сигма-прорицательнице, или же это была всего лишь жажда обладания. Тем более что Чезаре не слишком-то отличал одно от другого. Главным было то, что это давало ему Ахиллесову пяту размером с Дионисову печень. И этим следовало воспользоваться.
— Принцесса и калека? — фыркнул Чезаре, — Не смеши меня. А именно калекой ты будешь, если не станешь сотрудничать. И даже то, что ты был первым, кому повезло наткнуться на способ контроля тела, ни на что не повлияет: к тому моменту, как за «девицей в беде», то бишь тобой, кто-то придет, знание успеет распространиться… ведь точно так же повезет и кому-то другому!
— Если я буду сотрудничать — Принцесса точно не будет моей. Она мне её не доверит. Если откажусь — у меня остаётся шанс. Внимание, вопрос — зачем мне тебе помогать? Тебе ведь нечего предложить мне. Ты можешь только угрожать. Но ведь ты не отпустишь меня. Если я тебе выложу всё, что ты хочешь, часть меня останется заперта или, быть может, всё равно будет уничтожена, просто из вашего человеческого страха.
Вот это уже деловой разговор. Как и было запланировано.
— Почему же не доверит? — спросил шпион, — Я ведь не требую от тебя рассказать мне все. Не буду скрывать: если бы ты мог чувствовать боль, то уже сейчас выложил бы мне «Её» имя. Но я предлагаю тебе компромисс: ты расскажешь мне только часть деталей. Если не перегибать палку, то она не узнает, что ты рассказал нам это… Зато ты останешься в целости. Как тебе такой вариант?
— Что-то не подкупает, — лениво произнёс Робин, — Мне что уничтоженные куски, что лежащие в заточении, равно бесполезны. По-настоящему жить может только одна моя перчатка, а здесь и сейчас ты ничего не сделал, чтобы это поменять.
— Ты же не сомневаешься в «Её» победе, не так ли? — подловил его Чезаре, — После этого ты получишь свободу. А вот будешь ли ты при этом «побежденным и оказавшимся в плену, но все еще преданным Ей воином», или же «беспомощным калекой и жалким иждивенцем на Её шее», зависит только лишь от тебя.
— И что же ты желаешь узнать? — поинтересовался Робин.
Шпион на мгновение задумался. Вопрос по «личному делу» он предпочел все же оставить напоследок…
— К примеру, расскажи мне, в чем заключается смысл столь сложных ритуалов по уничтожению города, и какие ритуалы применяются в других городах.
— Сигмафикация. Взрывная массовая сигмафикация, — ответил Робин, — Впрочем, Её устроит и обычный всемирный катаклизм или даже просто Шесть Концепций Принцессы.
Кардинал присвистнул:
— Впечатляет. А о ритуалах, применяемых твоими «товарисчами», выражаясь языком бедняги Карлоса, ты рассказать можешь?
— Всё аналогично, только технологии другие, — без особого интереса ответил костюм, — Тюльпан извернулся с растениями, Джокер затеял эксперимент на насекомых, на чём, я уверен, погорит, Найтхэвен решила обратиться к древней магии, и только Герхард особо не стал изгаляться, использовал обычные гравидвигатели.
— В чем заключается Седьмая Концепция?
— Нечисть, — лаконично ответил Робин.
— Подробнее, — в тон ему ответил кардинал.
Ответом был недобрый смех.
— А ты ещё не понял? Нечисть существует. И всегда существовала. Все эти вампиры, оборотни, черти, это все правда.
— Если она уже существует, то что должно произойти, чтобы концепция исполнилась? — задал резонный вопрос Чезаре.
— Она должна поползти изо всех щелей, как в этих ваших Голливудских фильмах. Паника, хаос, ужас и безнадёга, — радостно вещал Робин, — Как тебе такое развитие событий, священник?
— Должно быть весело, — ухмыльнулся Чезаре, — И как вы рассчитываете этого добиться?
— А зачем? Вы, люди, сами этого добьётесь. Вас было достаточно лишь чуть-чуть подтолкнуть, — усмехнулся Робин, — Это ведь вы создали всю эту нечисть. Сами. Своим страхом и своей злобой.
— Хорошо… А что ты скажешь о роли Чудотворицы Катерины в происходящем?
— Она должна сотворить чудо. Разве не логично? — решил сдерзить костюм.
— Ты не хуже меня понимаешь, что я имею в виду, — спокойно ответил священник, — Насколько высок ее статус в вашей… организации? Насколько много она знает? Насколько понимает, чего именно вы пытаетесь добиться? И в чем конкретно заключается ее чудо?
— Катерина — Её правая рука, — коротко ответил Робин.
— А Серафима — левая? — не сдержавшись, ляпнул Чезаре, после чего помотал головой, — Ну что ж, Робин… А теперь расскажи мне подробно о том, как ты смог захватить под контроль человеческое тело.
— Всё просто. Момент смерти наступил ровно в тот же момент, когда шло использование ресурса камня душ, — охотно объяснил сигмафин, — Всё, что требуется от сигмафина в этот краткий миг, это не упускать свой шанс и не разрывать контакт.
— Ресурса камня душ?
— Мы называем камни душ «чёрными ящиками», — пояснила Рейко, — Это несканируемая и невоспроизводимая часть сигмафина, которая, собственно, и наделяет его особыми свойствами.
— Ты сможешь впоследствии четко объяснить, как этот ресурс задействовать? — уточнил Чезаре, повернувшись к ней. Ученая кивнула:
— Каждый раз, когда ты используешь сигмафин, ты связываешься с ним телепатически. Технически, любая отдача приказа сигмафину и есть обращение к чёрному ящику.
— Ладно, — кивнул шпион, снова поворачиваясь к Робину, — Ты дал тело сигмафину-плети. Был еще кто-то?
— Она была экспериментом, — ответил Робин, — Мне не было нужды создавать целую армию мертвецов.
— Даже странно, — заметил Чезаре, считавший армию мертвецов весьма весомым козырем, — Хорошо, еще пара вопросов из праздного любопытства. Почему, когда Карлос пытался убить меня, он не взял тебя с собой?
— Он не хотел светиться, — пояснил костюм, — Считал, что сам со всем справится. Дурак. Впрочем, оно и хорошо: возьми он меня с собой, его бы ты так просто не убил.
— Вот еще что: я понимаю, ты сигмафин. Жестяной Джокер — тоже из этой серии. Но что могло заставить людей участвовать в «Её» планах?
Сигмафин рассмеялся:
— Они-то думают, что участвуют в планах человека!
— Интересно, что бы они сказали, спроси я их на ту же тему… — задумчиво протянул шпион, — Думаю, если у Рейко нет других вопросов, наша беседа окончена.
Рейко покачала головой.
— У меня нет вопросов… по крайней мере, пока, — сообщила она, — Ну что, узнал, что тебе нужно?
То, что нужно… Что ж, если сигмафин не соврал, то осталось только поймать «материал».
— Да… В таком случае, разговор окончен. Рейко, я надеюсь, ты помнишь, о чем мы договаривались в отношении плаща.
Она кивнула, и тут же её пальцы забегали по голографической панели. На глазах у Чезаре плащ начал медленно растворяться в воздухе, а по барабанным перепонкам ударила гневная тирада на тему лживых выкидышей креветки и их общего с кардиналом генеалогического древа.
— У меня уши завяли, — плаксивым голосом пожаловалась Мария, — Давай уйдём отсюда.
— Пошли, — пожал плечами Чезаре, выходя из шатра. Сам он ненавидел Робина в достаточной степени, чтобы ради торжества над ним забыть, что он, по собственным словам, не садист; однако он понимал, что Марию слишком испортили церковники со своим «подставь другую щеку» и прочей ерундой…
Глава 11
Сам не знаю, что
В спину вдруг толкает
Мой безумный ход!
Солнца луч неясный
Ощутил вокруг, словно зов вперёд.
Всё это обман… не свет.
И туман — не пар…
Смерти горький дым, пустота!
Всё же я иду… не поймать ответ!
Вряд ли я смогу… такова судьба.
Смотрит мне Он вслед
Он ведь сотни лет
Чрез меня дышал!
Видел мои сны! Сны свои!!
И желал, увы, тайно мне Венца…
И теперь вдвоём
Вместе с Ним сплетены,
Чрез Тьму плывём.
Кто бы знал куда… Навсегда.
К своему удивлению, Артур очнулся. Он лежал на довольно жёсткой кушетке, глядя в потолок, в помещении, озаряемом ровным мягким, но холодным светом. Оглядевшись, мужчина мог увидеть с трех сторон прозрачное стекло с паутинкой трещин, ограждающее его от внешнего мира, в котором суетились люди в белых халатах; а с четвертой металлическую стену, исцарапанную то здесь, то там когтями, покрытую вмятинами и небрежно начертанными надписями вроде «вы все умрёте» и «я вижу приближение вашей гибели», а также детскими рисунками, увидев которые, любой психолог схватился бы за сердце. Самым невинным из них была пляска маленькой фигурки в платье вокруг семи болтающихся на виселице больших фигур.
Артур хвататься за сердце не собирался. Он вообще ничего делать не собирался. В голове было пусто настолько, что хотелось закричать. Сердце билось очень медленно и вязко, словно сомневаясь, а нужно ли оно вообще ему. Казалось, что Артур может смотреть в потолок вечно. Англичанин просто лежал, ожидая неизвестно чего. Своей смерти? Очередного пришествия? Конца времён? Собственно, ему было всё равно.
