Роман Афанасьев - Охотники ночного города
Кобылин споткнулся и чуть не упал. От неприятной мысли стало холодно в груди. Они уже вышли — вдруг понял Алексей. Они собираются в стаю, устраивают засады, пытаются отвлечь охотников, рассредоточить их силы. Их пока мало, но скоро и среди них найдется одержимый, вокруг которого соберутся жаждущие крови. И это уже началось — оборотни, вот кто будет лезвием клинка, что встретит топор охотников. Им не удалось заручиться поддержкой подземников, но, видимо, они нашли новых союзников. Кто воскрешает для них покойников? Кто заставляет охотников метаться по всему городу, тратя время и силы на бессмысленную бойню? Люди убивают людей — пусть даже мертвых. Зачем?
— Кобылин, — тихо позвал Вещий, и охотник споткнулся, едва не влетев в спину Олега. — Ты что притих?
Алексей поднял голову. Вещий остановился у железной двери одного из подъездов и теперь внимательно всматривался в своего подчиненного, словно ища признаки бунта.
— Стараюсь сосредоточиться на выполнении приказов, — печально отозвался Кобылин, понимая, что разговаривать с Вещим о своих подозрениях бесполезно.
Щеки Олега вмиг налились румянцем — и вовсе не от мороза.
— Кобылин, — прошипел он с угрозой. — Юморист трамвайный… Если бы ребята не были на заданиях, я тебя заставил бы караулить вокзальные сортиры. Сидел бы там днями и ночами в ожидании, когда из толчка появится страшный черный говночеловек! Но сейчас ты мне нужен здесь. Просто пять минут побудь паинькой, ладно? Смотри, поднимаемся, заходим в квартиру — у меня есть ключ, все пройдет тихо. Убираем двух объектов выстрелами в голову и уходим. Все. Пять минут, Кобылин, понял? Всего лишь пять минут не думать, не шутить, не вздыхать и не обсуждать приказы начальства, понял?
— Понял, — отозвался Кобылин, совершенно искренне пытаясь отвлечься от своих размышлений, что могли помешать работе. — Я постараюсь.
— Не постараешься, а сделаешь, — приказал Вещий.
Он взглянул вверх, на желтые полосы горящих окон, усеявших темную коробку высотного дома. Потом вздохнул, поднял руку и коснулся кодового замка подъезда.
— Шестой этаж, — выдохнул он. — Все, пошли.
Дверь распахнулась.
Пружинистой походкой Вещий нырнул в темноту подъезда. Алексей шагнул следом, подстраиваясь под шаг ведущего. Теперь — только вперед. Размеренно, не теряя темпа — не отставая и не ускоряясь, стараясь попасть в такт неслышимой музыки действия. Время стало гибким, вязким, и Кобылину казалось, что он скользит между секундами, как между каплями медленного дождя. Они приходят не раньше и не позже. Охотники приходят вовремя.
Поднявшись по ступенькам, они подошли к лифту. Вещий нажал кнопку вызова, двери открылись, и охотники шагнули в кабину с зеркалами. Олег нажал кнопку восьмого этажа, загудел мотор, и Кобылин прикрыл глаза, стараясь не терять ощущения растянутого времени. Когда лифт остановился, Алексей прижался к стенке, пропуская Олега, а потом вышел следом, даже не спросив, почему тот выбрал другой этаж.
Вещий все так же молча свернул к лестнице и бесшумно запрыгал по ступенькам вниз. Кобылин скользил следом, едва касаясь бетона носками теплых кроссовок. На площадке шестого этажа Олег свернул к квартирам, подождал несколько секунд напарника, а когда тот встал рядом, обернулся к железной двери с черной обшивкой. Кобылин остановился и, сдерживая дыхание, прислушался к тишине на площадке. Все было тихо. Лишь Олег, наклонившийся к замку, тихо скрипел чем-то железным — то ли отмычкой, то ли ключом. Алексей не удивился бы, если бы узнал, что у Вещего есть копия настоящего ключа — к операции Олег подготовился на славу.
Видимо, так оно и было, потому что дверь бесшумно распахнулась, открывая темный коридор. Свет с площадки упал в квартиру, осветил полосатый линолеум, шкаф в прихожей, ряд обуви, стоящей у двери. Вещий поднял руку, привлекая внимание напарника. Кобылин откинул полу куртки, прикрывавшей руку с пистолетом, и замер, ожидая команды.
Олег быстро ткнул пальцами в грудь напарника, потом махнул в темноту, показывая, что ему следует свернуть налево. Потом показал на себя и показал, что пойдет прямо. Две комнаты — два объекта, понял Кобылин и кивнул. Вещий бесшумно скользнул в квартиру, вынимая на ходу пистолет, потом остановился, пропуская вперед напарника. И, едва Алексей вошел в прихожую, Олег закрыл входную дверь.
В квартире было темно — нигде не горел свет, не было слышно никаких звуков. Казалось, жильцы внезапно уехали, бросив все свои вещи. Алексей сделал несколько шагов к двери, что виднелась в стене, остановился, поднимая оружие. Видно было плохо, свет фонарей с улицы почти не доходил до шестого этажа, и вязкая полутьма, царившая в квартире, мешала Алексею. Он зажмурился, снова открыл глаза. Мимо неслышно проскользнул Олег, направлявшийся в дальнюю комнату. На ходу он едва заметно коснулся плеча напарника, и Кобылин шагнул вперед, повинуясь приказу.
Стараясь отрешиться от остального мира и сосредоточиться только на происходящем, Кобылин осторожно взялся за круглую ручку двери, что вела на кухню, поднял к плечу пистолет с глушителем и подождал два удара сердца. Потом толкнул дверь, одновременно выпрямил руку с пистолетом, указывая глушителем точно в темноту перед собой, и сделал шаг вперед.
Посреди кухни стоял большой стол. За ним в стене виднелось окно, сквозь него в комнату лился мягкий рассеянный свет, что царит в каждом мегаполисе, насыщенном миллионом источников света. В его мягком сиянии Кобылин увидел темную фигуру, сидящую за столом. Лицом к нему и спиной к окну. На светлом фоне фигура казалась черным силуэтом — плечи и голова словно нарочно подсвечены черным карандашом. Кобылин повел рукой с пистолетом и прицелился точно в голову сидящей фигуре. В тот же момент он должен был спустить курок, но не сделал этого. Что-то показалось ему неправильным. Позиция была просто идеальной, Кобылин чувствовал, что ему следует сделать выстрел, и он будет удачным… Но палец не хотел нажимать на спусковой крючок. Что-то неправильное было в этой темной фигуре, обреченно замершей за пустым кухонным столом в ожидании смерти. Это была не ловушка — Алексей не чувствовал никакой опасности. И все же никак не мог выстрелить, потому что его смущали размеры цели.
Осознав это, Кобылин вскинул свободную руку и зашарил по стене в поисках выключателя. Пистолет он не опускал, все так же целясь в голову зомби, что неподвижно сидел за столом. В том, что это зомби, Кобылин не сомневался — он чувствовал сладковатый запах смерти и не слышал чужого дыхания. Только свое.
Пальцы наткнулись на широкую клавишу, Кобылин потянулся и нажал ее. Со щелчком вспыхнул свет, и Алексей, подавившись вздохом, отступил.
Напротив него, за столом, сидел мальчик лет восьми. Коротко стриженный, в аккуратном джемпере и курточке, очень напоминавшей старую школьную форму. Его серое лицо было лишено всякого выражения. На щеке виднелась длинная рана — раскрытая, но обескровленная, больше напоминавшая взрезанную обшивку двери, чем ранение. Мальчик сидел неподвижно, сжимая обеими ладонями огромную кружку — красную, в белый горошек. Он смотрел на чашку. Она была пуста.
Кобылин сдавленно втянул носом воздух, пытаясь собраться с духом. Мальчик медленно поднял голову и взглянул на человека, целившегося ему в голову. По спине Алексея пробежала холодная волна — мертвые глаза мальчика, пустые и блестящие, как пуговицы, ничего не выражали. Ни страха, ни угрозы. Никаких эмоций. Пустой и равнодушный взгляд.
За стеной тихо щелкнули два выстрела. Потом третий. Кобылин вздрогнул, не в силах оторвать взгляда от пустых глаз мальчишки. А тот спокойно опустил глаза и снова уставился на пустую чашку.
Кобылин не услышал шагов, и чуть не подпрыгнул, когда ему на плечо легла рука Олега. Алекс обернулся и поймал взгляд компаньона — тот не предвещал ничего хорошего. Вещий, судя по взгляду, был в бешенстве. Стиснув плечо Алекса словно клещами, охотник махнул пистолетом в кухню, без слов выражая свой гнев. Кобылин обреченно опустил свое оружие, понимая, что у него нет сил — ни выстрелить, ни спорить с напарником. Олег зашипел сквозь зубы, выпуская свой гнев. Он подался вперед, схватил Кобылина за воротник и прижал спиной к стене. Алекс не сопротивлялся. Вещий, все еще прижимая напарника к стене, вскинул руку с пистолетом и дважды выстрелил.
Голова мертвого мальчика лопнула, разлетелась ошметками, тело опрокинулось навзничь вместе со стулом. Когда оно повалилось за стол, чашка, задетая дважды мертвой рукой, покатилась к краю стола. Покачавшись на самом краю, она свалилась вниз и разбилась вдребезги о керамические плитки пола. Кобылин, завороженно следивший за ней взглядом, беззвучно застонал.
Олег рванул его на себя, оторвал от стенки и вышвырнул в коридор. Кобылин заспотыкался о разбросанную обувь, сунул так и не выстреливший пистолет за ремень и, получив сильный толчок в спину, бросился к двери.
