Андрей Круз - На пороге Тьмы
— Старший на воде живет? — уточнил я, выбираясь с заднего сидения.
— Да, и к своей работе ближе, и безопасней считается, — кивнул Сергей. — Пошли, нас ждут.
Почему-то я ожидал каких-то особых мер безопасности, но ничего такого не было. Ни охраны на входе, ни телохранителей. Поднялись по добротным, тщательно очищенным от снега сходням, позвонили в дверь и нам открыла молодая женщина в традиционном здесь прикиде, то есть в брюках со множеством карманов, крепких ботинках и толстом свитере, из-под которого немного высовывался край кобуры. Сергей назвал ее Наташей. Она показала нам куда вешать верхнюю одежду, а на пистолеты на ремнях даже внимания не обратила. Ну, может и правильно, мы там все равно никого убивать не собирались. Ну и принимающей стороне честь делает, не параноик в стиле многих других власть предержащих.
Из тесноватой и явно пристроенной позже прихожей мы вошли в просторный холл, скорее даже гостиную, отделанную сплошь светлым деревом — самая престижная отделка из доступных по местной убогости. У дальней стены даже камин был, сложенный из круглых речных голышей, и в нем сейчас плясал небольшой огонек. По стенам головы всякого зверья развешаны, и медведь есть, и кабаны, и лось огромный, и волки. На дальней стене пяток винтовок, ничего особенного, наши трехлинейки и немецкие маузеры. И двустволка одна, в очень пышном исполнении, сплошное серебро.
— А что, уютненько, — одобрительно сказала Настя.
— Вы в столовую проходите, сейчас обедать будем, — сказала Наташа, показав на двустворчатую дверь справа. — Отец сейчас спустится, он там по телефону разговаривает, — добавила она, указав куда-то на потолок.
Столовая по стилю соответствовала гостиной, тоже сплошь дерево, которое, похоже, еще и прижимало к стенам дополнительный слой утеплителя. Иначе бы так тепло в этом просторном сооружении не было, невзирая на батареи и камины. Камин был и в столовой, но главным в ней был все же просторный, человек на двадцать, обеденный стол.
— Отец гостей любит, — пояснила Наташа. — Присаживайтесь.
Стол был уже накрыт скатертью, приборы расставлены, хотя по моим прикидкам количество приборов никак количеству приглашенных не соответствовало, маловато нас как-то. Сразу же за нами молодой толстый парень вкатил в столовую сервировочный столик, уставленный кастрюлями и судками, а не менее упитанная тетка сноровисто взялась расставлять все это по столу. Охраны нет, но прислуга имеется.
Запахло. Аппетитно так запахло, всерьез, чуть слюнями не захлебнулся.
Дверь в столовую снова распахнулась, вошел мужик лет пятидесяти с виду, сухощавый, невысокий, с седоватыми короткими волосами. А с ним еще мужик, повыше, рыжий, носатый, красномордый, с широкой блестящей лысиной.
— Присаживайтесь, что стоите? — спросил с ходу худощавый. — И давайте знакомиться, — он первый протянул руку Насте. — Я — Павел Болотов, здесь за гостеприимного хозяина. А это Егоров Иван Степанович, все он более как Егор известен.
Вот как… чего не ожидал, того не ожидал. Слыхал, что Болотов с Егором вроде как даже не в ладах, а тут на тебе. Или это Болотов действительно решил сыграть в открытую со всеми и собрал для этого всех в одном месте? Может и так, почему бы и нет.
Перездоровались все за руку, расселись за стол. Тетка взялась разливать по тарелкам совершенно роскошный борщ, какого я уже давно не пробовал. Поток слюноотделения возобновился. Толстый же хлопец обежал всех сидящих с графинами, разливая традиционный здесь морс и ледяную водку по рюмкам. Когда прислуга свои дела заканчивала, все молча сидели, и лишь когда они из столовой вышли и двери за собой закрыли, Болотов заговорил.
— Я с тоста начну. За понимание. Потому что без понимания ситуации мы можем такого наворотить, что сами потом не расхлебаем последствия. Поэтому предлагаю за это самое понимание и выпить.
Выпили. Закусили. Я схватил с большого блюда пучок черемши, им загрыз водку. Болтов продолжил:
— Гости у нас появились неожиданно для себя, — он кивнул в нашу сторону. — В Углегорске кто-то начал вопросы по беспределу решать, к счастью, не очень удачно. Люди теперь здесь, вроде как у меня в гостях, — он искоса посмотрел на Егора, который просто кивнул лысой головой. — То есть могут в определенных пределах себя в безопасности чувствовать, если уж совсем голову не потеряют. Так ведь, Егор?
— Могут, могут, — снова кивнул тот.
— Вот, и Егор так говорит, — ухмыльнулся Болотов. — Но взамен за наше гостеприимство мы о малой услуге попросим. Справедливо? — посмотрел он на меня.
— Если о малой, то почему бы и нет? — осталось усмехнуться мне.
— Пока о малой, о больших потом беседовать будем, — ответил он вполне серьезно. — Хотим, так сказать, из первых рук правду услыхать. За чем таким все гоняться стали и из-за чего такой шум?
— А вы за чем гнались? — спросил я у него и не дожидаясь ответа, предположил: — За проходом назад, в тот мир, откуда провалились? Только честно, если можно.
— Честно можно, — кивнул он. — За проходом, все правильно. Егор, а ты за чем? — обернулся он к своему соседу по столу.
— Да за этим же, — буркнул Егор, работая ложкой.
— Да, кстати, вы угощайтесь попутно, а то все остынет, — напомнил Болотов. — Спешки нет, никто нас отсюда никуда не гонит, все обсудить успеем.
Тут же заработали ложки.
— За проходом, — повторил я. — А для чего он вам?
— Был бы проход, а для чего он — всегда решить успеем, — ответил вместо хозяина Егор, а тот лишь кивнул, соглашаясь с такой трактовкой.
— Боюсь, что вы себя несколько… излишне вдохновили, — сказал я, подбирая слова. — Насколько мне удалось разобраться, проход существует только в теории. На практике его существование пока никак не подтвердилось.
— Серых ушел, — продемонстрировал осведомленность Болтов.
— Ушел, но куда — неизвестно, — пришлось повторить мне вслух уже как-то высказанный аргумент. — И пока оттуда не возвращался. Повторить его маневр, как мне кажется, никто еще не решился. Лично я бы экспериментировать не стал, потому что оказаться в каком-то еще худшем месте, во Тьме, например, мне не хочется. Проверить возможности нет. Вся информация об исследованиях была у самого Серых, как мне кажется, он никому ничего не оставил.
— Человек с ним работал, он сказал, что у Серых все получилось, — заговорил Егор.
— Павел Тягунов, он же Петров? — предположил я.
— Нет, не он, — покачал головой Егор. — Но про Павла я в курсе, есть такой.
— Понятно, — усмехнулся я. — Семен Могилевич. Он от них к вам перешел, так?
Все кусочки головоломки начали становиться на свои места.
— И что? — вместо ответа переспросил Егор.
— И вы финансировали «исследования», так? — уточнил я.
— А что? — опять ответил вопросом Егор.
— Да ничего, — улыбнулся я ему. — Просто когда Паша застрелился, я у него в сумке кучу сальцевских денег нашел. И углегорских. Ваши?
Болтов тоже заинтересованно посмотрел на своего гостя.
— Да мои, наверное, — поморщился тот. — А что он застрелился? Совесть замучила?
— Вроде того, с совестью всегда так, — кивнул я, — то ничего и ничего, а то как вцепится — почище жабы.
— Я понял, — вздохнул тот. — Теперь объясни, что я не так делал?
— Кроме самого Серых никто реальной информацией не обладал, — ответил я, с сожалением глядя на остывающий борщ. Все вокруг трескали, один я тут беседовал. — Паша там на подхвате был, за живодера и мокрушника. Никто ничего реального ему не доверял. Кстати, Могилевич ведь раньше на Червонца еще работал, так?
— Нет, не так, — ответил Егор. — Червонца ваши безопасники к схеме подвели, я там ни с какого боку. Сема на меня давно работал, всякие боковики реализовывал, и он на Павла этого вышел сам. А вот потом ему пришлось когти рвать и сюда смываться, а все дело под себя Червонец подмял. И турнули Сему безопасники, четко сказав, что тот или за сутки из города валит, или они его закопают.
— Безопасники? — уточнил я. — А кто именно, не в курсе?
— Ну как не в курсе… в курсе, — хмыкнул он. — Занин там такой есть, Игорек. Редкая гнида, если честно, мент в худшем смысле слова, грязный, продажный и совершенно беспредельный. В другом бы месте… но не моя территория, увы.
Я полез в набедренный карман штанов, вытащил снятое с трупа удостоверение, протянул Егору.
— Этот?
— Да похоже, — кивнул тот, — я в глаза его не видел, заочно знаком, так сказать. А что, скончался?
— Скончался, скоропостижно.
— Ну давай, за упокой души раба божьего, ни дна ему, ни покрышки, — плеснул в свою и мою рюмку по капле водки Егор. — Дело того стоит. Давно напрашивался.
— Так все же, как оно на деле было? — подставил рюмку Болотов. — Егор, нам надо сейчас вчистую разобраться, чтобы уже никаких непоняток. Могилевич твой, а с этим Пашей он каким боком?
