Владимир Андрейченко - Стражи Армады. Предел везения
Волотько беспомощно ухмыльнулся: вот же он, шевелит аж десятью пальцами, а что-то никаких действий всех тех, кто «под ним», не происходит! И пальцы эти двигаются так нелепо и смешно…
«Да зашевели я сейчас хоть всеми… кхм… двадцатью одним пальцем, никто не появится, никого не затопчет, ничего не сравняет с землей».
Обидно, особенно когда так долго налаживались связи. Причем, очень серьезные, уходящие на такие большие высоты, что небесам должно быть завидно! И вдруг появляются какие-то сталкерюги – людская чернь, не вписавшаяся в привычную жизнь, тянущая за собой полосу неудач, и все построенное годами рушится в один миг! Как такое возможно? Как понять их действия? Вот он бы, наверное, на подобное не решился точно! Нет, нет, за слабака и труса Волотько себя не держал никогда. Ему довелось побывать в реальной боевой обстановке. Даже терять товарищей и отправлять их траурным грузом «200» на родину… И в один прекрасный момент он вдруг понял, что одной верностью жить нельзя, есть еще и куда значимые ценности: личные интересы, упоение властью, страсть… Страсть к наживе, к удовлетворению не чужих, а собственных, пусть даже самых низменных желаний! И все это легко можно завуалировать под служебную необходимость, под решение высшего руководства. Кто же будет тебя проверять, коли ты занимаешь столь высокий пост? Ну, а те, кто подчиняется тебе, пусть сами выбирают свою дорогу в жизни, пусть своим умом дойдут до смысла! А есть он, смысл, во всем этом беспорядочном движении молекул? Кто знает… Вот ради чего он столько лет помимо основной работы занимался нелегальным бизнесом? Все хотел на десятилетия обеспечить себя и родственников безбедным существованием… А чего добился? Счастья? Его как не было, так и нет! И жена… неблагодарная тварь, несмотря на большие деньги, ушла к другому… Хотя, если смотреть правде в глаза, чего ей, женщине-домохозяйке, вырастившей для него троих детишек, надо было все эти годы? Не денег, внимания? А смог он его обеспечить любимой, вроде, женщине? Вечно на службе – и днем и ночью, и так уже почти три десятка лет… О каком внимании можно здесь говорить?! Так кто виноват во всех его бедах? Не сам ли?
«Дела…»
Волотько продолжал тупо смотреть на шевелящиеся пальцы ног. Рвавшийся поначалу из ловушки, в которую затащили его сталкеры, и всякий раз натыкающийся на невидимый барьер аномалии, он, наконец, сник. Бесполезные телодвижения… Вот, как это шевеление пальцами. С отличием, что они, трущиеся друг о дружку, приносят некое удовольствие легким чувством щекотки… А когда он вот так еще, без забот и решения возникающих проблем, мог посидеть в спокойной обстановке и поразмышлять на отвлеченные темы? Уже и не вспомнить. Достав из-за спины фляжку, отвинтил пробку и сделал несколько неспешных глотков. Приятная прохлада свежей влаги прокатилась по пищеводу и осела в желудке, в котором тотчас заурчало.
«Эх, перекусить бы чего с горя. Так ведь нету…»
Генерал вспомнил вдруг о нескольких карамельках, лежащих в левом кармане кителя. Все курить хотел бросить, даже брался за это дело не раз, вот и держал конфеты на крайний случай. Надо же чем-то занять требующий очередной порции допинга организм. Достав одну, взглянул на нее. Карамелька была старая, слежалая. Затертый фантик прочно прилип к сладкой массе, словно сросся с ней, и не хотел отрываться. Промучившись несколько минут, смог, наконец, частично отделить обертку от съестного, но долго еще пытался убрать мелкие остатки бумаги, никак не раскрывающей крепких от времени объятий.
«Думал ведь еще: стричь ногти или нет. Постриг. А теперь вот фантик подцепить нечем…»
Волотько посмотрел на руки. Пальцы стали липкими. Попытался вытереть их о брюки, но лишь испачкал моментально приклеившейся пылью.
«А, идет оно все куда подальше! Что, никогда бумаги не ел? В одной колбасе ее, поди, предостаточно!»
Рывком отправив конфету в рот, принялся сосать. На языке ощутился привкус мяты. Ну, все против него! А думал – любимый барбарис… Вдруг вспомнилось, что во фляжке есть вода. Значит, пальцы можно и помыть. Поочередно перекладывая баклажку из одной руки в другую, полил на грязные места.
«Вот, гигиена прежде всего! – генерал ухмыльнулся. – Чистюля, да? А как придется просидеть в этой заднице еще долго? И вода закончится. Тогда что делать? Умереть страшной смертью от обезвоживания? – сплюнув, мотнул головой. – Да пошла она, гигиена, куда подальше! Кругом одна грязь и радиация, а я о чистоте рук…»
Радиация! Чувство тревоги как обухом ударило по темечку. А если он схватит изрядную ее дозу, тогда как быть? Ведь на нем надет обычный повседневный мундир, и никакой защиты, а это – Зона! Представив себя трухлявой руиной, гниющей изнутри, с отваливающимися клоками волос, бельмами на глазах и язвами по всему телу, генерал содрогнулся.
Вспомнилось вдруг, как во время боевых действий тогда еще капитан держал в кармане патрон от ПМ. Свой последний патрон… Чтобы не дать противнику, в случае плена, надругаться над ним, еще живым… Рука автоматически потянулась к пистону – маленькому кармашку на поясе брюк, нащупала продолговатый цилиндрик и спешно достала его. Блеснул медью красноватый бок гильзы, отшлифованной трением о ткань за столько лет. Сколько же прошло времени с тех пор? Бездна. А патрон – вот он, целый и невредимый! Все ждет момента, когда сумеет, наконец, проникнуть в мозг через висок, навсегда остановив течение жизни и стремление к росту и совершенствованию… Значит, дождался своего часа боеприпас? Значит, не зря он столько лет носил его при себе?!
«А как все же не хочется умирать…»
Рука потянулась к кобуре, но, ничего не нащупав, безвольно опустилась. Кобуры, как, впрочем, и пистолета, не было. Поднеся патрон к лицу, еще раз внимательно всмотрелся в него. Вот он – его несбывшийся шанс на решительный поступок!
Волотько сжал руку в кулак, вытянул указательный палец, приложил его к виску. «Пуф-ф!» И дико, по-звериному заревел:
– Ха-ха-ха! Умри-и-и!
* * *В конце тоннеля, у высоких, плотно закрытых ворот Артем остановился. Дальше дороги не было. Недоуменно осмотрев тупик, он обернулся к товарищам:
– Что делать будем, парни? Возвращаться? Но я до этого не видел ничего, что напоминало бы проход к центральному залу…
– Нда-а-а… – Культя медленно осветил лучом фонарика очертания запертого наглухо коридора. – Сквозь них может пробраться разве что только призрак. Ну, или…
Договорить он не успел. Со стороны ворот раздалось противное шипение, сопровождающееся усиливающимися с каждым мгновением зловещими завываниями. Массивные створки, словно тающий парафин, поплыли вдруг, растекаясь в стороны, и начали постепенно растворяться в мареве искаженного пространства. Перед ними словно лопнул огромный мыльный пузырь, по которому сначала пробежали радужные сполохи, а потом по коридору полетели брызги.
– Что это?.. – испуганно пробормотал Неудачник.
– Да кто же знает, – Артем озадаченно смотрел на происходящее. – Советую скоренько отойти на безопасное расстояние. У нас, правда, есть некоторая защита для подобных ситуаций… Но лишь некоторая. Еще неизвестно, с чем мы столкнулись в этот раз.
Друзья начали спешно отступать, а ворота, потерявшие свой прежний вид, превратились в большое размытое темное пятно, принявшееся внезапно делиться на несколько частей. И все это действо сопровождалось гомерическим хохотом с оглушительным набатом большого колокола, гулким эхом разносящимся по изгибам коридора и болезненно бьющим по барабанным перепонкам. Отдельные фрагменты некогда целого образования приняли облик страшенных чудищ, состоящих из черной дымки, и двинулись на пятящихся людей, зажимающих руками уши из-за непереносимой какофонии.
Дольше всех смог продержаться Артем. Культя с Неудачником вскоре оказались на полу, не в силах больше вынести подобных нагрузок, и катались теперь из стороны в сторону, истошно крича. Артем же, благодаря нескольким артефактам, находящимся в поясном отделе комбинезона, и защитному кристаллу, лишь привстал на колени, опустив голову. Смотреть на приближающихся мистических монстров он не мог. В угасающем сознании промелькнуло вдруг: «Ворота – лишь мираж, созданный этими тварями с пси-возможностями. И проход существует? Только зачем же он теперь нужен, если через несколько мгновений мы превратимся в зомби? А хуже того, просто в пыль, поскольку призраки питаются энергией живых организмов, высасывая ее до последней капли».
В этот момент по исчадиям Ада позади сталкеров открыли ураганный огонь, не принесший, надо сказать, ощутимого результата.
А Артем через мгновение вслед за товарищами потерял сознание…
* * *– Артемка! Айда на поле! Вся ватага уже там! Рожь собрали, а солому в скирды свалили! Мы столько ходов нарыли, в прятки или догонялки играть можно! Только свитер не надевай, из него потом ости не вытащишь, всю пряжу ими забьет! Меня мамка в прошлый раз так отругала, что до сих пор тошно… А к вечеру ребята на пруд собрались – за камышом! В нем такие жабы живут, аж страшно становится, когда они кричать начинают. Ты их еще не видел? Я тебе покажу… Ничего ужаснее не попадалось! Слышишь, они и сейчас орут!
