Стас Тихонов - Отличительный признак
Ким зашторился, настроил себе полумрак, улёгся на спину и заложил руки за голову. Может, Сенна и не имел в виду ничего такого. Может быть, он действительно позвал Кима просто на всякий случай: вдруг дикарь начнёт буянить, как тогда, в гейте? Хотя – почему его, почему не какого-нибудь силовика? Странный человек Сенна…
Перевернувшись на бок, Ким вздохнул. Завтра или на неделе, а от судьбы не уйдёшь. В этом месяце планируется отправка в Город, значит, скорее всего, в ближайшие дни ему назначат последнюю психограмму. И, даже сдав тест по химии не хуже зелёной Лены (а скорее уж сирианцы захватят Коллектор), на психограмме он наверняка опять засыплется, и это будет конец.
Ким привык быть один, но от этих горьких мыслей ему вдруг стало так паршиво, что невыносимо захотелось, чтобы рядом оказался хоть кто-нибудь, пусть даже Ерик. А раз ему взбрело в голову такое, то он точно ненормальный.
Он сел, чтобы стянуть футболку, и вдруг услышал, как прямо напротив его головы кто-то нетерпеливо скребёт по полипласту. Сделав свет поярче, Ким слегка приподнял шторку, и в образовавшуюся щель без всякого приглашения пролез дикарь.
– Привет, – Ерик втянул босые ноги внутрь и уселся на бортик ракушки рядом с Кимовыми кроссовками. Глаза у него выглядели странно опухшими. – Не спишь?
– Как видишь, – проворчал Ким.
– Ага, – дикарь рассеянно оглядывался, потом вдруг ужасно заинтересовался часами на глянцевой панели у изголовья, точно такими же, как в его ракушке. – У меня тут, э-э… как бы проблема.
– Какая проблема?
– Вот это что за штука?
Ким увидел в руке у Ерика небольшой предмет в форме половинки мячика.
– А, ну это нейростаб. Включаешь его, настраиваешь, он начинает светиться и гудеть. Успокаивает.
– Гудеть?
– Ну на самом деле не гудеть, там частота другая. Испускать волны. А что с ним не так? – Ким взял у дикаря нейростаб, посмотрел на значения на дисплее и сразу понял, что не так. – А тебе… ммм… не по себе, да?
Ерик промолчал, глядя в сторону. Конечно, кто же признается, что ему ни с того ни с сего хочется прореветь несколько часов кряду, а потом пойти да утопиться в душевой?
– Лех, проныра, его рук дело, – Ким поскорее выключил нейростаб и отложил от греха подальше. – С этим кто-то поковырялся давным-давно. Он теперь наводит тоску и депрессию, и его вечно включают и заныкивают то там то тут.
– А… Ну спасибо, – буркнул Ерик.
– Не за что, – Ким ждал, что теперь дикарь встанет и уйдёт.
– И спасибо, что придержал тогда своего батю, – вдруг выпалил Ерик. – Рука-то у него тяжёлая.
Ким уставился на него, ничего не понимая:
– Моего батю?
– Ну ты же Каверин? – Ерик с сомнением оглядел Кима. – Или он твой брат?
– А, – Ким покачал головой. – Нет, не брат. Каверин просто меня нашёл снаружи, вот и записали под его фамилией.
– Так ты тоже из леса? – возбуждённо спросил Ерик. – А где твои живут?
– Не знаю, – проговорил Ким. – У меня их нет.
Дикарь недоверчиво покачал головой.
– Ты же этот… саморожденный. Значит, есть родители, так?
– Ну были, наверное, – неохотно признался Ким. – Только про них никто ничего не знает. Анализаторы послали «звёздочку» за образцами мха, бойцы вышли из транспорта их собрать и нашли меня. Мне два дня всего было.
– И ты в лесу один?.. – изумлённо протянул Ерик. Ким пожал плечами и постарался переменить тему:
– А твои родители остались снаружи?
– А у меня тоже нет, – Ерик приподнялся на кулаках и перескочил на постель, Ким едва успел убрать ноги. – Мама умерла, когда я родился, а отец потом уже сгинул.
– Как это – сгинул?
– У нас там не сахар, между прочим, – назидательно сказал Ерик. – Но ничего, живём. Это вы в норке шкеритесь и трясётесь, как бы Город этот ваш не накрылся. Сверхспособности, понимаешь, выискиваете… А у нас там всё по-серьёзному И сверхспособности у каждого – иначе кранты. У меня одного на десятерых ваших наберётся.
– Способности ищут не поэтому! – возмутился Ким. – И ничего он не накроется, это у Сенны чувство юмора такое. С Городом тысячу лет ещё ничего не случится. Бесконечный запас прочности.
– Это кто сказал? – осклабился Ерик.
Ким открыл было рот и закрыл обратно. Правильный ответ был: это все знают, Город неуязвим, и всё тут. Но сейчас Киму подумалось, что это прозвучит как-то слабовато.
Дикарь расценил молчание наставника как знак того, что он прочувствовал наконец, какие крутые парни живут в лесу. И решил усилить впечатление:
– Ты бы на дядьев моих посмотрел! Как они вашим за меня всыпали, а?! Ничто их не возьмёт, каждый рысь в одиночку может завалить. Рысь – это знаешь что? Это когтищи с ладонь и скорость как у молнии; и людей они ни чертища не боятся, по ночам прямо под дверь суются. А мои на них с ножом ходят! Я сам ходил! И ничего, на раз… А дед вообще кремень, ему хоть град, хоть пыльник – хоть бы что!
Ерик говорил так бодро и громко, что Ким внимательнее глянул дикарю в лицо. Интересно: что они там, вообще не стригутся?
– Они справятся, – тихо проговорил Ким. Слова появлялись легко, сами собой. – С ними всё будет в порядке. И за дедом присмотрят, будь уверен.
Ерик судорожно сглотнул, выдохнул, тряхнул головой и с размаху хлопнул ладонью Кима по колену:
– Вот и я так думаю! – провозгласил он, растягивая широкий рот до самых ушей. – Что им будет? Они у меня молодчаги, не то что вы тут, хмурики!
Он резко поднялся, перекинул ноги через бортик ракушки и наполовину скрылся в щели под шторкой. Потом поднял ладонь и небрежно бросил:
– До завтра, приятель!
– До завтра, – сказал Ким и не сдержал улыбки, слыша, как дикарские босые лапы стукаются о ступени лестницы.
Он зашторился, погасил свет и улёгся. Подлый нейростаб Ким засунул поглубже в шкафчик, лишний раз проверив, выключен ли он. Ему и так есть с чего затосковать. Ким вспомнил сегодняшнюю беседу у младшего супервизора: уж кто-кто, а Сенна в курсе, какие у него умопомрачительные сверхспособности и обнадёживающий потенциал. Зачем он всё это говорил? Порадоваться его унижению?
Что бы там ни было, одно он знал точно: Сенна ничего не делает просто так.
Глава 3
Склонности и способности
Наутро, едва Ким приподнял звуконепроницаемую шторку, как снизу донёсся громкий недовольный возглас. Щурясь и недоумевая, он выставил голову наружу и сфокусировал взгляд на круглой голове Леха с оттопыренными ушами. Лех живописно бранился, задрав голову и потирая макушку, а рядом валялись две кроссовки. Складывалось впечатление, что кроссовки спикировали вниз буквально секунду тому назад.
– Доброе утро! – послышался жизнерадостный голос Ерика, который тоже высунулся из своей ракушки слева и теперь обращался к Леху: – Это я случайно. Понимаешь, поставил на самый край, – он повернулся к Киму и бодро спросил: – Завтрак?
Мелкими глотками попивая синий кисель, Ким пытался окончательно проснуться и, когда это ему более-менее удалось, оглядел Центральную. За соседним столом сидела Лена, она оживлённо болтала с подружками, плавно жестикулируя нежно-салатовыми руками.
– Вот жуть! – Ерик вылупился на Лену. Изумрудные волосы и причудливые зелёные полоски на её лице и шее даже отвлекли его внимание от еды, что казалось невозможным. – Она болеет, что ли?
– Нет, она фитоморф.
– Что?
– Устойчивая наследуемая мутация, «что». От ГМО первого поколения ещё и не такое бывало.
– Как это?
– Слушай, будешь учить биохим – сам узнаешь, – недовольно сказал Ким. – Что мне тебе, весь курс генетики объяснять?
– А я буду его учить? – Ерик прикончил омлет и потянулся к каше.
– Будешь, если определение полезности…
– Что это вообще такое – определение? – перебил Ерик.
Ким вздохнул. Всё-таки возиться с невежественным дикарём очень утомительно.
– Определение полезности – это психограммы и экзамены. Психограммы для склонностей, экзамены – для способностей. Если результаты чёткие – учишь по интенсивной программе те предметы, которые им соответствуют.
– А если не чёткие? – пробубнил Ерик с набитым ртом.
– Ну… – Ким помедлил. – Тогда тебя тестируют и так и этак, пока хоть что-то не найдут. Или склонность, или способность.
– Ясно, – Ерик удовлетворённо дожевал и положил ложку. – А ты что учишь?
Ким боялся именно этого вопроса.
– Химию, – проворчал он, начав собирать посуду на поднос– И у меня экзамен через три дня, так что некогда мне тут с тобой рассусоливать.
– А химия – это твоя склонность или способность? – не отставал Ерик.
– Да что ты привязался?! – вспылил Ким и, раздражённо скомкав обёртку от сухохрустика, кинул в мусорное окошко, но промахнулся. – Тебя не касается, понятно? О своих способностях думай, а не о моих.
