Андрей Посняков - Крестоносец
– Да все они сейчас так одеваются, – здороваясь, хохотнул Миша. – Мода такая, молодежная.
– Бляжья, а не молодежна! У тебя, вон, жена тоже молода – а этак не ходит! Совесть, значит, да стыд есть.
– Сергеич, а ты пленку-то в магазин завез? Обещал ить.
– Какую пленку, баба Зина?
– Так парниковую. Мою-то какие-то ироды изорвали. Участковому жалилась – да тот только рукой машет, мол, и других дел полно.
– Лерку эту искать. А чего ее искать-то? Сама объявится.
– И то верно.
– Колька Карякин, грят, на эту девку глаз положил… И не стыдно? Женатый-то человек!
– Дак это, может, она его приваживает. Сука!
– И Эдик Узбек, жлобина… внук говорит – так в клубе к ней и цеплялся, ну, к Лерке-то.
– Как матушка – такая и дочка!
– Да уж, яблочко от яблоньки недалеко…
– Они, Узбеки эти, на все способны…
– Да и Колька парень не сахар…
– Сергеич, так ты привези пленку-то…
– А? Ах, да… Уже привез, баба Зина. Можешь идти покупать.
– Ай! Вот молодец, вот и славно.
– А Лерка-то все по танцулькам, по танцулькам… вот и допрыгалась!
– Да все они по танцулькам…
– Вот в наше-то время хоть танцы были, так танцы… а счас что? Трясенье одно, скажи, Пантелеич?
– Верно, верно, бывали ране дела. Помнишь, Зинка, как я тя у забора зажал?
– Ой, бабоньки! Да что ж он такое горит-то, ирод! Ты че несешь-то, Пантелеич, че несешь?
– То что было, то и несу…
Дедок ухмылялся в усы, окружившие его старушки хохотали, косясь на не на шутку разошедшуюся бабу Зину:
– Ирод ты, Пантелеич! Как есть – ирод.
Клуб! – выходя из магазина, вдруг подумал Ратников.
Точно – клуб. Вот если кто и знает, кто там Лерку «склеил», так это те, кто позавчера на танцах трясся. Пацаны… или девки… и надо помладше выбирать – те, может, поразговорчивей. Кстати, участковый, верно, тоже этим же путем пошел? Хотя, нет – он вроде к Леркиной мамашке-алкоголичке отправился. Скатертью дорога…
И где сейчас молодежь? В такую-то жару? Конечно, на пляже, у речки. Правда, рановато еще, но, может быть, кто-нибудь уже и есть, а нет – так подойдут.
Подъехав к реке, Михаил оставил машину в тенечке, разделся и с удовольствием выкупался, после чего разлегся на песке, невдалеке от азартно резавшихся в карты ребятишек лет по двенадцати:
– Три вальта!
– Верю! Ходи, Жека.
– Валет…
– Еще валет…
– Еще два…
– А не верю!
– А – забери! Ха-ха-ха!
Из валявшегося рядом в траве раздолбанного магнитофона хрипло матюгался «Сектор Газа» – вот уж, поистине, вечная для подростков группа!
– А ну, Жека, подставляй лобешник, раз проиграл!
Ратников лениво потянулся:
– Парни, в клубе вчера были?
– Были, дядя Миша.
– Что, вас уже на танцы пускают?
– Ха! А мы и не спрашиваем.
– Лерку видели?
– А как же! Ходила, как павлин, выпендривалась. А у самой под блузкой лифчика нет, как плясать стала – я сам титьки видел!
– И я видел!
– И я!
– Вот что, парни, а браслетика вы у нее на руке не заметили? – Михаил решительно направил разговор в нужное русло. – Такой, желтенький.
– Да много на ней всякого было.
– Я почему спрашиваю – хочу такой же браслетик супружнице своей купить. Лерка обещала сказать – где купила.
– Это Макс Гордеев ей подарил, я сам видел.
– Макс, значит? Ну-ну… А что парни – красивая девчонка Лерка? Вам нравится?
– Да… ничего вообще-то. Не жадная и не дура. Только вяжется с разными…
– Эдик с Колькой из-за нее вчера подрались!
– Эдик с Колькой? – Ратников резко насторожился. – Колька, я так понимаю – Карякин, а Эдик – Узбек?
– Они, – светлоглазый, загорелый почти до черноты, пацан – Жека – радостно делился увиденным. – Колька ка-ак ему даст, жлобу этому – тот так и покатился. Потом, такой, встал… ка-ак заедет с ноги, типа каратист… А Колька…
– Ну, и кто ж победил?
– Колька, конечно, – он поздоровее будет.
– А с чего ты взял, что они из-за Лерки дрались? Может, так просто.
– Ха, так? – Жека склонил голову на плечо и хитровато прищурился. – Да сначала Узбек с Леркой о чем-то за клубом шептались-жимкались, а Колька увидел…
– Узбек Лерке кольцо подарил – вот!
– Да ладно те, Жека, заливать-то! Кольцо! Этот жлоб-то?
– Точно вам говорю – Лерка сама в клубе хвасталась. Вы уж к тому времени ушли давно, а я все видел!
– Все-то ты видел, – на этот раз прищурился Ратников. – А еще что видал? Лерка-то с кем ушла?
– С Эдиком. Ну, с Узбеком… Уже после драки.
Так… значит, все-таки с Узбеком…
– А куда пошли?
– Так к Танаеву озеру поехали… на Узбековой «семере»… Ясно зачем!
– А Карякин куда делся?
– Колька-то? Так он еще раньше ушел.
Ушел…
Танаево озеро – любимое место для местных пикников – Михаил конечно же знал: небольшое лесное озерко весьма живописно располагалось километрах в пяти от его Усадьбы, можно сказать – совсем рядом. Правда, от Усадьбы к озеру можно было добраться только лишь по рыбацкой тропинке, которую еще далеко не каждый из дачников знал, а вот на машине – только в объезд, через поселок.
Туда-то Ратников сейчас и рванул – к Танаеву, сам еще не зная – зачем.
И в самом деле – красивое было местечко! Как на картинке – плакучие ивы, ракитовые заросли, зеленая травка, стройные сосны и – в середине всего этого – озеро с песчаными берегами и теплой прозрачной водою. А вокруг, по берегам – кострища, пивные банки, бутылки и всякий прочий мусор. Вылезая из машины, Миша даже головой покачал – троглодиты! Ну, приехали, выпили, посидели, девчонок потискали – так за собой-то потом уберите! Куда там… Одно слово – свиньи.
Насвистывая, Ратников захлопнул дверь и неспешно зашагал по тропинке вдоль озера, приглядываясь к разного рода укромным местечкам – вот здесь, за кустиками, ничего спокойно, а вот тут можно проехать на «жигулях», а вон там, чуть дальше – нет, не проедешь.
Тихо было кругом, безлюдно – лишь радостно пели птицы. Может быть, потому-то они и радовались, что еще не понаехали людишки, не учинили безобразий, не намусорили… хотя, куда уж больше… и вот есть еще целая неделя покоя – до ближайших, следующих, выходных.
Чуть дальше от берегов, в ложбинке, желтели кувшинки, а пригорок за кустами малины и ежевики был розовым от клевера… Нет, и там что-то желтело. Какой-то мусор… Пакет, что ли? Нет…
Миша наклонился…
Юбка!!!
Короткая, по самое некуда – такая же, какая была на Лерке!
Леркина?! А чья же еще-то? Однако дела-а-а…
Миша озадаченно присел на валявшуюся на берегу сушину. С минуту посидел, подумал… Потом встал, закричал:
– Лерка, Лерка!!!
Быстро разделся, нырнул, поплавал – никакого трупа не обнаружил, вылез обратно, обсох. Потом огляделся по сторонам и, спрятав юбку в кустах, рванул к «УАЗу».
Участкового Димыча он обнаружил там, где и предполагал, – тот как раз выходил из клуба. Отлично! Быстро по тормозам…
– Ну как, Пинкертон, чего выискал?
– О! Михаил! Ты-то мне и нужен, – явно обрадовался милиционер. – До Танаева не подбросишь?
– Садись… – Ратников предупреждающе открыл дверцу и эдак небрежно спросил: – А что там, с Танаевым-то?
– Да, понимаешь, вроде как туда Лерка с Эдькой Узбеком поехали, – бесхитростно признался Димыч. – Ну, некуда просто больше…
– А на шоссе? В город?
– Могли и туда рвануть… – младший лейтенант задумчиво кивнул, но тут же вскинул глаза. – Хотя… а чего им там делать-то? По выходным и здесь не скучно. Тем более – лето. Нет! На Танаево они рванули, больше некуда.
– Райка-завклубом сказала? – догадался Ми– хаил.
– Она. Ну, так что – едем?
– Поехали… – прямо по-гагарински отозвался Ратников и, лихо развернув машину на площади, покатил в обратный путь.
Машину покачивало на кочках, но все же дорожка была укатанной, на «жигулях» вполне можно проехать. Над ярко-желтым лютико-одуванчико– вым лугом весело синело небо, высокое и чистое – налетевший с обеда ветерок развеял, унес тучи, и собиравшийся с утра дождь так и не случился.
– Вот, если задуматься, красота-то вокруг какая! – глядя в окно, негромко промолвил участковый. – И чего только людям надо? Только не говори, что – только денег!
– Ну, почему ж только денег? – Ратников философски усмехнулся. – Удовольствий всяких – тоже надобно.
– Понимаю – на Эдика с Леркой намекаешь.
– На них.
Михаил остановил машину почти там же, где и в первый раз, невдалеке от озера. Участковый сразу выпрыгнул, не забыв прихватить дипломат, и деловито распорядился:
– Вон – тропа. По ней и пойдем. Поглядим!
– Давай, – согласно кивнул Миша. – Она как раз вокруг всего озера…
Юбку милиционер так и не заметил, пришлось Ратникову самому привлечь внимание:
– Слышь, Димыч… а там вроде что-то желтеет!
– Да лютики…
– Не вроде не лютики.
– Тогда – кувшинки. Или одуванчики какие-нибудь, тут всего много.
