Цейтнот. Том II (СИ) - Корнев Павел Николаевич

— Разберись с ним! — крикнул он и метнулся в сторону.

Сверхсила вливалась в меня с каждым мгновением всё быстрее и быстрее, распирала и рвалась наружу, но я не поддался искушению зайти с козырей и вскинул автомат. Вдавил приклад в плечо, заметил возникшую в полумраке арки фигуру и не поверил своим глазам, разглядев человека с забинтованной кистью.

Остановить нас вознамерился узколицый Григорий — ренегат и дважды предатель!

Повезло так повезло! Вспомнилась предыдущая сшибка и то, как не сумел пронять этого выродка Климент Аренский, коему я и в подмётки не годился, и сразу будто могильным холодком потянуло, эйфорию и уверенность в собственных силах как рукой сняло.

Ещё и «разберись с ним»! Вот это номер!

Альберт Павлович кинетическим ударом вышиб ближайшую дверь и скрылся внутри. Среагировали мы на это действо с Григорием одновременно: тот выкинул в сторону левую руку, я утопил спусковой крючок. Стену дома с оглушительным грохотом вмяло, будто в здание паровоз на полном ходу въехал, в глубине помещения что-то ухнуло, и сразу обвалились перекрытия!

Но достал ли он Альберта Павловича?

Сомневаюсь!

Впрочем, не удалось поразить противника и мне. Григорий неуловимым для глаз и одновременно каким-то тягучим движением перетёк в сторону и не остановился после этого, продолжил столь же стремительно перемещаться, всякий раз на какой-то краткий миг умудряясь опережать движение автоматного ствола. Пули исклевали стену дома и только!

Зараза!

Магазин опустел, и тогда уже я сам шатнулся вбок и шатнулся куда быстрей, нежели когда-либо проделывал это на тренировках. Аж в глазах на миг померкло и воздух в ушах загудел, зато атакующее воздействие прошло стороной, угодило в стену за моей стеной, и облицовочный камень расплескался во все стороны струями мелкого песка!

Гришу я не достал, а меня не достал он — вроде бы счёт один-один, да только ничьей не предусмотрено и победу по очкам не присудят, в живых останется кто-то один. Липким мерзким холодком заползло в душу подозрение, что этим кем-то буду не я; мог бы и запаниковать, но резонанс стремительно возносил меня на пик могущества, а такая фора дорогого стоила.

Я прекратил разгонять потенциал по организму и выравнивать его плотность, вместо этого закрутил энергию колючим волчком, чего не проделывал с тех самых пор, как перестал нуждаться в подобном выправлении ущербности изначальной инициации. А вот узколицый Григорий не только не вошёл в резонанс, он даже на обращение к сверхсиле отвлекаться не стал, задействовал внутренний потенциал. Ясновидение предельно чётко высветило сложное плетение основы созданной оператором энергетической структуры, смазанный и неразборчивый поначалу рисунок в голове рывком обрёл чёткость, засветился, засиял, странным образом исказился и задрожал в одном ритме с пульсацией моей внутренней энергетики!

Почудилось несомненное сходство с самонаводящейся структурой, которой едва не прикончил меня Ричи Ельский, и как только отсветы ясновидения перестали наращивать интенсивность, я точечным выплеском сверхсилы в противофазе разрушил один из ключевых узлов вражеской структуры.

Сверкнуло! Застигнутого врасплох Григория отшвырнуло назад и крепенько приложило о стену, я метнулся к нему прямо через переливы северного сияния, намереваясь сойтись в рукопашной и добить с помощью техник открытой руки и духовного кулака, но — щёлкнуло!

Разрушение конструкции своими помехами полностью забило ясновидение, и ответный выпад соперника оказался полнейшей неожиданностью. Электрический разряд ударил в грудь, отбросил на пару шагов и заставил крутануться на месте почище впавшего в раж шамана. Заземление приняло основной удар на себя, но и так меня хорошенько тряхнуло, волосы встали дыбом, а внутренний потенциал перетряхнул жёсткий спазм.

Ух!

Не вышибло меня из резонанса лишь благодаря безумному вращению внутреннего волчка, а вот удержать в себе рвавшуюся наружу энергию я и не попытался даже, выплеснул её на выходе из пируэта всю до последнего сверхджоуля! И не просто выплеснул, но придал дополнительное ускорение, а ещё закрутил незримым вихрем и не позволил тому рассеяться, удержал с помощью техники «Двойного вдоха»!

А-ха!

Меня словно на дыбу вздёрнули — энергетические каналы свело спазмом, центральный узел скрутило и стянуло, когда б не резонанс, непременно бы надорвался, а так переборол внешнее давление, удержал ситуацию под контролем и сформировал энергетический смерч.

Быстрее! Быстрее! Быстрее!

Памятуя о наставлениях доцента Звонаря, я не только продолжал вливать в силовой вихрь всю получаемую сверхэнергию и тянул его к себе, но и невероятным напряжением воли раскручивал и ускорял, передавая вращение внутреннего волчка. А ещё делился гармонией источника-девять, искажая таким образом и без того далёкий от нормального состояния энергетический фон.

Пусть потом и слягу с осложнениями — плевать! Это будет потом, а сейчас мне позарез требовалась скорость.

Быстрее! Ещё и ещё!

Место подходило для реализации задумки просто идеально: смерч оказался заперт в дворике-колодце, охватил его полностью, закружился меж стен, срывая с них облицовку и карнизы, всасывая в себя рамы и оконные стёкла, перемалывая это всё и унося куда-то вверх.

Быстрее!

Загудел воздух, его начало вытягивать из арок, а заодно ещё и выдернуло парня с белой нарукавной повязкой, крутануло, измочалив тело о стены, и бесформенным куском мяса зашвырнуло на крышу.

Григория — нет. Григория вихрь энергии в противофазе с места сдвинуть не сумел.

Проклятье!

Я продолжил выплёскивать из себя сверхсилу и наращивать давление на смерч, попутно ускоряя вращение внутреннего волчка, а ещё пытался удержать энергию от рассеивания, что удавалось всё хуже и хуже. Меня шатало и раскачивало из стороны в сторону, дыхание вырывалось облачками светящегося пара, пот скатывался по лицу искорками статического напряжения. Центральный узел скрутило и стянуло, но — не до того.

Крутись!

Щиты Григория под напором энергетического вихря мерцали, расползались и лопались, сверхсила в противофазе стремительно растворяла их, но оператор восстанавливал окруживший его бессчётным сонмом искорок кокон, укреплял и добавлял всё новые и новые слои. Он даже попробовал войти в резонанс — я предельно чётко уловил отклик этой попытки! — но взбесившийся энергетический фон, натиск сверхсилы в противофазе и гармония источника-девять вышибли оператора из транса, заставили полагаться исключительно на уже набранный потенциал.

Сдохни, тварь!

Сумасшедшее вращение начало сдвигать Григория с места, он упирался и укреплял защиту, не позволяя втянуть себя в воронку смерча, а попутно отводил нёсшиеся со страшной скоростью по двору кирпичи, доски и осколки стекла. По лицу оператора текла кровь, пальто дымилось, из плеча торчала вонзившаяся в бицепс щепка. Но он стоял. Стоял и не падал.

Зараза!

На излёте резонанса я вознёсся на пик своих нынешних возможностей и даже самую малость заступил за край, слился с вихрем, стал с ним единым целым, до предела ускорил вращение и сам пошёл вразнос, вот только этого оказалось недостаточно. По меркам оператора, вышедшего на пик шестого витка, задействованный мной объём энергии был не так уж и велик, не оправдались и ставки на скорость и противофазу.

Я вылетел из резонанса. Григорий устоял.

Твою мать!

Нет, вихрь не развеялся одномоментно — невероятным напряжением всех сил я удержал его от распада, — но при этом нагрузка на энергетику возросла многократно. Внутри что-то рвалось и сминалось, во рту появился привкус крови, лёгкие горели огнём, по коже бегали разряды статического электричества. И пусть Григорию приходилось ещё хуже, я прекрасно отдавал себе отчёт, что продавить его не смогу.

Упираться и дальше было просто глупо, я и не стал. Бросил скрипеть зубами и рвать от натуги энергетические каналы, выхватил из карманов револьверы и ударил десятком электрических зарядов, а ещё прокинул следом силовые жгуты и качнул по ним необработанную сверхсилу. Специально для этого придержал в себе выход последней секунды резонанса, вот и задействовал разом три мегаджоуля, не оставил ничего про запас. Пошёл ва-банк!