Вячеслав Шалыгин - Будущего.net
Скоро он охрип, и все его потуги свелись к шипению, но он не прекращал попыток, чтобы не заснуть. С каждой минутой шипел он все тише и реже, а, моргая, не открывал глаз все дольше…
– Индикатор показывает, что он получил смертельную дозу облучения и жить ему осталось от силы пять-шесть часов.
Голос пробился сквозь снежную вату, но так и остался глухим и бесполым.
– Я думаю, мы успеем доставить его в клинику.
Второй голос принадлежал женщине, но тоже просачивался сквозь что-то плотное. А еще у него было короткое эхо, как в телефоне.
– Переброска туда, курс лечения, возвращение сюда… мы потеряем не меньше десяти дней. Мы уже потеряли двое суток.
– Пока ситуация под контролем. И я обещаю, что так останется и впредь. Я отвезу пациента в клинику и, пока доктора будут суетиться, спасая его от лучевой болезни, возьму образец ткани. А «М-4» снабдит нас полной копией психоматрицы. Я вернусь сюда через сутки с его двойником. Думаю, за это время Буэнос-Айрес не провалится в тартарары?
– Где гарантия, что двойник будет не хуже оригинала? Даже у естественных близнецов есть серьезные отличия, и рожденный вторым не всегда способен на то, что может сделать первый.
– Во второй фазе Куку не придется демонстрировать специальные навыки. Он будет всего лишь разрабатывать боевые операции. А они подробно описаны в учебниках. Клон справится, я уверена.
– План сырой, но выхода нет… – вмешался смутно знакомый мужской голос. – Придется рискнуть.
– Конечно, придется. Петля по-прежнему нестабильна.
Володя мало что понимал из их разговора, но он был пока еще жив и его собирались лечить, это он понял определенно. Волк мучительно долго сосредоточивался и наконец сумел приоткрыть один глаз. Он лежал не на снегу, а в помещении, наверное, теплом – он не чувствовал. Рядом стояли трое. Один, справа, в наглухо задраенном скафандре повышенной защиты, а слева двое мужчин в обычной теплой одежде, даже без респираторов. Этот контраст Володю удивил гораздо больше, чем то, что один из мужчин до неприличия похож на… Черт, это же Джерри Нуриев! Взгляд вернулся к человеку в скафандре. Нечто неуловимое говорило, что это действительно женщина. Лица за темным стеклом шлема было не разглядеть, но движения, осанка, постановка ног…
К собеседникам присоединился новый «скафандр». Его лица Володя не рассмотрел, но кое-что увидел. Человек был с бородой. Совсем как Ефимыч…
Жаль, что на подлодке не было верного бородача. Уж он бы устроил этой новомосковской братии разнос так разнос…
Подошли еще трое. Все как один темнокожие и голубоглазые. Они что-то обсудили – Волк уже с трудом разбирал слова, – а затем вместе с бородачом в скафандре присели рядом и снова выпрямились. Лейтенант почувствовал, что его куда-то несут…
Сознание в очередной раз померкло, но темнота не наступила. Вместо нее появились миллионы крошечных разноцветных искр…
Часть третья
ВЫЖИВАНИЕ ВИДОВ
Движущей силой эволюции чаще всего становится выбор: приспособиться или погибнуть. Но человек уверен, что для него из этого правила сделано исключение и он может избрать третий путь – подогнать окружающий мир под себя… И вот тут он заблуждается. Смертельно заблуждается…
Из предисловия к лекции по радиационной безопасностиВарвара – Центру:
«Я в городе. Подопечный так и не найден, но теперь у меня есть тонные сведения о назначении Источника и ясное представление о сути всех наших, проблем. Прямое участие противника в ситуации „В-2/1“ подтверждаю».
Центр – Варваре:
«Немедленно предоставьте полный отчет о всех событиях последних двух месяцев. Группа Аякса-1 обнаружила и частично блокировала Источник активности в Мире Фантазий. Командир группы ждет вашей инспекции».
* * *Цветные искры соединились в сверкающий шар, который вскоре потускнел и растворился в пришедшем извне дневном свете. Вместе со светом появились звуки.
Белый потолок и ритмичное попискивание каких-то приборов. Справа силуэт человека в белой одежде, а перед мысленным взором приятная, но бесполезная картинка. Какой-то цветочный луг, прозрачный ручей и несколько пасущихся коров вдалеке. Как бы пастораль.
Сквозь картинку проступило добрейшее лицо пожилого доктора. Он задал какой-то вопрос, но Волк не обратил на врача внимания. Его интересовало другое. Пастораль была искусственной, сам бы он до такой заставки не додумался. Значит…
Володя привычным мысленным приказом отменил «успокоительный режим» и повернул голову вправо. Теперь все виделось почти реально. Конечно, с учетом внушения, что стены больничной палаты выкрашены в приятный глазу пациента бежевый цвет, а там, откуда доносился размеренный писк приборов, висит несколько солнечных пейзажей маслом. Ну просто идеальная обстановка для инфарктников и нервнобольных. «Мегаполис» во всей красе.
А рядом с кроватью сидела Лера. И это успокаивало, пожалуй, сильнее всех ухищрений медицинского блока «М-4».
– Я… вернулся, – Волк произнес это не слишком уверенно.
– Да, ты дома. – Лера взяла его за руку.
В сознании промелькнула недавняя сцена. Носилки, северяне и люди в скафандрах. Сердце забилось быстрее, а внутри похолодело. Радиация! Полигон уровня «плис»… Или все это было бредом? Кук, день «Д», война… Галлюцинации после тяжелого сотрясения? Ведь так шмякнуться в лифте – это не подзатыльник получить.
– Я… плохо помню… Я здесь давно?
– Седьмые сутки.
Лера изменилась. Не сильно, почти неуловимо, но все-таки изменилась. Теперь она стала еще привлекательнее. Куда там Анне, доктор Арзамасова была на уровень выше. Володя знал это всегда, но теперь прочувствовал разницу особенно остро. Хотя, если честно, и в загадочной боевой подруге Анне было что-то, чего не хватало Лере. Видимо, в этом и заключалась главная причина Володиного интереса сразу к ним обеим. Как там говорила Лера, «полигамный самец»? А что поделать, если идеал недостижим? Вот если бы их соединить да прибавить мадам Штерн…
Но рядом была только Валерия. Значит, так тому и быть…
– Ты хорошо выглядишь… – Волк все не мог понять, что в Лере изменилось. – Только когда ты успела отрастить волосы?
– Тебе не нравится?
– Наоборот. Просто странно. Ты никогда не пользовалась услугами косметических клиник, а тут такие локоны.
– Я не пользуюсь ими до сих пор. Но… прошло два с лишним месяца.
– Ты же сказала – семь суток.
– Седьмые сутки ты в больнице, а в целом тебя не было шестьдесят пять дней – Лера отвернулась и смахнула слезы из уголков глаз. – Мы думали, что потеряли тебя.
– Мы? – Володя усмехнулся.
–Я.
«Вот именно. Она тоже воспринимает меня с поправками», – Волк почувствовал обиду. На самом деле обижаться было не на что. «Каждому по делам его». Просто следовало признаться, что любовь ушла, осталась только дружеская привязанность. И это далеко не худший вариант финала близких отношений. Отчего же она плачет?
– Я побывал в странной игре… Кстати, откуда меня привезли?
– Ты не помнишь?
– Чистый лист.
– Тебя нашли охранники Мира Фантазий. Ты сидел на крыльце корпуса физфака университета. Ты был совсем плох.
– Мир Фантазий? Вот в чем дело… Ну конечно, я был плох. Поиграй два месяца подряд… Наверняка я лежал на искусственном жизнеобеспечении, а в игровых галереях оно вряд ли полноценное.
– Ты не был истощен…
– Кормили? И на том спасибо.
– Ты был серьезно болен. – Лера сжала его руку. – Твои руки и ноги были сильно обморожены, но первым стоял диагноз: острая лучевая болезнь.
В глазах у Волка потемнело.
– Это… невозможно.
– Взгляни на лист назначений.
Володя мгновенно – за два месяца от этого не отвыкнуть – осознал свою медицинскую карту. Названия химических препаратов и процедур ему ни о чем не говорили, но в диагнозе и кураторских записках было ясно сказано: лучевая болезнь. На сегодняшний день состояние оценивалось как удовлетворительное и с благоприятным прогнозом, но до полного выздоровления Волку предстояло пройти курс реабилитации в специальном санатории, а также в течение полугода принимать какие-то пилюли. За общим состоянием лейтенанта клялся следить медицинский блок «М-4». Естественно, с применением новейших диагностических технологий, с непрерывным мониторингом, с учетом свежих веяний в медицине и прочее, прочее… Как обычно, сплошная болтология.
Которая абсолютно не проясняла главное: откуда свалились такие диагнозы?! Не под черными же «лампами» повезло схватить предельную дозу. Но даже если так, откуда обморожения? В Сиднее не бывает холодов. Игровые программы, наподобие «Северного ветра», могут внушить боль в обмороженных конечностях, но не отмораживают их на самом деле. Не в рефрижераторе же его держали. Это вообще абсурд. И потом, о полигоне остались последовательные яркие воспоминания. Так что все произошедшее не могло быть бредом тяжелобольного…
