Владимир Корн - Энстадская бездна
— Ты рассказывал, что Кеннет прошел именно им, — полуспрашивая, полуутверждая произнес Солетт.
— Да. Они летели севернее от нашего пути, и потому обнаружили его прямо по курсу.
— Не думаю, что я худший капитан, чем был он, — и это прозвучало как согласие.
— Тогда право на борт?
— Эй, на штурвале! Право на борт! — немедленно откликнулся капитан 'Альбатроса'. — Держать вдоль этих проклятых скал.
Вдоль скал, отделяя их от бесчисленных коралловых островков, пролегала полоска песчаного пляжа. Ловушек нет и там, мы все проверили до самого входа в ущелье. 'Альбатрос' летел под штормовыми парусами, но не потому, что ветер был силен, нет, сейчас нам больше была важна управляемость. Потому что задувавший в правый борт ветер, сносил корабль на уж недалекие скалы.
— Ну так где же твое ущелье? — не выдержав, пробормотал Солетт.
Понять его тревогу можно: до скал оставалось совсем не много. И чтобы избежать столкновения, ему необходимо вовремя
команду на штурвал, направляя корабль против ветра, гася тем самым скорость, одновременно снижая высоту. Ведь на небольшой высоте ветер любой силы уже не сможет сдвинуть корабль с места, настолько связь его с землей станет велика. Но в таком случае придется опускать корабль на пляж, а затем долго ждать ветер подходящего направления.
Ущелье открылось в самый последний момент, когда столкновение со скалами казалось уже неизбежным, и Солетт открыл уже было рот, чтобы отдать команду. Ник взглянул на меня, и я кивнул: нам именно сюда.
Когда я его увидел, ущелье нисколько меня не впечатлило. Боюсь, что после гигантских каньонов в Гурандских горах, меня вообще ими будет очень трудно удивить. Не впечатлило меня, но не Ника Солетта.
— Вот это да! — прошептал он, глядя на каньон. — Мать его так и все родственники тоже! Никогда бы не подумал, что на свете существуют подобные места.
— Ник, — перебил я его восторги. — Нам бы лучше взять левее. Дальше поток вплотную приближается к правой стороне, и нас непременно прижмет к скалам. И еще стоит снизить высоту. Поток разделяется на два рукава, и тот, что дуют внизу, нам подходит больше.
Я снова расслабил зрение, прищурив глаза.
— Замечательный поток, мы горя с ним знать не будем, если войдем в него.
— И долго нам лететь этим ущельем? — поинтересовался Солетт, после того как последовал моим советам.
— Адеберт говорил, что вскоре к этому ущелью примкнет еще одно, по левой стороне, так нам туда. Возможно, существуют и более удачные пути, но этот им уже разведан.
Так мы и летели некоторое время. Справа и слева от нас до самого неба поднимались отвесные стены скал, а где-то там, далеко внизу, на дне ущелья едва проглядывалась речушка, казавшаяся с мостика 'Альбатроса' обычным ручейком. Солетт время от времени что-то неразборчиво бормотал, вероятно, не переставая восхищаться величием каньона. А я все размышлял: сможем ли мы вернуться именно здесь? И сам же себе отвечал: если ветер постоянно дует в одном и том же направлении, то, конечно же, нет.
Наконец, мы оказались над огромной котловиной, с видневшимися по ее центру развалинами.
— Это и есть то, что нам и необходимо? — поинтересовался Солетт, указывая на развалины зрительной трубой.
— Если верить словам Кеннета, то да. Да не такой уж он и большой, этот остров, чтобы развалин здесь было множество.
Приглядевшись к руинам, я понял, что именно они мне напоминают: город Древних на острове Гаруд в Мертвом море. Если, не принимать во внимание, что на Гаруде город отлично сохранился, от этого же оставались одни развалины. А так все сходилось: тянувшиеся вдоль едва различимого канала улицы, их всего должно быть две: если это и город, то он у Древних был весьма невелик. Но это и не должен город, так, жилые дома возле подземной фабрики. На Гаруде делали л'хассы, и по рассказам Кеннета можно было понять, здесь тоже происходило нечто подобное.
Напротив того, что когда-то представляло собой канал, в недалекой скале зияло огромное черное отверстие. Вряд ли это пещера. Вероятно, в незапамятные времена отсюда и бил водный поток, наполняя канал.
— Сорингер, — оторвал меня от размышлений голос капитан 'Альбатроса'. — Твое мнение, где нам лучше посадить корабль?
— Видишь ту небольшую рощицу? Она в котловине единственная. Возле нее и сажай. Там и стоял когда-то 'Мантельский удалец'.
— Скажи, Люкануэль, а где с 'Удальцом' все и произошло? — Возможно, мне и показалось, но голос Солетта дрогнул.
— Смотри, Ник. Видишь на юге проход между двух гор? Правая из них с абсолютно плоской вершиной. Именно там все и случилось. Запомни на всякий случай, что соваться туда не следует ни в коем случае. И еще, прямо по курсу нисходящий поток. Будешь сажать корабль, обрати на него внимание.
Глава 19
Четверть румба влево
— Итак, Берни, вся надежда только на вас.
— Да-да, господин Сорингер, я понимаю, — энергично затряс головой Аднер, но получилось у него как-то не очень убедительно.
В последнее время он напоминал мне прежнего Берни Аднера, когда он был беззаветно влюблен в некую девушку по имени Роккуэль. Все как тогда: тяжелые вздохи, печальные взгляды и рассеяность. И все это, несомненно, относилось к паурянке Хлое, ждавшей его (во что он искренне верил, а я всячески сомневался) в Банглу.
Конечно же, имелись и отличия. Роккуэль смотрела на него как на пустое место, и даже улыбалась ему так, как будто делала одолжение. С Хлоей все было несколько иначе. Все время до нашего убытия из Банглу они очень мило общались, не расставаясь практически ни на минуту. А как трогательно было смотреть на нее, когда она махала платочком вслед взмывающей в небо 'Смеющейся мартышке'.
'Господи, — умиленно подумал я тогда, — какая из нее получилась бы замечательная актриса!'
Нет, я не прожженный циник, но однажды мне довелось узреть, как изменился ее взгляд, когда Хлоя считала, что его никто не видит. Любящий, ласковый, нежный и заботливый, он мгновенно стал полным интереса к проходившему мимо мужчине, чтобы тут же быть прежним, когда она вновь его перевела на Аднера. Но больше всего мне нравилось то, что денег Хлое доплачивать не пришлось…
— Пять штук, Берни, нам их потребуется целых пять. Вы уж, пожалуйста, очень постарайтесь.
Мы их нашли, проклятые механизмы. Узнать по описанию их было легко. Металлический, неправильной формы куб, высотой в рост человека, установленный на круглой плите, с короткой трубой на каждой боковой грани. Сверху нечто вроде полушария из более темного металла, с торчащими из него несколькими рукоятками. Словом, не ошибешься.
Нашли много, почти десяток, и теперь предстояло самое сложное: определить те из них, которые все еще находятся в рабочем состоянии. Очень досадно будет, если мы, преодолев столько препятствий по дороге сюда, и не меньше на обратном пути, доставим их, наконец, в Банглу, а они, все как один, окажутся негодными.
Ну а как определить, что они будут работать? Возьми любую вещь Древних, смахни с нее пыль, и она начнет выглядеть так, как будто изготовлена только вчера. Но что творится у нее внутри?
Среди людей Адеберта Кеннета, был и один человек Жануавье, который помог ему это сделать. Но чудом спасшись, отправиться вместе с нами на остров Неистовых ветров во второй раз, он категорически отказался. Правда, и без подробных инструкций Аднера он не оставил. И теперь вся надежда оставалась только на Берни. Существовал и еще один момент: все механизмы и устройства Древних, работали от заключенной в л'хассах силы.
'И возможно в каждом из них, — едва ли не с вожделением взглянул я на покрытые многовековой пылью механизмы, — скрыт новенький, ни дня не побывавший в работе темно-синий камень. В котором бьется неугасимый язык пламени, такой завораживающий, что можно смотреть на него бесконечно. А такое количество л'хассов — это уже целое состояние'.
В разговоре с господином Жануавье ни слова было не сказано о том, что камень и должен там находиться. И если даже он узнает, что мы выпотрошили их, то предъявить мне ему будет нечего. Ну а нам получилась бы весьма неплохая прибавка к вознаграждению.
'Будь скромнее, Люк, — следующая пришедшая мне в голову мысль была полна скепсиса. — Этот человек, он что, не извлек бы их все? Но с другой стороны, Адеберт ни слова не говорил о них. Да и спас он с 'Удальца' всего три уцелевших. Будь их больше, Кеннет что, оставил бы их так и лежать на корабле?'
— Я сделаю, все что смогу, господин капитан, — в очередной раз заверил меня Аднер.
— Может быть, оставить с вами кого-нибудь?
— А вот Гвена и оставьте, на всякий случай, — легко согласился он.
Гвенаэль Джори поморщился: Аднер, когда занят каким-нибудь делом, на помощников постоянно покрикивает: 'Ну-ка, сбегай, ну-ка принеси, отнеси, помоги, подержи', причем самым приказным тоном.
