Антон Лисицын - Между мирами
Навык повышен! Легкие доспехи: 32
А если так… Еще одно зелье ускорения, натравливаю Заразу, отбив ударом ладони клинок Онри в сторону, теряю тридцать очков Жизни и изо всей силы вгоняю меч ему в сердце, пробивая металлическую кирасу.
Попадание в уязвимую точку!
Критический удар х10!
Прочность оружия понизилась на 10 %!
Навык повышен! Короткие клинки: 25
— Ты…
— Я, — киваю в знак согласия. — Это тебе за авантюриста и Тиарта.
— Отку…
Не договорив, он падает на песок, незрячим взглядом упираясь в небо. Вытираю клинок о его плащ.
— Власть, деньги, месть, — закрываю воину глаза, и его тело медленно растворяется в воздухе, — что тут, что там — одно и то же.
Фух, вот не был бы он чистым воином, то скорей всего — это я тут бы лег!
Трофеев нет, кроме сообщения, что меня исключили из гильдии бойцов. Ну и ладно, рыдать по этому поводу не стану! И восстанавливаться в ней — тоже! Хотя это и странно: у них что, моветон — убивать своих? Хотя скорее всего, можно, но только тихо: яд в вино, кинжал под лопатку и прочие подставы. Да и непонятно, как вообще узнали, что это моих рук дело? Я вроде как в Маске Черного Стрелка…
Вздохнув, покидаю арену. Теперь — ко второму виновнику этой драмы…
Симпатичный особнячок с колоннами, парк, высокий забор и охрана перед коваными воротами. Правда, вместо клинков сжимают в руках увесистые дубины. Да эти кадры и без оружия внушают ужас! Под два метра ростом, почти столько же — ширина плеч, руки до колен, лысые как коленка головы со шрамами и лица, не обезображенные интеллектом: низкие покатые лбы, глубоко посаженные глаза, выпирающие вперед челюсти.
— Стой! Нельзя! — гундосит тот, что слева.
Хмыкаю, прикрываю руку полой плаща и достаю клинок.
Нападение и убийство живых в городе при наличии свидетелей карается магистратом!
Тьфу, гениально! Если никто не видит, то можно, а если есть прохожие, то…
Оглядываюсь, много народа и даже игроки имеются, их отличают кукольные, просто идеальные физиономии или кальки с лиц знаменитостей. Причем большая часть мельтешащих двуживущих сидят с компьютеров — их выдают рваные движения.
Ну и как же мне быть? Дождавшись, вызвать его на арену? Он может и отказаться: это Онри поверил про суд богов, нет такого в этом мире — по крайней мере сейчас. Я о нем узнал, когда читал какую-то книгу из библиотеки гильдии магов!
Попробую убрать Замира в этом борделе.
Захожу в подворотню между оградой этих «Прелестниц» и соседнего особняка; покачав головой, пробую перепрыгнуть.
Видать, не один я такой умный — врезаюсь в невидимый щит, идущий по периметру забора.
Ладно, применю тяжелую артиллерию!
У первого попавшегося игрока покупаю его темно-зеленый плащ. Этот эльф наверняка рад до умопомрачения — за тряпку без бонусов получить десяток золотых!
Возвращаюсь в подворотню и начинаю призывать суккубу.
— Гвини, следуя договору, явись на мой зов!
Воздух мутнеет, появляется запах благовоний, и вот она появляется собственной персоной. Не изменилась, наряд все тот же. Зараза восторженно пищит и камнем падает мне на плечо.
Навык повышен! Призыв: 1
— Хм, в такие места меня еще не звали! — Фиалковые глаза смотрят на меня с нескрываемой обидой.
— Так я по делу…
— Все по нему. — Она стягивает две полосы из практически прозрачной ткани, прикрывающие ее тело в стратегических местах. — Хорошо, давай начнем!
— Я по другому делу! — усмехаюсь, хоть этого и не видно под маской.
— Какому?! — Обида в голосе суккубы просто зашкаливает.
— Мне надо попасть в одно заведение и убить человека.
— Ого, что-то новенькое; но я же не воин!
— Зато можешь приворожить любого. Держи — прикройся, — протягиваю ей плащ. — И пошли.
Гориллы на входе начали пускать слюни, стоило Гвини им улыбнуться, и без разговоров распахнули перед нами ворота. А вот только заходим в особняк, как суккуба скидывает плащ, расправляет крылья и пристально смотрит на меня. Вертикальные зрачки сузились, крылья изящного носика затрепетали, облизывает и покусывает губки.
— Это… Это…
— Бордель, а что?
Гвини нервно переминается с ноги на ногу.
— А можно…
— Со мной — нет, а после выполнения задания и с кем-то другим — сколько душе угодно!
Раздается радостный визг, и она виснет у меня на шее. Есть, конечно, идея насчет Замира, и у Гвини будет главная роль в этом плане, но, на мой взгляд, это слишком жестоко! Умереть под суккубой вместо относительно честного боя… Брр!
— Как мало тебе нужно для счастья, — поглаживаю суккубу по бедрам. — А теперь узнай вон у той статуи, где сейчас находится Замир.
Действительно статуя — женщина, сидящая на кушетке в холле, застыла как каменная. Фигуристая, с тонкими чертами лица, в коротком платьице алого цвета с глубоким, почти до пояса, декольте.
Суккуба, подойдя и обняв ее, что-то шепчет женщине на ушко.
— Второй этаж, третья дверь слева.
— Пошли, — зову Гвини, уже успевшую запустить руки под юбку женщины и целующую шею «жертвы».
— Но…
— Потом, время не ждет.
Пока поднимаемся по лестнице, кратко обрисовываю ей план действий. Она кивает, поминутно вздыхая и стреляя глазками по сторонам.
Возле нужной двери останавливаюсь и прислушиваюсь. Приглушенные стоны и скрип кровати.
— Подождем. — Прислоняюсь к стене.
— Да, нельзя вламываться в такой момент! — Суккуба копирует мою позу и скрещивает руки на груди.
— Можно, но пусть напоследок отдохнет.
Минут через пять Гвини прикусывает губку и негромко стонет.
— Я так понимаю — все?
— Да… — выдыхает суккуба.
Покачав головой, запускаю в дверь несколько Ударов бури, и она распахивается. Слишком долго, внезапного нападения не получается — Замир успел натянуть штаны и уже стоит с мечом в центре комнаты. Его пассия громко визжит, пытаясь спрятаться под простыней. Бросаю склянку с Туманом неподвижности, люди замирают, а Зараза с глухим стуком падает на пол. Что ж ты спасбросок стойкости не выбросил, а?
Меч из руки Замира никак не хочет отбираться. Сделав пяток попыток, плюю на это и просто связываю его, заодно заматываю в покрывало девушку облегченного поведения.
Глупость, наверное, но я же не тать полуночный, чтобы без объяснения причин резать его! Однако сколько книжных и киношных злодеев на этом погорели… Ладно, так и быть — рискну. А то толкать речи над истаивающим в воздухе трупом неинтересно, да и хочется посмотреть — правильно я догадался или нет.
Пока он не сбросил паралич, разглядываю воина. На две головы выше меня, резко очерченные скулы, горбатый из-за переломов нос, пара тонких шрамов на лице. Про комплекцию вообще умолчу — троих таких чаров, как мой, можно вылепить! О, пришел в себя, моргнул.
— Ну здравствуй, пусть и ненадолго, Замир.
— Покажи лицо!
— По воле Татана, — игнорирую его слова, — за превращение Тари в Темного хранителя шахты, ты…
— Я этого не делал!
— Конечно, не ты, Замир, сын Тиарта! Но может, тебя обрадует известие, что и Онри уже мертв.
Парень начинает хохотать.
— Значит, эта подлая тварь мертва! Я немного не успел, хотел причинить ему боль, много боли! Но род этого гробокопателя прервался целиком и полностью! Все по справедливости! Что ж, ты следующий, придется сделать все самому! — Воин дергается, веревки оказываются разрезанными, и он делает рывок вперед.
Полностью от удара увернуться не успеваю, но вместо живота он пробивает клинком бок. Неприятные ощущения, да и повреждения он мне серьезные нанес, но Защитный наруч возвращает ему часть урона. Я же, рефлекторно достав меч, всаживаю клинок ему в горло.
Критический удар х8!
Вот и все… Замир падает на колени и заваливается на бок. Что-то булькает, но недолго. Парень-то молодец — умудрился веревки надрезать, да еще так, что я даже не заметил этого!
Все же я правильно догадался, хоть это был и не бином Ньютона! В принципе можно было и не трогать Онри, но не люблю я такой тип людей — любящих чужими руками жар загребать! Хотя у этого Замира странные представления о справедливости… были… Да и все его вещи, валяющиеся на полу, исчезли вместе с ним. Снова без трофеев остаюсь!
— Жаль, красивый был парень, выносливый. — Из-за спины доносится тяжкий вздох Гвини.
Хмыкаю и вытираю меч о простыню. Легкое движение руки — и оружие исчезает в Хранилище наруча.
— У тебя три часа, потом ты вернешься в свой мир! — обернувшись, говорю суккубе. — И не смей никого убивать или… ну ты поняла… до смерти!
— Хорошо, вызвавший! — Она низко кланяется.
— Пошли, Зараза, — говорю фамильяру и покидаю этот дом плотских утех.
